Ученица волшебника
Шрифт:
— Ты же знаешь, Лато, — увещевательным тоном отвечал Родгар, не отрывая взгляда от бумаг, — графиня возложила на меня все финансовые дела. Не будем тревожить ее ради таких мелочей.
— Это не мелочи, — упорствовал дворецкий, — вы заказали камня столько, что хватит на пять целых саркофагов, а не только на две крышки! И не просто камня, а редкого черного доломита… Я уважаю ваше почтение к покойным, но зачем покупать столько лишнего и дорогого материала?
— Мы должны быть уверены, что в случае необходимости сможем переделать саркофаг.
— Так найдите резчика, который
— Мы нашли лучшего, но вдруг графине не понравится?
— Он может сделать эскиз? Вырезать образец на дереве, в конце концов!
— Почтенный Лотакинт, — Родгар отложил перо в сторону и пристально уставился на дворецкого, — ответственность за траты лежит на мне, и я буду отвечать за них только перед ее сиятельством. Понятно?
Лато побагровел, засопел, повернулся и, ничего больше не сказав, вышел.
Родгар вздохнул и покачал головой, глядя ему вслед. Потом заметил Мольфи.
— Что тебе, Малфрида?
— Я искала учителя Румпля.
— Он наверху, в библиотеке…
— Спасибо, кавалер Родгар
Тот кивнул и снова погрузился в изучение документов.
Мольфи поднялась наверх. Учителя в библиотеке не оказалось. Видимо куда-то вышел и сейчас вернется. В ожидании, девушка принялась бесцельно бродить по комнате и подошла к столу в центре. Там были разложены какие-то бумаги, рядом стояла чернильница с пером, и лежали счеты. Ее внимание привлек большой лист с необычной схемой. Одиннадцать многоугольников образовывали нечто, отдаленно напоминавшее человеческую фигуру. Три в центре формировали подобие туловища, а четыре по краю — грубые модели рук и ног, состоявшие каждая из двух фрагментов. Многоугольники соединялись запутанными линиями, сплетавшимися в описанный вокруг фигуры круг. Поля листа были испещрены неизвестными Мольфи буквами и причудливыми символами.
— Что ты здесь делаешь?! — прогремело за спиной.
Девушка вздрогнула и испуганно обернулась.
Румпль стоял на входе. Его обычно безмятежное лицо потемнело от гнева.
— Я… я… — Мольфи немного попятилась, — я пришла, чтобы спросить о сегодняшних занятиях, а вас не было… я хотела подождать…
Лицо учителя приобрело обычное добродушное выражение.
— Конечно же. Извини, я напугал тебя.
Он быстро подошел к столу, свернул лист со схемой и поспешно убрал его в кожаный футляр.
— Ты хотела спросить о занятиях? Сегодня мы немного задержимся, — его голос был уже спокойным, — приехал каменотес. Я хотел с ним поговорить. Можешь спуститься с нами.
Только тут Мольфи заметила, что Румпль вошел не один. У входа стоял одетый в неброский костюм горожанина человек с багровым шрамом на щеке.
— Это Ангис, мой помощник, — представил его Румпль, — а это Малфрида, моя ученица.
— Очень приятно, — негромким шелестящим голосом произнес человек.
У Мольфи по спине прошел холодок. Этот голос она уже определенно когда-то слышала, но вот лицо человека было ей незнакомо. А еще ей не понравились его глаза. Немигающие и бесстрастные, как у змеи.
Они спустились в центральный зал. Графское кресло пустовало. Уртиция изучала какие-то манускрипты у себя наверху и требовала, чтобы ее лишний раз не беспокоили.
Каменотес уже дожидался их на скамеечке у входа. Посмотрев на него, Мольфи поняла, что Фрикса не ошиблась. Мастер прибыл не из Кедога, а откуда-то из совсем других мест. У него было смуглая, почти коричневая, кожа, узкое лицо с большим ястребиным носом и глаза полные какой-то вселенской грусти. С самого конца подбородка свисал заплетенный в косичку клок волос. Кроме него и бровей другой растительности на лице каменотеса не было. Одежду он носил обычную, но сидела она на нем плохо, словно с чужого плеча.
— Каменотес, называющий себя Уккамом, — хмуро доложил Лотакинт, осуждающе глядя на пустующее кресло.
Гость семенящими шагами подошел к Румплю, опустился на колени и поцеловал край его мантии.
— Можешь говорить, — произнес учитель, отнесшийся к необычному поступку каменотеса как к чему-то само собой разумеющемуся.
— Приветствую тебя, о великий, из великих, — заговорил мастер негромко и с сильным акцентом.
— Можешь называть меня просто маэстро Румпль.
— Слушаю и повинуюсь.
— Поднимись.
Мастер, не вставая с колен, отполз на пару шагов и только затем встал с пола и застыл, немного ссутулившись и сложив руки на груди.
— Ты должен будешь слушаться графини. Она моя ученица… начинающая, — добавил Румпль.
Мастер вопросительно посмотрел на Мольфи.
— Нет, это ее служанка и тоже моя ученица… и тоже начинающая. Графиня пока занята.
— Слушаюсь, господин, — мастер сделал движение, которое было слишком глубоким для кивка и недостаточно — для поклона.
— Все вопросы будешь решать через Ангиса, а если понадобятся материалы или помощь, обратишься прямо к Лотакинту или Ларсу, — добавил учитель.
Лотакинт бросил на Румпля испепеляющий взгляд.
— Ангис проводит тебя в подвал, ознакомишься с предстоящей работой, — проигнорировав взгляд дворецкого, закончил тот.
Каменотес отвесил еще один полукивок-полупоклон и, пятясь, вышел из комнаты, сопровождаемый тихим человеком со шрамом на щеке.
— Какой странный каменотес, — пробормотала Мольфи, глядя ему вслед, — почему он все время кланяется?
— У них на востоке такой обычай, — рассеянно ответил Румпль, думая о чем-то своём.
— Они что все постоянно кланяются? — удивилась девушка.
— Что? А, да. Все до одного. Даже цари…
— Цари? Кому могут кланяться цари?!
— Магам, жрецам, богам… Всегда найдется кому поклониться.
Румпль загадочно улыбнулся.
Откуда-то издалека донесся заунывный вой. Уже третий раз за полдня. Себастин покрепче сжал в руке подобранный по дороге сук. Он недолюбливал волков. Они напоминали ему неприятный случай времен юности. Еще до того, как он стал ординатором, а был простым солдатом. Раненый в ногу он тогда почти сутки выбирался к своим, на четвереньках ковыляя среди трупов и умирающих. А еще там были волки и вороньё. И они пировали… От тех воспоминаний его мутило до сих пор.