Ученик БЕШЕНОГО
Шрифт:
Он вопросительно посмотрел на Лайна.
Конечно, конечно, — поспешно подтвердил тот.
С Бешеным мы сталкивались в Афганистане и в Чечне, — раскрыл «великую тайну» Савелий.
Он правда такой фантастичный боец, как о кем говорят? — Впервые Лайн проявил открытую заинтересованность к обсуждаемой личности.
Савелия так и тянуло похулиганить:
Чего тут говорить, боец он был что надо. Но лично я не стал бы его особо выделять — у нас таких много!
Тогда почему ему достается большинство самых ответственных
А вот этого я вам не скажу, и не потому, что мне этого не хочется делать, а просто не знаю, Начальству всегда виднее. Вы же сами человек служивый, а начальство, когда что-то решает, с нами, исполнителями, не советуется. Разве у вас не так? — простодушно заключил Савелий.
К сожалению, точно так! — согласился Лайн. Он с раздражением вспомнил бюрократические безобразия, предшествовавшие событиям одиннадцатого сентября в Нью–Йорке.
А где сейчас этот Бешеный? — после недолгой паузы снова поинтересовался Лайн.
Точно не знаю… Прошел слух, что убили его в Москве бандиты какие-то, но подробности не выяснял. Не принято это у нас.
За разговором они приблизились к месту, где стояли армейские «Доджи».
Я подвезу вас до штаба объединенных сил в Косово, — любезно предложил Лайн.
Спасибо, — сдержанно поблагодарил Савелий, — у меня есть собственный транспорт.
И правда, рядом с тяжелыми грузовиками американца два небольших джипа смотрелись игрушечными. За рулем каждого сидел прапорщик в российской военной форме.
Машины не слишком походили на обычный армейский транспорт русских, и Лайн профессиональным взглядом разведчика зафиксировал их номера.
«Нужно будет проверить в штабе миротворческих сил», — подумал он.
Приятно было познакомиться, Се–ра–фим, — вновь по слогам произнес Лайн. — Может быть, еще где-нибудь встретимся?
Кто знает, — не стал возражать Савелий. — Желаю удачи!
И вам тоже.
В кабине тронувшегося с места «Доджа» Лайн мучительно пытался вспомнить, где он видел этого русского капитана? Годами тренированная на лица память старого цэрэушника хранила в себе буквально сотни фотографий дипломатов, агентов и контрразведчиков, не только русских, но и их союзников из Восточной Европы.
Лайн мысленно тасовал эту пухлую колоду, но вспомнить так и не смог.
«Наверное, он на кого-то просто очень похож. — И попытался себя успокоить, добавив с усмешкой: — В конце концов, все эти славянские рожи, в принципе, одинаковы…»
Пыль за урчащими грузовиками постепенно улеглась. Савелий стоял у джипов, дожидаясь Васька–Беспалого и Мамуку, которые задержались потому, что внимательно осматривали своих людей. А вдруг кто живой остался и просто потерял сознание? Но их надежды не оправдались: все они были мертвы.
У Бешеного вновь зазвонил телефон.
Голос Широши спросил:
Наш заокеанский приятель благополучно отбыл?
С ветерком, — усмехнулся Савелий.
Тогда вы, Савелий Кузьмич, садитесь в первый джип, а ваши ребята поедут во втором. Они скоро будут дома. Я просто не считаю нужным, чтобы они видели меня. О погибших не думайте — их похоронят, как положено. — Широши отключился, не дожидаясь реакции Савелия.
На прощанье Савелий, Васек–Беспалый и Мамука крепко обнялись.
Почему ты не с нами? — спросил Васек–Беспалый, после того как Бешеный объяснил им, как они будут добираться.
Есть еще кое–какие делишки, — уклончиво ответил Савелий. — Но мы скоро обязательно увидимся, — заверил он.
Троекратно посигналив друг другу, джипы разъехались в разные стороны. В одном месте побережья Адриатического моря соратников Бешеного ждал белоснежный быстроходный катер. Путь их домой лежал через Италию и Турцию, где у вездесущего Широши никаких проблем не было, ибо коррупция в этих двух прекрасных странах традиционно цвела так же пышно, как и в России.
Самого же Савелия в другой точке побережья Широши ждал на простой рыбацкой шхуне, которая более смахивала на судно контрабандистов, замаскированное под рыбацкую посудину. Никаким комфортом и не пахло, а воняло тухлой рыбой.
В кубрике, где одетый в потертую штормовку восседал Широши, были двухъярусные койки, которые, как вспомнил Савелий, по–английски именовались «банки».
Команда была азиатская и напоминала одеяниями средневековых пиратов, а флаги на корме и мачте развивались турецкие.
Усевшись на потемневшую от времени деревянную койку напротив Широши, Савелий почувствовал, как на него волной накатывалась усталость. Сказывалось жуткое напряжение последних дней и недель.
Горячо было? — участливо поинтересовался Широши.
Бывало и погорячее, но все-таки обидно, что мы не достигли главной цели, — устало ответил Савелий.
Кто же знал, что албанцы, вместо того чтобы заниматься нелегальной коммерцией и поставкой наркотиков в Европу, попытаются взять Усаму в заложники и потребовать за него выкуп? — непонятно кому задал вопрос Широши.
Как кто?! — вспылил Бешеный. — Вы должны были это предвидеть! — нагло заявил он.
Было ясно, что Широши ни в чем не виноват, но почему лишний раз не поддразнить этого самодовольного типа?
Однако смутить Широши было не так-то и легко.
Спасибо, конечно, за столь высокую оценку моих скромных возможностей, — церемонно склонив голову, произнес он, — но я же неоднократно повторял вам, что я не волшебник и не всеведающий провидец. Не так уж и редко моя информация оказывается неполной. Так что не судите меня строго.
Бешеный понимал, что по всем правилам он должен описать всю операцию в деталях, но было лень. И потому только спросил его:
Что теперь будем делать?