Ученик
Шрифт:
Она посмотрела на последнюю фотографию из тех, что лежали на столике.
— Вы сказали, что это нападение было в Файетвилле.
— Да, — подтвердил Дин.
— В этом районе есть военная база. Так ведь?
— Форт-Брэгг. Это примерно в десяти милях к северо-западу от Файетвилла.
— Какова численность контингента?
— Примерно сорок одна тысяча военнослужащих. Там базируется восемнадцатый авиационный корпус восемьдесят второй военно-воздушной дивизии и командование армейскими спецоперациями. — Судя по тому, что Дин без заминки ответил на ее
— Поэтому вы держали меня в неведении, заставляя блуждать в потемках? Мы имеем дело с человеком, обладающим военными навыками. С профессиональным убийцей.
— Мы так же, как и вы, блуждали в потемках. — Дин подался вперед, и его лицо оказалось так близко, что она уже не видела ничего, кроме него. — Прочитав отчет, присланный полицией Файетвилла, я подумал, что опять начинается Косово. Убийца мог даже оставить свой автограф, настолько все было одинаково в картине преступления. Расположение мужского тела. Тип лезвия, которым был нанесен смертельный удар. Фарфоровая или стеклянная посуда на коленях жертвы. Похищение жены… Я тут же вылетел в Файетвилл и провел там две недели, помогая местной полиции в расследовании. Но ни одного подозреваемого так и не выявили.
— Почему вы не могли сразу рассказать мне об этом? — спросила она.
— По причине военной принадлежности нашего убийцы.
— Да будь он хоть четырежды генерал, я имела право знать про дело в Файетвилле.
— Если бы эта информация была критической для идентификации бостонского подозреваемого, я бы обязательно вам сказал.
— Вы говорили, воинский контингент Форт-Брэгга сорок одна тысяча солдат.
— Да.
— И сколько из них служили в Косове? Думаю, вы выясняли этот вопрос.
Дин кивнул.
— Я запросил в Пентагоне список всех солдат, которые бывали в местах совершенных убийств в интересующие нас даты. Властелина среди них нет. Только несколько человек в настоящее время проживают в Новой Англии, и ни один из них нам не подходит.
— Полагаю, этому можно верить?
— Да.
Она рассмеялась:
— Это предполагает высокую степень доверия.
— Мы оба в равном положении, Джейн. Я не сомневаюсь в том, что вам можно доверять.
— Доверять в чем? До сих пор вы не сообщили мне ничего секретного.
В воцарившейся тишине Дин бросил взгляд на Конвея, и тот еле заметно кивнул. Этот молчаливый обмен мнениями означал, что они согласны посвятить ее в ключевой аспект головоломки.
Конвей спросил:
— Вы когда-нибудь слышали о «купании овец», детектив?
— Я так понимаю, этот термин не имеет никакого отношения к настоящим овцам.
Он улыбнулся.
— Конечно. Это военный сленг. Речь идет о практикуемом ЦРУ привлечении военного спецконтингента для выполнения особых задач. Так было в Никарагуа и Афганистане, когда спецназу ЦРУ требовался дополнительный человеческий ресурс. В Никарагуа морские пехотинцы привлекались в качестве этих самых овец для минирования гаваней. В Афганистане «зеленые береты» обучали моджахедов. В процессе
Она перевела взгляд на Дина.
— Тогда тот список, который вам предоставил Пентагон… С именами солдат из Файетвилла, которые служили в Косове…
— Список был неполным, — ответил он.
— Насколько неполным? Сколько имен осталось за кадром?
— Этого я не знаю.
— А вы не запрашивали ЦРУ?
— Вот именно там я и наткнулся на глухую стену молчания.
— Они не называют имен?
— Они и не обязаны, — сказал Конвей. — Если ваш убийца был вовлечен в спецоперации за границей, этого никто никогда не подтвердит.
— Даже если этот человек продолжает убивать на родной земле?
— Тем более, если на родной земле, — ответил Дин. — Это же грандиозный публичный скандал. Что, если он захочет дать свидетельские показания? Какая информация просочится в прессу? Думаете, ЦРУ очень хочет, чтобы мы узнали, что их человек врывается в чужие дома и режет глотки законопослушным гражданам? Надругается над женскими трупами? Еще не хватало, чтобы это вышло на первые полосы.
— Так что сказали вам в ЦРУ?
— Что у них нет никакой информации, имеющей отношение к убийству в Файетвилле.
— Типичная отговорка.
— Куда как хуже, — сказал Конвей. — На следующий день после того, как агент Дин сделал запрос в ЦРУ, его отстранили от расследования в Файетвилле и приказали вернуться в Вашингтон. Приказ пришел из офиса заместителя директора ФБР.
Она уставилась на него, потрясенная тем, насколько засекреченной оказалась личность Властелина.
— Вот тогда агент Дин и обратился ко мне, — добавил Конвей.
— Потому что вы член сенатского комитета по обороне?
— Потому что мы давно знакомы. Морские пехотинцы связаны особыми узами. Мы доверяем друг другу. Он попросил меня сделать запрос. Но боюсь, и моего авторитета недостаточно.
— Что, даже сенатор бессилен?
Конвей иронично улыбнулся.
— Сенатор-демократ от либерального штата, следует добавить. Я служил своей стране, был ее солдатом. Но тем не менее некоторые чины в оборонных структурах никогда не примут меня. Я вызываю у них аллергию.
Ее взгляд опять переместился на фотографии. На галерею убитых мужчин, которые были выбраны на роль жертв не из соображений политики, национальности или убеждений, но только потому, что у них были красивые жены.
— Вы могли бы рассказать мне все это несколько недель назад, — упрекнула она.
— В полицейских расследованиях всегда много утечки, — возразил Дин.
— Только не в моих.
— В любых. Если бы я поделился этой информацией с вашей командой, что-то непременно просочилось бы в прессу. И ваша работа тут же оказалась бы в зоне внимания не тех, кого нужно. Людей, которые помешали бы вам произвести арест.
— Вы действительно считаете, что они оберегают его? После всего, что он натворил?