Учитель танцев
Шрифт:
Читать, покачивая ребенка на руках, было сложно, и Алиса тихонько запела английскую колыбельную, которую слышала от своей американской няни.
— Go to sleepe little baby[1]…
Сначала ей показалось, что Сэмми мурлычет мелодию, а потом поняла, что та ей подпевает.
— Poor little thing is crying[2]… - пела Алиса.
— Mammy[3], - выдохнула Сэм, засыпая.
И тут Алиса почувствовала, что в комнате еще кто-то есть. Она подняла взгляд и увидела Ника, застывшего в дверном проеме.
[1]
[2] Бедняжка блеет тонко. (Речь о ягненке.)
[3] Мама.
= 16 =
Ха-ха! Как просто! Как все, черт побери, просто!
«Почему ты не говорил, что у тебя есть дочь?»
Обманчиво-невинный взгляд, показное удивление — и он должен поверить, что Алиса ничего не знала о Саманте? Лгунья!
Ник сплюнул под ноги и глубоко вздохнул. Он ждал эти выходные, чтобы провести время с дочкой, а вынужден терпеть Алисины выходки. Он так взвинчен, что не может подойти к Сэм, боится напугать. Зато рыжее чудовище вовсю наслаждается тем, что ловко нашла общий язык с детьми.
Ник вышел из дома, чтобы глотнуть свежего воздуха и успокоиться.
— Коль, что происходит?
Михаил подошел как-то незаметно, Ник даже вздрогнул от неожиданности. И, не сдержавшись, ляпнул правду:
— Ненавижу…
— Кого? Эту девочку?
— Это не девочка. Это… это… это исчадие ада!
— У-у-у… Коль, может, того… сжечь ведьму?
Ник вскинулся, но, едва взглянув на Михаила, понял, что тот шутит.
— Не смешно, — отрезал он.
— А чего? Рыжая, бесстыжая…
— Хорош издеваться.
— Ладно, давай серьезно. Ты ее сюда зачем притащил?
— Ты видел, как она приехала.
— Видел, — согласился Михаил. — А теперь посмотри правде в глаза, Николай. У тебя не было выбора?
Ник молча скрипнул зубами. Да, возразить нечего. Мог бы решить проблему по-другому, но предпочел, чтобы Алиса все-таки познакомилась и с Машей, и с Сэм.
— Вот с этого и начинай, — мудро заметил Михаил.
— Прости, — выдавил Ник. — Я не должен был ее привозить.
— Ой, не скажи… Мне кажется, наоборот.
— В смысле?
— Хорошо, что привез. Что у тебя с ней?
— Ничего. Понимаешь, в том-то и дело, что ни-че-го! Нет, и быть не может. А она вбила себе в голову, то влюбилась.
— Так уж и вбила? Ты ж вроде приличный мужик, в тебя влюбиться нельзя, что ли?
— Ей — нет. Алиса — избалованная девочка, дочь богатых родителей. Она привыкла, что все ее желания исполняются. Какая там любовь… Я — всего лишь ее блажь.
— Детям Алиса понравилась.
— Она умеет искусно притворяться.
— Нет, Коль. Таких малышей нельзя обмануть, они нутро человека чуют. Особенно твоя Сэм. — Михаил похлопал Ника по плечу. — А я тебе вот что скажу… Ваши отношения —
— Да? — Ник несколько опешил. Обычно Михаил не лез с советами и не устраивал сеансов психотерапии. — Тогда почему же?
— Знаешь, я безмерно благодарен тебе за то, что ты свалил в Америку. Но давай называть вещи своими именами. Ты не боролся за Машу. Сначала прикидывался геем, потом сбежал за тридевять земель. И не надо на меня так смотреть.
— Дурак ты, Миша! — с чувством произнес Ник. — Я просто понял, что меня она не полюбит никогда.
— Вот и Алиса отстанет от тебя, когда поймет, что ты ее никогда не полюбишь. А пока у нее есть надежда, она будет бороться. За это ты ее и ненавидишь. Челюсть подбери. И пойдем обедать, вон, Маруся на крыльцо вышла, нас ищет.
Как ни обидно, но Ник понимал, что Михаил прав. Что-то такое он и сам чувствовал, только никак не мог сформулировать. Получается, со стороны виднее? Алиса что-то чувствует. У женщин развита интуиция. А он дает ей надежду. Безусловно, ложную.
— А где… — Ник не произнес имени, но и так понятно, о ком он спрашивает. На кухне Алисы не было.
— Читает Сэм книжку, — безмятежно ответила Маша. — Она немного поела, но я ее скоро заменю, пусть нормально пообедает. Коля, ты куда?
— Я сам ее заменю, — буркнул Ник, направляясь в детскую.
Да что же это такое?! Алиса решила подобраться к нему, используя его дочь?
Все, что угодно, только не это! Сэм уютно устроилась на руках у рыжей лисы Алисы, а та баюкала ее и что-то пела на английском. Какие-то жеребята… ягнята…
Ник застыл на пороге, сверля Алису ненавистным взглядом. Хотелось отобрать у нее девочку, но Сэм может испугаться.
И тут Алиса запнулась на какой-то строке, и он впервые услышал голос дочери.
— Мама, — произнесла Сэмми сонно.
Если бы сейчас через Ника пропустили электрический ток, он, пожалуй, этого и не заметил бы. Потрясение — мягко сказано. Шок? Наверное.
Как? Как такое возможно?!
Столько усилий, консультаций, мучений. Даже Маша не смогла разговорить Сэмми! А эта… эта…
Алиса, наконец-то, увидела его и улыбнулась.
— Помоги, — попросила она одними губами.
Ник подошел ближе и увидел, что Сэм спит. Он наклонился, взял дочь на руки и обнаружил, что она крепко держит Алису за волосы. Так как та сидела близко к кроватке, удалось извернуться и уложить Сэм, а потом аккуратно, пальчик за пальчиком, он разжимал ее кулачок, освобождая рыжую лису из «плена».
Это занятие помогло Нику взять себя в руки. Злиться на Алису было глупо, ведь главное, что Сэмми заговорила. По идее, он должен благодарить эту рыжую нахалку. Но… мама?!