Учитель вранья
Шрифт:
– Тоже верно, – почесал в затылке учитель вранья. – Но выручать-то друзей надо. Попробуем сделать вот как: вы будете крепко-крепко держать меня за руку. Только сами зажмурьтесь, чтобы не смотреть в эти опасные зеркала. Или даже завяжите глаза. А я попробую хоть чуть-чуточку заглянуть. Может, они где-то недалеко, за рамой.
– Ух ты, интересно! Попробуйте, – одобрил с дерева кот. – Невидимое зеркало – второе слева!
– А ты, Кис Кисыч, останешься следить за ним, – сказал Антон Петрович. – Глаз с него не спускай. И если что – не
– Не дам, – тявкнул Кис Кисыч совершенно по-человечески.
Брысь почувствовал, что дело серьёзно.
– Я, кажется, перепутал, – сказал он. – На самом деле оно второе справа.
Антон Петрович крепко взял за руку Тима, Тим схватил за руку Таську. Дети крепко-крепко зажмурились. А Таське учитель вранья вдобавок завязал глаза носовым платком, сложенным вчетверо, – чтобы не вздумала из любопытства открыть раньше времени. И пошёл в Зеркальный зал. А они гуськом за ним.
Что было дальше, дети не видели: было всё-таки очень страшно.
А если бы они могли смотреть, они бы увидели вот что.
Глядя в землю (чтобы не смотреть в попутные зеркала), Антон Петрович прошёл в Зеркальный зал, там на ощупь нашёл раму второго зеркала справа – и только тогда открыл глаза. В зеркале никто не отразился, оно было пустым. Но сам учитель вранья исчез вовсе не сразу. Сначала он поднёс к зеркалу руку, тронул пальцем стекло. Палец прошёл сквозь него, как сквозь воздух, и растворился, исчез. Учитель перенёс в зеркало всю руку – и не увидел её там. Рука тоже пропала. Тогда он перешагнул через раму (она была невысоко) одной ногой, другой – и постепенно исчез почти весь. Видимой осталась только его вторая рука, которую крепко-крепко держал Тим.
Сколько времени это продолжалось, никто не мог бы сказать. Вдруг Тим почувствовал, что рука учителя дёрнулась, потянула его вперёд, в зеркало. Он напрягся, чтобы устоять, стал тянуть руку к себе. И вот из пустоты появилось в воздухе плечо Антона Петровича, потом его нога, потом голова, потом вторая нога и вторая рука. А держась за эту руку, из рамы, как из двери, возник Фонтан со скрипкой, зажатой под мышкой, следом – тоже держась за его руку – Маленький Великан с роялем на ремне. Глаза у обоих были закрыты, точно у спящих, лица строгие и как будто окаменелые.
Учитель вранья осторожно, по-прежнему не оглядываясь, повёл их за собой во двор. Там он разрешил Тиму открыть глаза, с Таськи сам снял повязку. Маленький Великан и Фонтан очнулись. Они озирались вокруг, как будто не понимали, что с ними.
– Нашлись? – приветствовал их с дерева Брысь. – Ну и поздравляю. Видите, ничего не случилось. Кроме ещё одного интересного приключения… А что это у тебя на голове? – спросил он Маленького Великана.
Лишь тут все заметили на кудрявых
– Где вы их нашли? – спросил Тим учителя.
– Там… – неопределённо показал тот. – А подробно не помню. Только недавно помнил… что-то было очень интересное… и всё улетучилось. Как будто видел сон – и забыл… А вы не помните, что там с вами было? – обратился он к музыкантам.
– Нет, – смущённо ответил Фонтан.
– Не помню, – покачал головой Маленький Великан.
– Но хоть в Книгу рецептов вы заглянули? – спросил учитель вранья. – Узнали, как лечить от Серьёзной болезни?
– Кажется, нет, – растерянно ответил Фонтан.
– Не помню, – подтвердил Маленький Великан.
– Да не было там никакой книги, – подал голос кот. – Это я так сказал. Я все книги сдал в макулатуру, мне за них обещали десять талонов на игру «Кошки-Мышки». Книги читать надо, а я люблю, когда так интересно.
– А какой вам нужен рецепт? – опять неожиданно вступила в разговор Соня. Она, оказывается, проснулась и всё слышала. – Для той девочки, что удрала от тётушки Дирекции? Я его и так знаю. От Серьёзной болезни есть такой способ: нужно до этой девочки дотронуться вот так… вот так… не очень сильно…
И птица показала клювом, как будто легонько касалась кого-то.
– Щекотка! – догадался Фонтан. – Конечно же! От Серьёзной болезни должна помочь щекотка – сразу засмеёшься, и всё пройдёт. Некоторым бывает достаточно пальчик показать. Но конечно, щекотка – самое верное средство.
– Не знаю, как это у вас называется, – ворчливо сказала Соня. – Может, и щекотка. Я просто видела, как это делается.
– Где это ты видела? – спросил учитель вранья.
– У одной Гадалки, – ответила птица. – У неё есть такая волшебная машина – она может показать конец любой истории. Если кто хочет узнать, чем кончится футбольный матч, книга, или путешествие, или какое-нибудь приключение, – она вам покажет. Я уже видела, как эту девочку вылечат.
– Ты ничего не путаешь? – с сомнением спросил учитель вранья.
– Могу рассказать все подробности, – сказала птица.
– Только не при мне, – опять подал с дерева голос кот. – Всё знать заранее – так неинтересно.
– Да, всё знать заранее и мне не хотелось бы, – согласился Антон Петрович. – Но только насчёт рецепта… проверить бы? Может, вы заглянете сами к этой Гадалке? – попросил он музыкантов. – Посмотрите, что это за щекотка.
– Хорошо, – согласился Фонтан. – А вы не пойдёте с нами?
– Мне надо детей проводить домой, – сказал учитель вранья.