Удача Дьявола
Шрифт:
Это жестокая правда, и я принимаю её такой, как есть.
Я даю себе обещание — я больше не выйду замуж. Никогда. Этой клятвой я укрепляю стену вокруг своего сердца, мысленно выкладывая кирпичи и нанося на них слой бетона, а потом добавляю листы кевлара.
Моё сердце недоступно.
Голиаф стоит в конце причала. Интересно, ждёт ли он Форджа или они оставили самого большого парня на острове в качестве последней линии обороны, чтобы удержать меня здесь. Если честно, не знаю, что
Рыжие волосы Руччо развеваются на ветру, и он широко улыбается, когда замечает меня. Он машет рукой. Я поднимаю руку, изображая слабую имитацию радости, потому что я также вижу Форджа.
Его тёмная фигура кажется более угрожающей, чем когда-либо. Несомненно, он точно знает, что я собираюсь сделать. Носовая часть его катера слегка приподнимается, когда он разгоняет его быстрее. Гладкое чёрное судно рассекает воду, как будто нет никакого сопротивления, и опережает Руччо носовой частью. Итальянец не понимает, что это гонка, потому что он сбавляет обороты, когда Фордж жмёт на газ.
Я крепче сжимаю сумку и готовлюсь к предстоящей конфронтации.
53
Фордж
Я ещё не потерял её.
Это единственная мысль, которая приходит мне в голову, пока я задействую каждую из трёх тысяч семисот лошадиных сил, предусмотренных в мощных моторах «Чёрного Трепета». «Бостонский Китобой» направляется к причалу, к Инди со сниспадающими ей на плечи светлыми волосами, но я не позволю ей уйти, не дав себе последнего шанса исправить это.
Говорят, что ты не понимаешь ценности того, что имеешь, пока не потеряешь. До появления в моей жизни Индии Баптист я мог бы поклясться, что был не из тех мужчин, которых можно упрекнуть в этом. Но вот он я. Я не безупречный. Я, блядь, тоже человек.
Я поворачиваю катер, прорываясь сквозь воду, крепко сжимая руль в ладонях. Быстрее. Быстрее.
После беседы по душам с Карасом я знаю, что он прав. Если я хочу сделать этот брак настоящим, мне нужно изменить своё отношение и поступки.
В своей жизни я много раз терпел неудачи, но единственное, чего я никогда не делал — не бросал. Я не отпущу Инди без боя.
Я проплываю мимо «Бостонского Китобоя», когда поворачиваю к доку, в последнюю секунду сбрасывая газ, и плыву вдоль побережья к причалу. При соединении привальные брусья «Трепета» слегка отскакивают от мягких пилонов.
Инди, одетая в обрезанные джинсовые шорты и розовый топ, переводит взгляд с меня на «Бостонского Китобоя», а затем снова на «Трепет». Когда темноволосая женщина встаёт рядом со мной с пассажирского сиденья и впервые становится заметной, глаза Инди распахиваются.
Она стискивает челюсть,
— Я многого ожидала от тебя, Фордж, но не ожидала, что ты так быстро найдёшь замену. — Её тон ещё холоднее, чем её глаза. Инди качает головой, спортивная сумка на плече покачивается вместе с ней. — Хорошо, что я как раз собиралась уйти с твоего пути.
Голиаф заканчивает привязывать мой катер. Я спрыгиваю на причал, когда приближается её спасательный катер.
— Нет, это не то, чем кажется, — говорю я. Слова звучат грубо.
Инди отворачивается. Её внимание переключается на капитана другого катера, как будто я уже для неё не существую.
— Мне всё равно, что это, — отвечает она, по-прежнему показывая мне боковую сторону своего лица, а не глаза. — Я уеду через две минуты.
Катер приближается к причалу, управляемый каким-то рыжим мудаком.
— Синьорина! Ваш рыцарь в сияющих доспехах здесь!
Он смеётся. Мой первый инстинкт — запрыгнуть в его катер и избить его до полусмерти за то, что осмелился забрать то, что принадлежит мне. Но я знаю, что это не поможет ситуации.
Инди делает шаг к другому катеру, и я встаю у неё на пути.
— Прости. Я облажался. Мне не следовало пытаться тебя останавливать. — Это самое честное и искреннее, что я могу сказать, и абсолютная правда.
Инди упрямо задирает подбородок, и наконец переводит скептический взгляд на моё лицо.
— Это уже не важно. С самого начала всё это было ужасной идеей. Я была в отчаянии. Я бы вышла замуж за любого, чтобы спасти свою сестру. Это моя вина. Неважно, что я была для тебя всего лишь средством для достижения цели. Я делаю то, что нужно сделать. Пора покончить с этим фарсом.
Инди двигается, будто пытается обойти меня, и я сдвигаюсь вместе с ней.
Я тянусь к ней, но останавливаюсь, когда она отпрыгивает. Мои пальцы сжимаются в знак протеста, но я знаю, что заслужил её реакцию, и должен это исправить.
— Дай мне ещё один грёбаный шанс. Пожалуйста.
Её голова наклоняется вниз, её голубые глаза покрасневшие.
Ненавижу, что, блядь, заставил её плакать. Я хочу стереть морщинки на её лбу, показывающие, как ей пришлось тяжело.
— С какой стати? — шепчет она.
— Потому что ты больше не средство для достижения цели. Ты внутри меня. В моей голове. В крови, текущей по моим грёбаным венам. — Я прочищаю горло и делаю небольшой шаг к ней. — Если ты уйдёшь, заберёшь всё это с собой вместе с моим грёбаным рассудком.
Её веки трепещут, а подбородок дрожит. Я молюсь, потому что сказал всё. Но Инди прикусывает губу, когда её взгляд направляется мимо меня на «Трепет».
— Кто она, чёрт возьми, такая?
Я совсем забыл о женщине, которую умолял поехать со мной. Я оборачиваюсь, чтобы представить её.