Удар судьбы
Шрифт:
— Ну и баба! — старательно обмеривая линейкой трубу, громко произнес Лешка. — Не баба, а просто какой-то леший!
— Да уж, — так же громко захохотал Владос. — Где только таких и берут? Довела трубу… Вот сама бы и ремонтировала, зараза…
Кто-то из работавших поблизости девчонок хихикнул… негромко, но мегера услышала, обернулась, зашипела что-то.
— Во-во, — тут же прокомментировал Лешка. — Шипит теперь, как змея. Шипи-шипи, раньше надо было шипеть, пока акватрубу не ухайдакали!
Владос осклабился:
— Интересно, какая она
— Да кто с такой воблиной ляжет?!
Надсмотрщица наконец не выдержала, подошла ближе, надменно вздернув вверх нос с видом оскорбленной невинности:
— Я бы попросила вас…
— Слышь, она бы попросила? А мы тебя сколько уже просим песок принести! Слышь, Влад, пойдем отсюда. Пускай сами все делают. А акт составим, это уж обязательно, пускай потом штрафы платят…
— Уж конечно, как же без акта-то?
— Полквартала без воды сидит! Полквартала! А они тут жируют, сволочи… О! Надо соседям сказать, кто в их бедах виновник — живо разнесут всю эту богадельню. Ну, виданое ли дело — песка и того не допросишься! С собой, говорят, приносите… А нам по инструкции с собой не положено!
— Издеваются! Может, жалобу на них подать протокуратору?
— Обязательно подать, а как же!
— Нет, не протокуратору… Самому эпарху!
Посрамленная воспитательница; не в силах больше выносить хлынувшего на нее потока оскорблений и угроз, чуть ли не бегом скрылась в здании. Тут как раз явился и бородатый сторож Варис, с натугою притащив бадейку песка. Высыпал…
— Ну, как тут у вас?
— У нас-то все нормально, а вот у вас… Известка где, мать твою?! Тащи, да побыстрее — неровен час, прорвет! Тогда весь город без воды останется!
— Неужто весь город? — в ужасе захлопал глазами сторож.
— А ты думал? В одночасье!
Сторож побежал за известкой.
— Эй, девчонки… — тут же позвал Лешка. — Идите, поможете песок перебирать.
— Перебирать? — подойдя, удивились девочки — те, что хихикали, — бледные, но с веселыми глазками. — А зачем песок перебирать?
— Затем, что акватруба — механизм тонкий, — стараясь не рассмеяться, важно пояснил Лешка. — Не дай бог, попадет какой камень. Все — кранты, пиши пропало!
Поручив девчонкам просеивать ладонями песок в поисках мелких камушков, приятели уселись рядом.
— Что, достает вас эта мегера? — негромко поинтересовался Лешка.
Девчонки опасливо переглянулись.
— Вижу, что достает. Она хоть вас не бьет?
— Бывает, — одна из девочек вздохнула.
— Да, строго тут у вас, как я погляжу, — вступил в беседу Владос. — Небось, никуда и не пускают?
— Не пускают, — девчонки разом кивнули. — Только старших, по вечерам.
— И много у вас старших?
— Филомена, Калликия, Мария… Всего девять.
— Угу, — Лешка потер руки, — Значит, девять…
— А попечительницу вы часто видите? Чем вас обычно кормят? Как одевают? Что заставляют делать?
Через некоторое время приятели знали о приюте все, ну или почти все — по крайней мере, то, что было известно девочкам.
Второй приют, при церкви Святого Ильи, располагался у площади Быка, на той самой улице, что вела в Феодосийскую гавань. Уютный небольшой дом, ограда, за которой зеленели аккуратно подстриженные деревья. Небольшие ворота в ограде тоже оказались закрытыми, впрочем, в городе вообще мало кто имел привычку держать двери настежь. Вскоре, правда, створки ворот распахнулись, пропуская со двора двух мальчишек с ведрами, в длинных черных балахонах. Быстро набрав воды из располагавшегося неподалеку бассейна, ребята потащили ведра в дом. Потом сходили за водой еще раз и больше уже не вышли.
— Ну, что сказать? — проведя рекогносцировку, друзья уселись за столик в ближайшей таверне — Никаких труб там нет — за водой ходят на улицу.
—Жаль, — вполне искренне огорчился Лешка. — А то привык уже водопроводчиком… тьфу ты, этим — технитом.
Владос хохотнул:
— Теперь отвыкай.
Выпив по стаканчику дешевого, разбавленного водою вина, приятели немного поболтали с владельцем таверны и, выйдя на улицу, направились к соседнему с приютом дому. Именно туда посоветовал обратиться трактирщик — дескать, проживающий там господин много чего знает про всех своих соседей и с большим удовольствием поделится своими наблюдениями.
— Просто больно уж он любит с кем-нибудь поболтать, этот господин Мизотер, — с улыбкой пояснил кабатчик. — Ужас, как любит. Кстати, иногда он продает собственное вино, право слово, очень даже неплохое. Но, конечно, дорого.
— Вот здорово! — Лешка толкнул локтем Владоса. — Нам ведь именно такой человек и нужен.
Дом указанного трактирщиком господина оказался старым, покосившимся и убогим. Давно небеленные стены с местами обсыпавшейся штукатуркой, куски свалившейся с крыши черепицы, ворота такие скрипучие, что, казалось, их было слышно в Галате — на другом конце города. Зато — злобно лающий кудлатый пес, черный и тощий.
— Однако, — Владос опасливо попятился от ворот.
— Кого там еще принесло? — раздался старческий голос из окна хижины.
— Вы — господин Мизотер?
Ответа не последовало.
— Говорят, вы продаете вино?
— Кто? — выбежал из хижины расхристанный тощий старик в какой-то невообразимо старой хламиде — рясной, ветхой, с заплатками. Белые, как облако, волосы старика воинственно торчали в разные стороны, загнутый книзу нос напоминал клюв хищной птицы.
— Кто говорит, что я торгую вином? Ась? — он приложил ладонь к уху. — Не слышу! А, наверное, это прощелыга трактирщик! О, он всегда завидовал мне, всю свою жизнь, всю свою жизнь… Желаете купить вина? — лицо старика вдруг приобрело вполне осмысленное выражение. — Подождите, сейчас уберу собаку. Цыц, Ашкедан, цыц! Цыц, кому говорю?