Ударная волна
Шрифт:
Анжелина кивнула. Она в самом деле видела синяки на лицах некоторых русских моряков. Теперь ясно, откуда они взялись. Что ж, в качестве одного из фрагментов ее репортажа эта история очень даже неплоха.
Поговорив со старпомом, Анжелина вернулась в рубку. И застала там капитана Бессонова и Сергея за жарким спором.
– Да говорю же тебе, что-то тут неладно! – Сергей говорил громко, слышно его было еще из коридора. – С какой стати он вдруг замолчал?
– Может, со связью что случилось, – в голосе Бессонова чувствовалась легкая неуверенность.
– О чем разговариваете? –
– Да вот, соотечественник ваш с китобойного судна на связь выходил, – ответил Бессонов. – Сказал, что должен нас о чем-то предупредить, и вдруг замолчал, связь оборвалась.
– И перед этим как-то странно вскрикнул, – добавил Полундра, пытливо глядя девушке в глаза. Может быть, она знает больше, чем показывает?
– Да ну, Сергей, показалось тебе! – сказал Бессонов.
– А вы пытались сами на связь выйти? – спросила Анжелина.
– Пытались, – отозвался капитан. – Все в порядке, связь хоть и неважная, но есть. Но ваш капитан ни о каких предупреждениях ничего не знает.
– Вы бы попросили, чтобы он позвал помощника.
– Просили. Говорит, что он не может подойти.
– Почему?
– А не объяснил он толком, почему. Не может и все.
– Странно… – протянула девушка.
– Вот мы с Сергеем и думаем, что эта странность обозначает.
– К сожалению, ничем не могу вам помочь.
Полундра пристально посмотрел на девушку. Нет, или она говорит правду, или это величайшая актриса всех времен и народов. В психологии он как-никак разбирается, а отличить правду от лжи для опытного человека несложно.
Тем временем буксиры уже замедляли ход. Хопли требовал, чтобы они доставили ледокол в нужную точку с предельной точностью. И это было сделано – погрешность не превышала тридцати метров, любой понимающий человек согласится, что для моря, где ориентиров нет, это очень хорошо. Тем более когда речь идет о здоровенном ледоколе ста пятидесяти метров в длину.
Один из буксиров вышел на связь. Оказалось, что вызывает Анжелину приставленный к ней «консультант». Он требовал, чтобы она скорее возвращалась. Девушка попыталась уговорить его оставить ее и оператора у русских до того момента, когда за ними придет буксир из Анадыря.
– Как вы не понимаете! – эмоционально говорила она. – Это же такой материал! Мы доснимем эпопею спасения русских до самого конца!
– Нет, – решительно ответил ей «консультант». – Это уже внутренние дела русских, нашим зрителям они неинтересны. Возвращайтесь немедленно!
В его голосе явственно слышалась угроза. Анжелина ее заметила и поняла, что сейчас лучше подчиниться. Заметил угрозу в голосе собеседника девушки и Полундра. Он сделал из этого свои выводы.
– Жаль, что не удастся доснять до конца, – сказала Анжелина Полундре, закончив разговор со своим «консультантом». – Ну, что ж поделать… Всего вам хорошего! Рада была с вами познакомиться!
– Мы тоже, – ответил Бессонов. Полундра молча улыбнулся.
– Кстати, я смогу вам немного помочь, – сказала журналистка.
– Да? – удивленно спросил Бессонов. – И чем же?
– Я же скоро буду на этом китобое, я туда с буксира перейду.
– Зачем? – спросил
На самом деле просто таков был приказ Хопли. Но говорить об этом Анжелина не хотела.
– Мне удобнее так, – уклончиво ответила она. – Так вот, когда я буду там, найду этого помощника капитана и выясню, о чем он вас предупредить хотел. Как его звали?
– Дик, кажется, – ответил Бессонов. – Фамилию я не запомнил.
– Ну, это и не обязательно, на китобое не так уж много помощников капитана, – улыбнулась девушка. – Я найду его, поговорю с ним и по рации вам все расскажу.
– Спасибо, – кивнул Бессонов. – А то мне как-то после разговора с ним неспокойно.
– Да, Анжелина, было бы очень хорошо, если бы вы выполнили обещание, – подтвердил Полундра. Правда, про себя он подумал, что едва ли девушке это удастся. С другой стороны, если не удастся, то хоть что-то она все равно выяснит – журналистская хватка у нее есть.
Глава 33
Курт Хопли, капитан Китинг и Генри Джонс сидели возле экрана гидролокатора. С ними были еще два человека. Джон Смит и смуглый, высокий араб. Если бы его здесь увидел покойный Хасан, он бы очень удивился поведению своего помощника Абу Османа. В руках у араба был пистолет, он был направлен в переносицу капитану. Но при этом он не опасался других американцев – а ведь у Смита тоже был пистолет. Дело было в том, что сейчас они были союзниками.
– Ладно, я согласен, – сказал Китинг.
Голос капитана был безжизненным. Полчаса назад Хопли объяснил ему и Джонсу, в чем суть его антикризисного плана. Сначала Китинг не поверил. Потом пришел в бешенство – он все-таки был моряком и не мог спокойно слушать, как его соотечественник рассказывает о планах по уничтожению мирного судна с большим количеством людей на борту. Хопли стал грозить неприятностями, увольнением и прочим. Но Китинга его слова не остановили – такие угрозы могли бы заставить капитана закрыть глаза на какую-нибудь мелочь, но не на жуткое преступление. Он заявил, что не будет в нем участвовать. Более того, покрывать тоже не будет, а немедленно свяжется с берегом и все сообщит властям.
– Не стоит этого делать, – с мерзкой улыбкой сказал ему тогда Хопли. – А то увольнением не отделаетесь!
– Руки коротки! – взревел капитан. – Как только мы окажемся на берегу, и вас, и всю вашу шайку арестуют!
– Для этого нужно, чтобы вы как минимум сумели добраться до рации.
– А кто меня остановит?! Я капитан этого корабля! Кстати, можно и не ждать возвращения на берег! Я могу вас своей властью арестовать!
– Да ну? – Улыбка Хопли стала еще более зловещей.
– Именно так! Что вы можете сделать? Пристрелите меня, что ли?! И остальных членов команды тоже? А на берегу как вы убийства объясните? На кого свалите? На одного из своих? Вряд ли кто-либо согласится за всех отдуваться! А если и согласится, полиция его расколет! Тогда вы и без моих слов на берегу за решетку попадете! А после суда и на электрический стул! Не пугайте, нечем вам меня пугать! Вы не посмеете мне ничего сделать, потому что за это отвечать придется! Закон в нашей стране хорошо работает!