Удержать мечту. Книга 1
Шрифт:
– И я тоже очень рада, мои милые. – Она с любовью посмотрела на всех них.
Внезапно появился Паркер – тоже по сигналу Дэзи – и принес поднос, уставленный бокалами с искрящимся шампанским. Разобрав бокалы, все обступили Эмму, снова поздравили ее с днем рождения и выпили за ее здоровье.
Когда возбуждение немного спало, Эмма обратилась к Дэзи:
– Мы и в самом деле идем в «Мирабелл» на ленч? Или ты просто хотела помешать мне вовремя попасть в магазин?
Дэзи ухмыльнулась:
– Конечно, мы идем на ленч – все присутствующие, а Энтони, Александр, Джонатан и Дэвид присоединятся
Эмма открыла было рот, но увидев выражение лица Дэзи, поняла, что спорить бесполезно.
В помещении царил полумрак.
Эмма легким шагом пересекла уставленную цветами прихожую, такую тихую сейчас, и вошла в кабинет.
На торжественном обеде, устраиваемом Блэки в ее честь в ресторане отеля «Ритц», она появится в не очень длинном платье из нескольких слоев светло– и темно-зеленого шифона, скромного покроя, с длинными широкими рукавами в китайском стиле. Великолепные фамильные изумруды Макгиллов, что ослепительно смотрелись на фоне дорогой ткани всех оттенков зеленого цвета.
«Да, я сделала правильный выбор», – решила Эмма, проходя мимо единственного в комнате зеркала и заметив краем глаза свое мелькнувшее в стекле отражение. Она не остановилась, даже не замедлила шаг, и единственным раздававшимся вокруг звуком было шуршание ее платья, вздымаемого ее как всегда быстрой походкой.
Дойдя до полки, на которой стояла часть многочисленных подарков, она взяла царское пасхальное яйцо и отнесла его в гостиную.
Там Эмма положила его на антикварный столик у камина, отошла на несколько шагов назад и снова залюбовалась чудесной вещицей. Бесспорно, за всю жизнь ей редко приходилось получать такие замечательные подарки, и Эмме не терпелось показать его Блэки.
Резкий звонок заставил ее вздрогнуть, в прихожей гулко отдавались торопливые шаги Паркера, затем стук передней двери и приглушенные расстоянием голоса.
Через несколько мгновений огромными шагами в комнату ворвался Блэки, прекрасно смотрящийся в отлично сшитом смокинге. На его губах играла широкая ухмылка, черные глаза горели, и он весь прямо светился от возбуждения.
– С днем рождения, дорогая! – прогремел он и, наконец остановившись, заключил ее в объятия. Потом отпустил, шагнул назад и, держа Эмму за руку, заглянул ей в глаза – как это уже бывало много-много раз в их жизни. – Ты сегодня чертовски хороша, Эмма, – объявил он с ласковой улыбкой и, наклонившись, поцеловал ее.
– Спасибо, Блэки. – Эмма улыбнулась ему в ответ и направилась к дивану. – Ты уже сказал Паркеру, что будешь пить?
– Конечно. То же, что и всегда. – Он опустился в кресло напротив, полностью заполнив его своим крупным телом. – Ты не подумай, что я пришел к тебе с пустыми руками. Твой подарок остался за дверью. Сейчас я пойду и принесу его…
Вежливый стук дворецкого прервал его речь, и в комнату зашел Паркер со стаканчиком неразбавленного ирландского виски для Блэки и бокалом белого вина для Эммы.
Когда они остались одни, Блэки поднял свой стакан:
– За тебя, волшебница. И за то, чтобы мы с тобой отметили еще много-много наших дней рождения.
– Так оно и будет, – рассмеялась Эмма. – И за наше путешествие, милый мой Блэки.
– Да, за путешествие. – Сделав только один маленький глоток, Блэки вдруг вскочил на ноги. – Не двигайся, – приказал он. – И когда я велю тебе закрыть глаза, не вздумай подсматривать.
Она осталась ждать его возвращения. Потом до ее ушей донеслось тихое бормотание дворецкого, голос Блэки, звук разворачиваемой бумаги, и она поняла, что ее старинный друг призвал себе на помощь Паркера.
– Закрой глаза, – приказал Блэки с порога спустя несколько секунд. – И помни наш уговор – не подглядывать!
Она сидела не двигаясь, сложив руки на коленях, и вдруг почувствовала себя снова маленькой девочкой, крошечной худющей девчушкой, получившей первый в своей жизни настоящий подарок, завернутый в серебристую бумагу и завязанный серебряной ленточкой. Тот подарок сделал он – дешевую маленькую брошку из зеленого стекла, которую Эмма берегла всю свою жизнь. Она и сейчас хранилась в ее ящичке для драгоценностей, рядом со своей восхитительной копией, которую он со временем сделал для нее из изумрудов. Ведь когда-то, давным-давно, тот кусочек зеленого стекла казался ей дороже и ценнее всего на свете.
– Смотри! – воскликнул Блэки.
Эмма медленно открыла глаза и, глядя на картину, что он держал перед ней, сразу же признала работу своей внучатой племянницы, Салли Харт. Эмма едва не вскрикнула от радостного изумления, а затем ее пронзила острая тоска по прошлому, и воспоминания прожитой жизни одно за другим побежали перед ее внутренним взором. У нее запершило в горле. Эмма смотрела во все глаза, запоминая каждую деталь, каждый штрих, не в силах вымолвить ни слова.
– О, Блэки, – прошептала она наконец. – Какая прелесть. Мои вересковые пустоши, где мы впервые встретились с тобой.
– Посмотри внимательнее, дорогая.
– Зачем? Я и так вижу, что это – Вершина Мира. – Эмма оторвала взгляд от полотна и в растерянности покачала головой. – Какой замечательный подарок ты мне сделал! Кажется, вот протянешь руку и сорвешь пучок вереска, как когда-то. – Она дотронулась пальцем до картины. – Я словно слышу журчание этого крошечного ручейка, здесь, в углу, и как бьются об отполированные водой камни его кристально чистые струи. Все как настоящее. Я даже чувствую запах черники, папоротника и вереска. О, Блэки, дорогой… И небо… Настоящее йоркширское небо, ведь правда? Какой огромный талант у этой девочки – только Тернер и Ван Гог могли так передать на холсте истинный солнечный свет. Да, Салли на сей раз превзошла сама себя.
Блэки буквально сиял от радости и удовольствия.
– Я сам отвез туда Салли и показал ей точное место. А потом она снова и снова туда возвращалась. Она хотела написать для тебя картину как можно лучше, и я желал того же. И мне кажется, в конце концов у нее получилось. А еще я попросил ее написать кое-что на обороте холста. – Он развернул картину и показал пальцем на аккуратно выведенные буквы. – Без очков ты не сможешь разобрать надпись, поэтому я прочту сам: «Эмме Харт в день восьмидесятилетия. С любовью от старинного друга Блэки О'Нила». А внизу – дата.