Удивительное путешествие Нильса Хольгерссона с дикими гусями по Швеции
Шрифт:
А над всем этим, на вершинах поросших лесом горных кряжей, мальчик увидел еще один, совсем новый для него мир. Там высиживали птенцов глухарки, в густых зарослях скрывались лоси, караулили добычу рыси и грызли орехи белки. Там благоухала хвоя, цвел черничник, пели дрозды.
Наглядевшись на эту благодатную долину и горные кряжи, мальчик стал жаловаться, что хочет есть. Вот уже целых два дня у него во рту маковой росинки не было, и он совсем изголодался.
Горго не хотелось, чтобы пошли толки, будто мальчику с ним живется хуже, чем с дикими гусями, и он тотчас замедлил свой полет.
— Что же ты раньше об этом не сказал? —
Вскоре Горго увидел какого-то крестьянина, который засевал поле совсем близко от берега реки. Крестьянин носил зерно в корзинке, висевшей у него на груди. Всякий раз, когда зерно в корзинке кончалось, он насыпал новое из мешка, стоявшего у межи. Орел решил, что мешок этот битком набит самым отборным кормом, какой только может пожелать мальчик. И Горго стрелой ринулся к земле.
Но не успел он снизиться, как вокруг поднялся ужасный шум. И сороки, и воробьи, и ласточки, оглушительно крича, бросились к орлу, думая, что он собирается вонзить когти в кого-нибудь из них:
— Прочь, прочь, разбойник! Прочь, прочь, птичий погубитель! — кричали они.
Птицы подняли страшный переполох! На шум прибежал крестьянин, и орлу пришлось поспешно взлететь ввысь, а мальчику так и не досталось ни единого зернышка.
Эти малые пташки сотворили просто чудо. Они не только вынудили орла улететь, но и преследовали его довольно далеко, надо всей долиной. И повсюду их крики слышали люди. Женщины выходили во двор и хлопали в ладоши так, что казалось, будто трещат ружейные залпы, а мужчины выбегали из дому с винтовками в руках.
И так было всякий раз, когда орел пытался спуститься на землю. Мальчик уже потерял надежду, что орел раздобудет ему какую-нибудь еду. Он и не подозревал, до чего все ненавидят и презирают Горго! Ему даже стало жаль орла.
Спустя некоторое время они пролетали над большой крестьянской усадьбой, где хозяйка пекла булки.
Она как раз выставила целый противень со свежеиспеченными белыми булочками во двор. Пусть остынут! А сама стояла рядом и стерегла, чтобы ни кошка, ни собака не украли ни одной булочки.
Орел низко парил над усадьбой, не осмеливаясь на глазах у крестьянки опуститься на двор. Он растерянно летал взад-вперед, несколько раз почти садился на трубу, но тут же снова взмывал ввысь.
Вдруг крестьянка заметила орла. Подняв голову, она стала следить за ним.
— Чего это он? — подивилась она. — Никак ему моих пшеничных булочек захотелось?
Женщина была такая славная — высокая, светловолосая, с приветливым и открытым лицом. Расхохотавшись от всего сердца, она взяла с противня булочку и подняла ее над головой.
— Хочешь есть, подлетай и возьми! — крикнула крестьянка.
Вряд ли орел разобрал ее слова, но все-таки он сразу понял, что женщина хочет дать ему белую булочку. Он стрелой метнулся вниз, схватил булочку и снова взлетел в вышину.
Когда мальчик увидел, что белая булочка в клюве у орла, на глазах у него выступили слезы. Но плакал он вовсе не от радости, что на несколько дней избавлен от голода. Он был тронут тем, что крестьянка поделилась хлебом с дикой хищной птицей.
Теперь, сидя на верхушке сосны, он снова видел эту картину: высокая светловолосая женщина стоит во дворе своей усадьбы и протягивает орлу булочку!
Женщина эта наверняка узнала в огромной птице орла, разбойника, которого
«Если я когда-нибудь снова стану человеком, — подумал мальчик, — я отыщу эту славную женщину у большой реки и поблагодарю ее за то, что она была так добра к нам».
ЛЕСНОЙ ПОЖАР
Мальчик еще завтракал, когда с севера вдруг потянуло легким дымком. Быстро повернувшись в ту сторону, он увидел, что со второго от него лесистого кряжа поднимается небольшой белый, как туман, столбик дыма. Странным казался этот дым в глухой чащобе дремучего леса. Может статься, там летнее пастбище и девушки-коровницы варят к завтраку кофе?
Но удивительно было, как рос и распространялся этот дым. Нет, не мог он подниматься из трубы хижины на горном выгоне! А может, в лесу работают углежоги? В Скансене Нильс видел лачугу углежога и угольную яму. Слышал он, будто такие же есть и в здешних лесах. Но ведь угольщики жгут угли большей частью осенью и зимой!
Дым разрастался с каждой минутой. Теперь он клубился уже надо всем горным хребтом. Нет, не может быть, чтобы от одной угольной ямы валил такой дым! Должно быть, это пожар! Тем более что птицы целыми стаями взмывали ввысь и перелетали на ближайший горный кряж — и ястребы, и глухари, да и другие птицы, такие маленькие, что издали нельзя было разглядеть, кто они, спасались от пожара.
Невысокий белый столбик дыма превратился в тяжелое белое облако, которое опрокинулось на край лесистой горной гряды и стало опускаться вниз в долину. Из него вылетали искры и хлопья сажи, а порой сквозь дым вырывались и багровые языки пламени. Должно быть, там, в горах, бушевал страшный пожар! Но чему же там гореть? Неужели в лесу пряталась большая крестьянская усадьба? Да нет, от одной усадьбы такого пожара не будет! Теперь дым валил уже не только с лесистого горного кряжа; из долины, которая скрывалась за ближайшей возвышенностью, также стали подниматься клубы дыма. Не иначе — горел весь лес.
Нильсу трудно было поверить, что такой свежий зеленый лес — и вдруг горит! Но, судя по всему, так оно и было! Лес и вправду горел. А что, если огонь перекинется и сюда, к нему?! Правда, вряд ли это возможно, но мальчику все равно захотелось, чтобы орел поскорее вернулся за ним! Лучше убраться подальше от пожара! Один лишь запах гари, который приходилось вдыхать, и тот был просто невыносим.
Какой ужасный треск и шипение раздались вдруг на ближайшем к Нильсу лесистом кряже! Там, на самой верхушке, стояла высокая сосна, точно такая же, на какой сидел мальчик. Эта могучая сосна вымахала выше всех других деревьев. Еще совсем недавно она стояла, ярко освещенная красноватыми лучами утреннего солнца. Теперь же вся хвоя на ней разом вспыхнула, зарделась, запылала! Такой нарядной сосна, наверно, никогда еще не была; однако хвалилась своей красотой она уже в последний раз. Сосна была первым деревом на этом лесистом кряже, которое охватил огонь. Но как пожар смог добраться до нее?! Перелетел ли он туда на своих багровых крыльях? Или же приполз по земле, как змея? Понять это было невозможно. Но так или иначе огонь добрался уже и сюда. Сосна пылала словно костер, сложенный из сухого хвороста.