Удивительные приключения пана Дыли и его друзей, Чосека и Гонзасека
Шрифт:
— Не понимаю, — пожал плечами Гонзасек.
— У тебя это случается. К концу следующего дня ты непременно воскликнешь: эврика! И пан Дыля поблагодарит тебя за тонкий ум и прирожденную способность к сложным логическим построениям!
— Не хвастай, Чосек, что ты прежде нас нашел решение задачи, — сказал пан Дыля. — Твоя идея, действительно, захватывающе проста и эффективна. Но ведь и осуществлять ее придется тебе самому. Хватит ли у тебя терпения?
— Не понимаю, — повторил Гонзасек.
— Излагаю начало, — сказал пан Дыля. — Покупаем для Чосека в долг новую мохеровую курточку, штанишки и темные очки-пуговицы. Превращаем его в игрушку. Выставляем в магазинчике, хозяина которого я хорошо знаю. Чосек ухитряется попасть в руки Альфонсика, а затем в дом его деда. Ночью, подав сигнал, он отпирает запоры, мы входим в спальню мэра и… Чосек, продолжай!..
Не теряя времени, разыскали знакомого хозяина магазинчика, договорились с ним о продаже игрушки, названной Бабуба, приобрели в долг мохнатую курточку, мохнатые штанишки, мохнатую шапочку-колпачок и темные очки-пуговицы.
В тот же день Бабуба был выставлен на продажу, и вскоре слухи о чудесной игрушке поползли по городу.
На Бабубу установили высокую цену, — чтобы никто из простого любопытства не трогал его руками. Бабуба стоял на полке, подмигивая маленьким детям и выкрикивая по-английски: «Альфонсик, я жду тебя!»
— Шик-блеск, — сказала об игрушке дама в беличьем манто с манерами вокзальной буфетчицы, она искала цветную шерстяную нить. — У моих корешей есть пацан, и тоже Альфонсик. Пожалуй, куплю игрушку.
Бабуба зашипел, как старинные часы перед боем, и хозяин магазинчика, с которым все было обговорено заранее, сказал:
— Открою секрет: игрушка сделана в Тибете мастерами духа, она не случайно произносит имя, она должна быть принята руками мальчика, которого зовут этим именем. Тогда она принесет счастье мальчику и просветлит сердца тех, кто смастерил такое чудо.
— Вот зараза, — скривилась дама. — Какая-то фигня: грехи должны сниматься с того, кто платит!
— Я вас понимаю, мадам, — с поклоном ответил хозяин магазинчика. Он всегда говорил эти слова покупателям, когда ничего не понимал, но каждый раз убеждался, что слова находят самый благоприятный отклик. — Вам, конечно, известно, что в Тибете много необычайного. Загляните к нам через недельку, я получаю шерсть яка именно той расцветки, которую вы ищете!
Прошел еще день: перед магазинчиком толпились дети, каждый хотел взглянуть на говорящую игрушку.
Вскоре к магазинчику подъехала жена мэра, ведя за руку внука Альфонсика. Разумеется, их сопровождала охрана, которая грубо оттеснила от прилавка зевак.
— Где Бабуба? — осматриваясь, спросил мальчик.
— Альфонсик, я тебя жду! — писклявым голоском отозвался Чосек, показывая особым знаком, что это именно тот покупатель, которого ожидали.
— Это он, я узнал его! Купи, купи, бабуля! — заканючил Альфонсик.
— Я покупаю игрушку. Сколько она стоит? Хозяин назвал цену.
— Гм… Не кажется ли вам, что вы просите слишком много? — со скрытой угрозой осведомилась жена мэра. — Я попрошу налоговое управление тщательно проверить все ваши бумаги!
— Не беспокойтесь, мадам, — с улыбкой отвечал хозяин, — здесь все в порядке.
— Бабуля, купи, купи, — продолжал настаивать внук. — Он такой пушистенький, мой Бабуба, я буду его любить!
— Хорошо, — наклонилась к уху хозяина жена мэра. — Вы мне уступите игрушку за треть цены, а я похлопочу о том, чтобы с вас уменьшили налог. Можем все переоформить, заявить, что магазин открыт совсем недавно и имеет право на льготы. Ну, так что?..
«Какая низость!» — пан Дыля толкнул в бок Гонзасека. Оба прятались за шторой, скрывавшей подсобное помещение.
Проколебавшись для виду, хозяин магазинчика снял Бабубу с полки и положил в приготовленный пакет. Покупка состоялась, и Чосек — в шикарной машине — отбыл в семью мэра.
Пан Дыля и Гонзасек, разумеется, тотчас последовали за машиной — узнать, куда отвезли Чосека, — для этой цели стоял наготове мотоцикл с коляской.
Расположившись на некотором расстоянии от особняка, возле которого прохаживались переодетые охранники, пан Дыля и Гонзасек стали дожидаться условных сигналов.
Однако ночью ни в одном из окон не засветилась свеча, огарочек которой вместе с плоскими спичками прятал в кармане Чосек.
— Что-то случилось, — предположил Гонзасек, — боюсь, коварный мэр мог выкинуть какую-либо подлость.
— Подождем, — сказал пан Дыля. — Кажется, что все просто. Но Чосеку сейчас, может, гораздо труднее, нежели разведчику в штабе вражеской армии…
Чосеку, действительно, приходилось не сладко.
Альфонсику так понравился Бабуба, что он пожелал немедленно выкупать его в горячей ванне. Операции грозил полный провал, потому что Альфонсика постоянно сопровождал дюжий слуга из тех, которые усердно прислуживают власти — независимо от того, что она творит.
Все же Чосек улучил момент, когда слуга набирал воду и готовил мочалку, и шепнул мальчишке:
— Прогони этого человека, я открою тебе великую тайну!
— Ой, Бабуба со мной говорит! Он собирается открыть мне великую тайну!
— А ну, дай сюда игрушку, — подозрительно сощурясь, слуга протянул руку, нетерпеливо пошевеливая толстыми пальцами.
— Укуси за руку, злодей хочет поломать меня! — подсказал Чосек.
И Альфонсик тотчас впился зубами в протянутую руку, а после завопил:
— Не прикасайся к моему Бабубе, я дедушке пожалуюсь!
Такой оборот вполне устраивал Чосека, приготовившегося уже к борьбе за жизнь в горячей воде.
Альфонсик отнес Бабубу в детскую комнату и там попытался переодеть его в костюмчик, снятый с клоуна.
Чосек оттаскал за ухо шалуна и строго сказал:
— Никогда не пытайся менять Бабубе одежду, иначе навлечешь на себя беду! Я волшебный и умею творить чудеса, но об этом не должна знать ни одна живая душа, кроме тебя. Если кто-либо узнает, я тотчас превращусь в пар и исчезну!