Удивительные приключения пана Дыли и его друзей, Чосека и Гонзасека
Шрифт:
— Не придуривайся! Деньги на бочку, или вот он, мешок, в котором сегодня же состоится твое погребение. Без музыки и скорбящих родственников!
Таксист побледнел.
— Меня оговорили! Я не утаил от тебя ни цента!
— Театр оставь для телеящика и трудящихся масс, — сказал Могилевчик. — Играть в подкидного мы больше не будем. Или девять тысяч долларов, или твоя ничтожная жизнишка!
— Меня оговорили, шеф! Денег у меня нет!.. Чтобы спастись, я достану деньги! Только после этого на меня не рассчитывай!
— Обыскать!
Телохранители скрутили таксиста и вывернули его карманы. Среди бумаг было найдено около трехсот долларов.
— Это дневная выручка, я приехал ее сдавать, — объяснил таксист.
Но Могилевчик уже решил разделаться с ним. По сигналу телохранители накинули на шею таксисту петлю и начали душить.
— Слушай, — сказал Чосек Гонзасеку. — Я не могу видеть, как скорпионы жалят змею. Если мы пришли вершить правосудие, давай действовать!
И он выскочил из-под дивана, держа перед собой пистолет.
— Всем не двигаться! — крикнул он. Один из телохранителей потянулся за своим пистолетом, но раздался выстрел, и рука бандита повисла бессильно.
Гонзасек отобрал у всех оружие.
— Узнаешь? — спросил Чосек. — Мы пришли получить по счету!
Могилевчик затрясся.
— Причем здесь я? Это все они, жалкое быдло, требующее от меня все новых рублей и долларов! Можешь ликвидировать эти ничтожества, но со мною прошу разобраться по суду: у нас правовое государство, оно не допустит несправедливости!..
— Молчи, негодяй, — взорвался один из телохранителей. — Ты давно продал всех нас, хотя мы служили тебе верой и правдой, набивая твои карманы и твое пузо!..
— Выяснять отношения нужно было раньше, — сказал Чосек. — Но одна сторона считала, что может ездить на чужой спине вечно, а другая, ослепленная невежеством и лакейством, надеялась, что с ней посчитаются и, в конце концов, допустят до общей кухни! Как видите, ничего не вышло! Одни завели в тупик других, и все теперь — скорпионы в банке! Все одинаково виноваты перед людьми, которых грабили, отнимая последнюю надежду!
— Пощадите! — заорал лопоухий Могилевчик, упав на колени. — Я буду служить вам! Буду платить ежегодно десять тысяч долларов, пощадите!.. Мы договоримся, мы договоримся, это просто абсурд — отказываться от собственной выгоды!..
— Что скажет преступник-таксист? — перебил Гонзасек. — Надеюсь, ты уже в состоянии понимать, что происходит?
— Я не виноват! — завизжал таксист резаным поросенком. — Это он, подлюга, это Могилевчик, угрожая каждому по-одиночке, вынуждал всех заниматься преступным бизнесом!..
— Возмездие неотвратимо, — сказал Чосек. — Даю три минуты, чтобы каждый вспомнил о том, что ему от рождения была дана совесть, а, стало быть, свобода выбирать между добром и злом!..
Телохранители и таксист тотчас ринулись на Могилевчика. Могилевчик ударил ножом, который прятал в рукаве, таксиста в живот, после чего телохранители отработанными приемами свернули Могилевчику шею. Хрустнул шейный позвонок, и главарь банды, выпучив глаза, кулем повалился на пол.
Все произошло столь стремительно, что Чосек и Гонзасек просто не успели предотвратить самосуд.
— Убирайтесь прочь, негодяи и предатели! Идите и передайте всем, что черные дела никто и никогда не вычеркнет из памяти народа!.. Мы могли бы, мстя за убитого товарища, перестрелять сейчас всех холуев и сжечь это гнездилище насилия и лжи, но мы не станем этого делать, потому что не это освободит несчастный народ!.. Подумайте, смогут ли жить ваши дети и дети ваших детей в атмосфере всеобщего зла, которую вы создаете, соучаствуя в гнусных замыслах паразитов?..
Увешанные оружием, Чосек и Гонзасек не спеша покинули дом и двор, где окончил свою жизнь мужественный и справедливый пан Дыля.
Их ждали трудности. Но они знали, что придут в поселок на Браславщине, где родились и где дали друг другу клятву на верность своей земле…