Удивительные приключения Златы и кота Обжоркина
Шрифт:
У тети Карины от удивления глаза стали большими, как диковинные шмели.
– Давно живу на этом свете, а говорящего кота вижу впервые! – пробормотала она.
– Котик, миленький, как ты научился разговаривать? – осторожно спросила Злата, не решаясь подойти к этому недотроге.
– Я сейчас умею все! Мяу! – высокомерно произнес Обжоркин, поправив лапой свою кепку.
– А мне сказали, что ты умер… – жалобно произнесла Злата. – Я хотела тебя искать…
– Конечно, умер! – важно подтвердил кот. – Тут любой умрет, если в него швырнут такой тяжелой лампой, – и он жалобно мяукнул, видимо вспомнив пережитый ужас.
– Бедненький! – воскликнула
– Мр-р-мр-р… Не урони мою кепку! – проворчал кот и опять замурлыкал: – Мр-р-мр-р… Когда в меня попала лампа, мне показалось, что все во мне разорвалось на кусочки и сгорело, и меня, как сожженную бумажку, закружило быстро-быстро и понесло вверх, хотя серая шкурка осталась внизу. А там, наверху, я увидел Фею всего кошачьего народа. – Кот восхищенно закатил глаза: – Как она прекрасна! Мр-р-мр-р… Белая и холодная, как свежий снег, а глаза… глаза, как синие лампы. Я упал прямо к ее чудесным мягким лапкам с алмазными коготками! Она мне сказала: «Мя-я-яу! Добро пожаловать, Обжоркин, в кошачью страну!» «Навсегда?» – спросил я. «Конечно, – сказала прекрасная Фея, – у нас все остаются навсегда». «Но я не могу! – воскликнул я. – Мне надо вниз: моя хозяйка в беде!» – и рассказал о тебе, моя маленькая хозяйка, и об этой мерзкой злодейке, убившей меня. Мр-р-мр-р… Фея подумала и сказала: «Я понимаю тебя, доблестный Обжоркин! Ты храбрый воин, и у тебя верное, отважное сердце! Я отпускаю тебя. Но знай, вся наша страна будет ждать тебя, и любой из моих подданных, если понадобится, поможет тебе. И мы встретим тебя, как героя!» Она протянула мне свою божественную лапку, сказав: «Вот тебе первая награда – дар говорить и понимать все существа и предметы!» Я лизнул ее алмазный коготок… даже поранил себе язык, – кот с гордостью высунул в доказательство своих слов узкий розовый язычок, – и полетел вниз быстрее, чем наверх… Я плюхнулся прямо в свою брошенную шкурку, вскочил на лапы и бросился искать тебя, хозяйка!
И кот спрыгнул с рук девочки на пол, попридержав лапой кепку.
– А как ты меня нашел? – спросила пораженная удивительным рассказом Злата.
– Очень просто! Мяу! Я тихо пробрался в наш дом и услышал, как мужчина с кудрявой бородкой – его баба Власта называла Федором – объяснял, что рыжую девочку у него украли цыганки с вокзала… А найти цыганские дома – дело техники!
– Мы не крали! – возмущенно отозвалась тетя Карина. – Мы спасали горько плачущего несчастного ребенка! Так всегда: если цыгане, то обязательно воры.
– А почему ты так смешно одет? – спросила Злата.
Она прямо-таки умирала от любопытства: столько чудесного произошло! Главное: мама – какое счастье! – жива! А тут еще и Обжоркин вернулся! Но кот почему-то оскорбился и, волнуясь, заговорил:
– Мяу! То есть как это – «смешно»? Без вкуса, что ли?
– Да нет же! – поспешила успокоить его Злата. – Просто ярко…
– Посмотрел бы я, как бы ты оделась, проходив всю жизнь в сером! Сама-то вон какая цветистая! – с завистью сказал кот. – И полоска на юбочке симпатичная! – Не удержавшись, он потрогал лапкой ткань.
Сраженная такой тягой к моде, Злата молчала, а кот озабоченно продолжал:
– Ты лучше скажи, что можно сделать, чтобы кепка с моей головы не сваливалась?
– А как она вообще на тебе держится? – с осторожным интересом спросила Злата.
– «Как-как»… – передразнил ее кот. – Просто!
Он поднял правую переднюю лапку, поднес к своему головному убору и, чуть выпустив коготки, ловко сдернул его с головы. И так, держа кепку в коготках, стал объяснять:
– Видишь отверстие? Это для моего ушка. Я надеваю шляпу не только на голову, но и на ухо… Плохо то, что это мешает моей свободе передвижения. Я постоянно боюсь потерять эту шляпку. Где потом возьму такую красоту? Ведь это же единый комплект! – гордо произнес кот, тыкая второй лапкой в жилет.
– А где ты взял этот единый комплект? – поинтересовалась Злата.
– О, это долго объяснять! – отмахнулся было кот.
Но в разговор вмешалась тетя Карина:
– А ты объясни, объясни!
– Ну… это… – замялся Обжоркин.
– Скажи уж сразу: украл! – осуждающе произнесла тетя Карина. – А то цыгане воруют, а все остальные – святые!
– Да не украл я вовсе, – стал оправдываться кот. – Просто… взял на время…
– Еще и врун! – с презрением посмотрела на него цыганка.
– А что мне делать? – пустился в объяснения Обжоркин. – Я в безвыходном положении: даже если я заработаю деньги, кто мне продаст одежду? Мне только скажут «кыш!». Вообще, это в чистом виде дис-кри-ми-на-ция, – кот с запинками произнес сложное слово.
– Что-что? – удивилась Злата, услышав новое для себя выражение.
– Дис-кри-минация котов! – с гордостью произнес Обжоркин, решив про себя, что он здесь самый старший, потому что самый умный.
– А что это «дис…нация»?
– Отбирание прав, – подумав, пояснил Обжоркин. – У котов отняли права зарабатывать и покупать.
– Ага, а у цыган отняли право считаться честными людьми, – сказала тетя Карина.
– Мы ушли от главного вопроса, – нервно заговорил кот. – В грядущей освободительной борьбе мне нужна свобода лап. Если каждую минуту я буду хвататься за голову, проверяя, на месте ли шляпка, мы можем проиграть!
Злата, вздохнув, развела руками:
– Могу посоветовать только клей…
– Ш-ш-ш-што? – оскорблено прошипел кот, сразу потеряв голос, и исчез.
Злата растерянно смотрела на то место, где только что, стоя на задних лапах, рассуждал Обжоркин. Ее глаза наполнились слезами.
– Не плачь, – сказала тетя Карина. – Этот болтливый хвастун, помешанный на тряпках, ничем тебе не поможет. Тут надо искать помощи у взрослых людей. Тебе стоит поехать в столицу. Там на телевидении есть передача «Жди меня». Они расскажут всему миру твою историю, и твоя мама найдется – ведь телевизоры есть везде. Послезавтра мой племянник едет в Москву – он артист театра «Ромэн» – и возьмет тебя с собой. Из Москвы он с театром полетит на гастроли в Бразилию. Но у него обязательно найдется время, чтобы отвести тебя на телестудию. У тебя есть мамина фотография? С фотографией она точно найдется. Ее наверняка многие люди видели – они позвонят на студию и сообщат, где и когда встречали твою маму. А может, она сама позвонит.
– Нет, – покачала головой Злата. – У меня нет фотографии. Они все дома.
И слезинки, не умещаясь в переполненных глазах, покатились по ее щекам.
– Но плакать-то зачем? – жалостливо прозвучал откуда-то мяукающий голос.
– Я маму хочу найти! – во весь голос заревела Злата.
Она разом вспомнила, какой это был ужасный день: она осталась без мамы, без дома, убили ее любимого кота, ее заставили перемыть гору посуды и требовали, чтобы она помыла сверху донизу пол в доме, еще и сообщили, что мама погибла. Девочка почувствовала, что готова лишиться чувств от свалившихся на нее несчастий.