Удивительные сюжеты Шекспира

Несбит Эдит

– Я люблю вас так же, как моя сестра, и даже ещё больше, – сказала вторая дочь, Регана, – мне ничего не нужно, кроме как любить вас.

Лир остался доволен признаниями Реганы. Наконец он обернулся к младшей дочери, Корделии:

– Ну, моя радость – меньшая по возрасту, но не по силе отцовской любви: ведь тебе я оставил лучшую часть королевства. Что скажешь мне ты?

– Ничего, государь, – ответила Корделия.

– Из ничего не выйдет ничего, – предостерёг отец. – Подумай и скажи ещё раз.

И Корделия сказала:

– Я вас люблю, как долг

велит, – не больше и не меньше.

Корделия не могла ответить иначе: ей было противно слышать, как сёстры клянутся в любви к престарелому отцу, на самом деле не испытывая к нему даже простой благодарности.

– Я ваша дочь, – сказала она, – вы меня растили и любили. Я в благодарность плачу вам тем же: люблю вас, слушаюсь и уважаю.

Лир, который любил Корделию больше других дочерей, расстроился и обиделся, – ведь от неё он ждал ещё более возвышенных слов, чем от её сестёр.

– Тогда ступай прочь с глаз моих! – крикнул он. – Вырываю тебя из сердца навеки!

Граф Кентский, один из достойнейших придворных и военачальников Лира, встал на защиту Корделии, но король не пожелал его слушать. Он разделил королевство между Гонерильей и Реганой, а сам решил жить у них поочерёдно, оставив себе лишь свиту из сотни рыцарей.

Герцог Бургундский, узнав, что Корделия лишилась доли в королевстве, отказался просить её руки. Но французский король оказался мудрее.

– Твоя дочь-бесприданница станет моей королевой и королевой всей Франции, – сказал он.

– Она твоя, король. Иди с ней прочь, – ответил непреклонный Лир. – Нам с ней не жить. Она не наша дочь.

Так Корделия стала французской королевой, а граф Кентский, который осмелился заступиться за неё, был изгнан из королевства.

Король Лир поселился у старшей дочери. Гонерилья, получив от отца всё, о чём только могла мечтать, теперь досадовала даже на то, что у Лира осталась сотня рыцарей. Она вела себя с отцом непочтительно и сурово, слуги её не желали выполнять приказы короля или делали вид, будто не слышат их.

Тем временем бедный изгнанник граф Кентский притворился, что отправляется в другую страну, а сам переоделся простолюдином и пришёл наниматься слугой к Лиру. Теперь рядом с королём было два преданных друга: верный шут и Кент, которого Лир не узнал и взял в услужение.

Через некоторое время Гонерилья бессовестно заявила отцу, что его рыцари устраивают при её дворе разгул и буйство, и потребовала у Лира:

– Извольте распустить часть вашей свиты.Оставьте малое число людей,Которые не будут забыватьсяИ буйствовать.

– Рыцари из моей свиты знают, в чём их долг, и дорожат своею честью, – гневно ответил отец. – Не буду больше жить у тебя, Гонерилья! У меня есть и другая дочь!

Лир

велел своей свите седлать лошадей, и они отправились в замок Реганы. Но вторая дочь, которая недавно превзошла сестру в клятвах любви к отцу, теперь превзошла её и в неблагодарности. Регана заявила, что даже пятьдесят рыцарей свиты – слишком много, а Гонерилья (которая тоже поспешила к Регане, опасаясь, что сестра окажется добрее к старому отцу, чем она сама) сказала, что много будет и пятерых – о Лире вполне позаботятся её собственные слуги.

Только теперь Лир понял, что не нужен дочерям, что они хотят от него избавиться, – и ушёл в грозовую ночь.

Грохотала буря, а старик-король, ополоумев от горя, бродил по вересковой пустоши, и рядом с ним был только лишь его шут. Граф Кентский нашёл Лира и уговорил зайти в жалкую лачугу и прилечь отдохнуть. На рассвете верный Кент проводил Лира в Дувр и поспешил известить обо всём случившемся французского короля и его жену, Корделию.

Король отпустил Корделию в Англию, послав вместе с ней своё войско. Оно высадилось близ Дувра и расположилось в палаточном лагере.

Бедного Лира, который скитался по полям в короне из крапивы и сорных трав, привели в палаточный лагерь, накормили и переодели. Когда Корделия пришла к отцу, стала обнимать и целовать его, Лир попросил у неё прощения:

– Не будь со мной строга.

Прости. Забудь. Я стар и безрассуден.

Теперь он наконец-то понял, которая из дочерей любила его по-настоящему и была достойна отцовской любви.

Тем временем Гонерилья и Регана объединили свои силы, чтобы разбить войско Корделии, – и им это удалось. Корделия и её отец были захвачены и брошены в темницу. Лишь теперь муж Гонерильи герцог Альбанский – достойный человек, который прежде не видел всей порочности жены, – узнал позорную правду о ней. Гонерилья же, когда стала известна вся мера её безнравственности, покончила с собой, но прежде отравила смертоносным ядом Регану.

Перед смертью преступные сёстры передали в тюрьму приказ умертвить Корделию. Узнав об этом, герцог Альбанский сразу же послал в темницу гонцов, но те не успели помешать убийству.

И вот старый король приносит в палатку герцога Альбанского бездыханное тело любимой дочери.

– Тебя навек не стало,

Навек, навек, навек, навек, навек! – в глубочайшем горе произносит он – и умирает с Корделией на руках.