Уездный город С***
Шрифт:
— А почему её вообще убили? Ну, Навалову?
— Да леший знает, — поморщился Титов. — Может, наглеть начала, может, подозревать что-то ненужное, а может, надобность в ней отпала. В последнем случае у нас есть нешуточный повод для беспокойства: если от неё избавились, получается, злодей добился поставленной цели.
— А остальные жертвы? — продолжила Аэлита, и поручик слегка скис.
— Вот тут не представляю, как их можно привязать к шпионажу. Но, надеюсь, выясним. Может, злодей и впрямь оказался маньяком? Навалову убил за дело, потом его повело и вместо того, чтобы спокойно избавиться от трупа, он вот так затейливо выставил на всеобщее обозрение и принялся за других?
— А что еще складывается «один к одному»?
— Например, нелюбовь к этому злодею русалок, которых поминал язычник с острова. Участие пришлой нави, мне кажется, прекрасно объясняет эту неприязнь. Кстати, не мешало бы нам к языческому старосте съездить, парой слов перемолвиться. Похоже, про местную нечисть Рогов знает не меньше Боброва. Кстати, надо бы поделиться этими размышлениями с Бобровым, как думаешь? Или ограничимся пока Русаковым? Всё же это его хозяйство.
— Давай ограничимся, — с энтузиазмом согласилась Брамс. — Не нравится мне этот Бобров. Может, он тоже в чём-то замешан? А то он такой противный…
— Да уж. Ладно, пока у нас есть только подозрения, стоит отложить этот визит на потом. Хотя версия очень правдоподобная, ты молодец, — похвалил он. — Но всё же не даёт покоя смерть двух других женщин, шпионаж плохо сочетается с безумием. Впрочем, довольно переливать из пустого в порожнее. Куда тебе больше хочется, на остров или в подземелья? — предложил поручик и не удержался от смеха при виде ответного выражения лица девушки. Та, кажется, готова была разорваться от невозможности выбрать что-то одно, и взгляд вещевички сделался несчастным и потерянным, словно у голодного котёнка.
— Не знаю, — наконец, жалобно вздохнула Аэлита. — Мне и туда и туда хочется!
— Ладно, пусть будет остров, пока погода хорошая. Тем более для этого снова переодеваться не надо, — решил поручик. — К тому же огов может что-нибудь по делу сказать и помочь договориться с навьями. А вот вечером или уже завтра, как получится, пойдём разыскивать свидетелей. Ещё бы, конечно, за Горбачом проследить, уж больно много к нему вопросов, но сделать это незаметно вряд ли получится. Особенно если замешаны потусторонние силы, — нехотя признал Натан. — В общем, пойдём. Надо только узнать у Михельсон, не присылали ли документы из Киева. А ещё нужно вернуть твоего железного коня и озаботиться его ремонтом.
— Спасибо! — просияла Брамс.
За последними событиями про верного «Буцефала» она, к стыду своему, подзабыла.
Визит в двадцать третью комнату не затянулся. Михельсон на месте не оказалось, там вообще мыкался один только Никитин, подвернувшийся ей перед уходом под руку и потому оставленный за старшего. Общими усилиями они с Титовым осмотрели окрестности стола Элеоноры, но ничего похожего на письмо из Киева не нашли. Просьбу выяснить судьбу мотоциклета и вызволить его из застенков Андрей обещал передать, а больше в Департаменте поручика ничто не держало.
Глава 23. Чужой среди чужих
Погода сегодня радовала: по ослепительной, по-весеннему яркой ещё лазури плыли пушистые облака, и каждое из них вместе с тенью приносило порывы сырого, прохладного ветра. Тот облизывал разогретый солнцем мир и людей и дарил облегчение. Зыбкое зеркало речной глади дрожало мелкой волной и рассыпало слепящие блики.
Лодочник попался уже знакомый. На девушку, которая нетерпеливо ёрзала и вертелась на месте, озираясь, он поглядывал неодобрительно, но всё равно угрюмо молчал.
Брамс поёжилась от очередного порыва ветра, подалась ближе к сидящему рядом Натану. Мужчина осторожно обнял хрупкие плечи, и Аэлита не стала возражать, с готовностью придвинулась еще ближе. Да она бы, может, и голову на плечо склонила, если бы кругом не было столько всего интересного.
Титов с иронией подумал, что сейчас — прекрасный момент для речной прогулки с любимой девушкой, и вот они как раз… гуляют.
Нет, он бы с удовольствием вывез Аэлиту покататься на лодке и в выходной день, и всё как полагается — с корзинкой для пикника, с прогулкой по пустынному живописному берегу и поцелуями в рябой сосновой тени. И не было бы им скучно, и нашлись бы темы для разговора помимо служебных, и наверняка день бы прошёл прекрасно. Вот только, выдайся этот выходной прямо сейчас, они бы оба извелись от беспокойства и вскоре вернулись обратно к расследованию. А не служи Аэлита в сыске…
Титов вдруг понял, что в живом участии Брамс в расследовании и её интересе к сыскной работе имеется множество плюсов не только для дела, но и для него самого.
Будь его невеста обыкновенной молодой девушкой, далёкой от сыска, Натану пришлось бы разрываться между службой и необходимостью уделять любимой внимание не только тогда, когда поручик выкроит свободную минутку. И говорить с ней пришлось бы об интересных ей вещах, а не о трупах и беспокоящих его тонкостях расследования.
И это большая удача, что ответственному, всецело преданному своей службе Титову встретилась вот такая самостоятельная и не меньше него увлечённая вещевичка. Уже хотя бы потому, что у поручика почти не было шансов познакомиться с интересной девушкой за пределами службы: у него за этими пределами, пожалуй, и жизни никакой не было. Так что впору идти к Боброву с извинениями и благодарностями за то, что его ведомство сыграло в этой истории роль счастливого случая.
А помолвка с Храбровой… Сейчас, когда все те события стали просто воспоминанием, одним из многих, Натан понимал: Александра оставалась с ним именно потому, что лично Титов был ей не особенно интересен. Больше того, в какой-то мере поручик сам, собственным невниманием, подтолкнул невесту в чужие объятья. Храброву это, конечно, не оправдывало: если её что-то настолько не устраивало, она могла бы разорвать отношения. Но Натан всё равно извлёк урок, сознавая свою часть вины, и искренне радовался, что теперь, с Аэлитой, всё совсем по-другому.
За вот такими отвлечёнными мыслями дорога промелькнула быстро, и Титов оглянуться не успел, как катер уже подошёл к знакомому причалу. Поручик легко выбрался сам, помог вылезти из лодки Аэлите, а вернее, подхватив под мышки, просто поднял на мостки. Брамс благоразумно приняла помощь: в отсутствие «Буцефала» она опрометчиво предпочла брюкам платье, сшитое по последней моде и оттого достаточно узкое и едва прикрывающее колени. Не задирать же юбку до пояса, чтобы выбраться самостоятельно!
Впрочем, было бы лицемерием утверждать, что окончательный выбор наряда определило именно отсутствие верного железного коня…