Угасающее солнце: Кесрит
Шрифт:
Тележка двинулась за ним. Затем она описала круг и встала впереди, загородив дорогу.
Люк по-прежнему был открыт. Молодой регул тяжело дышал, ноздри его расширялись и сжимались, выражая крайнюю степень возбуждения.
— Назад, — прошипел он.
Ньюн начал обходить тележку. Затем, стукнувшись о тупой нос машины плечом, бросился вперед и побежал. Ему было страшно и стыдно: мри смотрели на него сверху и видели его постыдное бегство. Ноги у него сделались ватными — ведь он сделал то, что мри еще никогда но делали — ослушался прямого приказа. Но он был посланцем госпожи и не
Ньюн буквально взлетел по трапу навстречу мри, но те уже скрылись в люке, не дождавшись его. Ньюн нырнул следом. Ослепительный свет ударил в глаза. Люк закрылся.
Десять кел'ейнов — Мужья, судя по возрасту и манере держаться. Ньюн ощутил чистый прохладный воздух, так не похожий на едкий воздух Кесрит. У люка послышался щелчок, и трап пополз вверх. Наступила тишина.
— Сэры, — пробормотал Ньюн и замолчал, глядя на них, на их оружие, на незнакомые суровые лица. Затем он коснулся рукой лба в знак приветствия. Они ответили ему тем же.
— Я Ньюн с'Интель Зайн-Абрин, — сказал он на ритуальном языке мри. — Я служу Интель, Госпоже Эдуна Кесритуна.
— Я — Сун с'Хара Сун-Лир — ответил самый старший из них, кел'ен с гривой седых волос. Он был ровесником Эддана и Пасевы. Его спутники были моложе. — Как себя чувствует госпожа?
— Эдун в безопасности.
— Приедет ли госпожа сама сюда?
— Возможно, но не раньше, чем я принесу ей ответ вашей госпожи.
Он понимал их, любивших и защищавших свою госпожу. Госпожу, которая должна была подчиниться госпоже Интель, — и они вместе с ней. Естественно, что они смотрели на посланца с неприязнью.
— Мы проводим тебя к ней, — сказал Сун с'Хара. — Идем. — И потом заботливо спросил: — Ты не ранен?
— Нет, сэр, — сказал Ньюн и внезапно понял, что он должен преклоняться перед этим мри, ведь он посланец госпожи. А он выдал свою неопытность, незрелость. — У регулов и мри на Кесрит сложные отношения, — добавил он, чтобы скрыть свое замешательство.
— Нас встретили с оружием, — отозвался Сун, — но столкновения не было.
Ньюн пошел с ним по металлическим коридорам и холлам, приспособленным для регулов. Он видел молодых кел'енов и кел'е'ен, закутанных в вуали — своих ровесников. Сердце его забилось — ведь они были покрыты славой и заслужили почет. Он старался не смотреть на них, хотя чувствовал на себе их взгляды: ведь он был чужим для них. Некоторые по-братски приветствовали его, и он шел, окруженный большой толпой. Наконец они оказались в большой каюте, где размещалась госпожа.
Она была средних лет. Ньюн приблизился, склонив голову для благословения. Он чувствовал смутную тревогу, когда его приветствовала чужая госпожа, чьи покои находились не в башне эдуна, а в металлической клетке, чей род был другим, а на белой мантии красовалась чужая эмблема.
Этой госпоже предстояло умереть самой или вызвать на дуэль Интель. И тогда Ньюн должен был убить кела-защитника. Он про себя молился богам, чтобы у этой госпожи хватило смелости самой вызвать Интель на поединок.
Взгляд госпожи был твердым. Со всех сторон лился ослепительный
Ньюн чувствовал, что его осматривают с головы до ног, пытаясь понять его и тех, кто его послал. Рядом с госпожой стояли сен'ейны в золотистых мантиях, кел'ейны в черных мантиях, и где-то в глубине холла Ньюн увидел шаловливых катов в голубых мантиях без вуалей. Они казались испуганными.
А за ними во всех коридорах висели гамаки, похожие на паутину. Прочные белые нити, словно кружева, свисали с потолков. Как много здесь мри, — поразился Ньюн, но вдруг его пронзила мысль, что это последние представители его Народа, оставшиеся во Вселенной. И они все помещались на этом маленьком корабле. И ими командовала эта женщина, их госпожа.
— Посланец, я — Эсайн Эдуна Элагун. Как поживает Интель?
Голос ее был мягче, чем выражение лица. Сердце юноши растаяло, словно его коснулся луч солнца. Ему было приятно, что госпожа ласково говорит с ним и дружелюбно отзывается об Интель.
— Госпожа, — сказал он, — Интель чувствует себя хорошо. — Он старался говорить мягко, но она все поняла, так как тень страха промелькнула в ее глазах. Но она была сильной женщиной и быстро взяла себя в руки.
— Что Интель хочет сказать мне? — спросила Эсайн.
— Госпожа послала меня приветствовать тебя и выслушать, что скажешь ты.
Она еле заметно кивнула и движением руки подозвала своих приближенных подойти поближе.
Ньюн остался возле нее на коленях. Он аккуратно снял зейдх и положил на нее ав-кел — Меч келов — то был подарок Сайрена. Меч был в ножнах и лежал рукояткой к госпоже — предложение мира. Руки Ньюн сложил на коленях. Ее кел'ейны сделали то же самое. Рукоятки их мечей повернулись к нему, чужаку, приглашенному на Совет.
— Мы приветствуем Интель, — спокойно сказала Эсайн. — Мы слышали о ее мудрости тогда, когда «Аханал» начал служить Народу. Это благодаря ей «Аханал» стал служить Народу. Она сделала так, что «Аханал» перешел к нам, и мы смогли отказаться от помощи регулов. Это было очень мудрое решение. Мы все понимаем это и благодарим за то, что это сделано вовремя, так как мы смогли улететь от землян. Это правда, что она собирается прекратить службу мри у регулов?
Она взглянула на кел'анта, и тот жестом выразил согласие.
— Я видел нечто такое, чего мне никогда прежде видеть не доводилось, — сказал старик. — Регул напал на этого посланца. Не оружием, правда, а своей машиной. Регул был в отчаянии.
— А эдун? — спросила госпожа. Ее лоб пересекла глубокая морщина. — Как держится эдун Народа, если с регулами творится подобное?
— Пока в безопасности, — сказал он. А потом он понял, что интересует ее больше всего и о чем она не хочет спрашивать простого кел'ена. И он пришел к ней на помощь.
— Госпожа, Тайны Народа у нас. А регулы заняты исправлениями повреждений, что принес ураган. Земляне скоро будут здесь, и регулы боятся, что могут задержать их посадку. Я полагаю, что молодой регул у корабля действовал без четкого приказа.