Уголь – не сахар. Просто (о) Кемерово. Сказки и былицы
Шрифт:
Слово «блатной», кстати, до середины 90-х обладало универсально широким значением и покрывало собой почти все виды привилегированных граждан. Не поехал со всеми копать картошку – блатной, знаешь кого-то в продмаге – блатной, купил машину – блатной, ну а если отбывал срок и занимал там любое место в воровской иерархии – «настоящий блатной». Затухая в своём былом величии, оно даст корни и в новые времена: «на блатных номерах», «блатные песни», но это уже будет от рыбы чешуя.
До определённого момента никто из авторитетов не ставил всерьёз целей единолично захватить всю «ночную» власть в Кемерово и далее в области. Здесь была своя движуха, в Новокузнецке – другая, а в Осинниках не признавали ни тех, ни других. Вооружены группировки были не хуже москвичей: автоматы Калашникова и «Agran-2000», пистолеты
Единственная попытка стать «королём воров» в Кемерово, а далее – и в Кузбассе (аналог итальянского: capo dei tutti capi – босс боссов), была сделана Владимиром Сивороновым. Начинал он свой путь, как и многие другие, с торговли водкой, одно время работал коммерческим директором Новокемеровского пивзавода. В 1993 году учредил для легализации бизнес-ассоциацию «Союз предпринимателей Кузбасса». С высоких трибун полились цветастые речи о поддержке и развитие местного бизнеса и о необходимости всем слиться в «едином порыве». К коммерсам ту же устремились ходоки из нового союза с настойчивыми предложениями сменить «крышу» – обещали, что членство в новой структуре даст предпринимателям возможность платить в «котёл» фиксированный процент с оборота вместо произвольного «договорняка» с другими ворами, который мог идти и по беспределу. Деловым людям рассказывали про иммунитет от ментов и пожарников и решение их разных проблем не только с криминалом, но и в коридорах муниципальной и областной власти, помощь в банковском кредитовании. В ассоциации был свой нотариус, юридический отдел, «оружейка» 16 . Всё как в Италии.
16
Оружейка (сленг) – охранное предприятие с лицензией на хранение и использование огнестрельного оружия.
Потом кое-кто будет говорить, что Сиворонов был «не при делах и не из этих», а первым пытался сформировать цивилизованное бизнес-сообщество Кемерово. Ну да, сказки в соседнем отделе.
Некоторые обиженные высокими расходами «на подогрев» 17 братвы предприниматели стали переходить на членство в ассоциацию, а значит, у других бригад касса пустела. Спустить такое без ответа
Вопреки штампам из сериалов, отношения между коммерсом и крышей обычно выстраивались на принципах «всем добра» и «помоги ближнему своему».
17
Подогревать, греть (воровской жаргон) – передавать на зону деньги из воровского общака и продукты для осуждённых, отбывающих наказание.
Специально для тихо шелестящего коммерса разыгрывалась постановка с классической дилеммой вечной борьбы добра или зла или, как говорят в Голливуде, злого и доброго копа. «Вот “те”, которые с Пионерки, они у-у-у – звери, но мы решим с ними вопрос, чтобы они к вам больше не лезли. Работайте спокойно. Никто вам мешать не будет». Выпускники КемГИКа (кемеровского института культуры) их консультировали, что ли?
Показываемые в сериалах про 90-е паяльники, утюги и прочий горячий реквизит – это тоже, конечно, было, но это уже не рэкет, а чистый бандитизм.
Бандитизм – это продукт, как и революция, одноразовый: напали, отобрали, покалечили или убили и сгинули в ночь. Два раза царя не свергают. В отличие от него, типичный рэкет работал по схеме долгосрочных, тонко выстроенных дипломатических отношений, где важен был постоянный доход и широкая клиентская база. Чем не банк? Как и банк, рэкет только до подписания договора был мягкий и пушистый, а если что-то шло не так, ну дальше вы знаете: «Нужно было внимательно читать условия Договора». Например, клиент мог наивно подумать, что в его родном городе стало и так достаточно безопасно, чтобы и дальше тратить деньги на бесполезные услуги по защите от возможного геморроя, тогда ему аккуратно
На точку залетала пара наглых хулиганов – коротко стриженных ребят в чёрных кожаных куртках из кусочков каких-то неведомых зверей. Представители знаменитой кемеровской породы борцов-боксёров, с переломанными ушами-носами и толстыми накачанными шеями, начинали прямо с порога кидать предъявы:
– Вы чьи, лошары 18 , будете? Чё, не в курсе, что это наше место?
– Да мы тут давно уже. Мы работаем под Сергеем Бугаром, – на этот случай внутри ларька на стене было крупными буквами написано имя защитника – «СЕРГЕЙ БУГАР», чтобы с перепугу никто из продавцов не растерялся и не мямлил, с кем же у них подписан договор.
18
Лошара (воровской жаргон) – простодушный человек; жертва преступления. «Мама сейчас на отдыхе в Египте, звонит мне каждое утро и говорит: – Ну что, доча, ты на работу? – Да, мам. – А-ха-ха, лошара! Ну а я – на пляж! И кладёт трубку» (анекдот).
В это время дерзкие парни начинают хаотично хватать, что попадётся под руку в киоске: шоколадки, жвачку, рассовывая всё это по карманам – просто так, по праву сильного. Если продавец попытается «дёрнуться», то его осаживают:
– Слышь, ты чё, бессмертный? По ушам захотел? Щас выпишем. Скинь своей репе, чтобы завтра к десяти были здесь на месте. Посмотрим на них, – сплюнув для убедительности на пол, в знак презрения к поганым торгашам, микро-бригада уходит.
Коммерс, пребывающий в шоке от того, как оно, оказывается, в жизни бывает, бежит звонить куда надо, и на том конце провода его успокаивают:
– Не переживай, никто вас не тронет. Нас все в городе знают. Завтра приедем к десяти – решим все вопросы. Работайте спокойно.
На завтра к условленному времени на чёрных и вишнёвых «девятках» приезжали сильные и благородные «рыцари» ордена «золотой печатки» и, бесполезно прождав с полчаса соперников из ордена «отмороженных ушей», объясняли:
– Вот видишь, что творится, мы сами в шоке! Сейчас столько шпаны расплодилось. Если что – сразу обращайся, подъедем. Ну, будь здоров!
Коммерс доволен. Платёжная дисциплина восстановлена. Воспитательная работа проведена по плану.
В отличие от Москвы и Питера, раздел Кемерово между рэкетирами прошёл по мягкому сценарию – каждый ларёк понимал, что ему надо к кому-то прибиться, и часто сам инициативно находил выходы на нужных людей – кто-то кого-то знал, где-то с кем учился и так далее. Между собой за крышевание конкретной точки группировки никогда не воевали и по улицам торгашей не отлавливали – «кто первый встал, того и бабки». Часто было важным застолбить за собой определённое доходное место в городе, а дальше все, кто приходил туда торговать, проявляли уважение (а как иначе?) и регулярно вносили необходимые донаты в кассу. Крутые места – вокзальная площадь, Старый цирк на Кирова, Кольцо.
Самый большой кусок кемеровского пирога – рынок на Октябрьском –контролировала, кстати, госпожа Новикова наряду с ночным бардаком Венерой, быдло-клубом Марс и многим другим. А начинала она карьеру как сотрудник милиции в ОБХСС и хорошо там росла по служебной лестнице, а потом перешла на другую сторону силы. Вот так всё затейливо переплеталось.
Да и вообще, что мы привязались к этому рэкету как к символу 90-х? Кратковременное социальное явление в эпоху расцвета великой музыкальной группы всех времён и народов – «Ласковый май». В короткий «золотой век» ларёчной культуры и сбивания первых бригад он был для них интересен, как первые деньги на прокорм и школа «юного бойца», а потом романтика ушла – у них наладились гораздо более интересные и денежные дела: уголь, металл, карбамид. Многие от него отошли сами, а те, кто и остался в деле, занимались им уже по инерции – больше для поддержания «общественного» веса и из любви к профессии.