Угрозы любви
Шрифт:
«Господи помоги!» — мысленно воскликнул Остин.
— Осталось двадцать восемь минут, мисс Клеменс. Поторопитесь.
Остин выскочил из каюты и захлопнул за собой дверь.
Капитан оглядел общество, собравшееся в кают-компании. Присутствовали пять офицеров, лорд Рудольф и Эванджелина. А на столе были белоснежные скатерти, чуть влажные, чтобы тяжелые серебряные блюда не скользили, когда корабль кренится. Ящик с ножами и вилками прикрепили к стене рядом с креслом капитана, чтобы ужинавшие могли взять их, когда понадобятся.
Оставив
Офицеры и официанты стояли по стойке «смирно», ожидая, когда капитан даст сигнал садиться. Эванджелина же стояла за своим креслом, чистая и чопорная в своем сером платье с двумя полосками розового кружева по корсажу. Корабельный плотник починил ее сломанные очки, и за стеклами блестели ясные серые глаза. Кроме того, она сделала прическу и надела скромный кружевной чепец.
Теперь мисс Клеменс совсем не походила на растрепанную нимфу, какой была в каюте. А тогда, когда она распахнула бушлат и стала видна ее рваная сорочка, он мгновенно возбудился. Она, должно быть, знала это, маленькая ведьма, и использовала в свою пользу.
Остин строго посмотрел на нее, но она не заметила его взгляда, так как в это время улыбалась через стол лорду Уиттингтону.
Тут капитан подал знак, все заняли свои места, и Сирил поставил на стол графин с портвейном.
Один из офицеров произнес перед ужином краткую молитву, и мужчины накинулись на еду так, будто не ели две недели.
— Хорошая работа, сэр, — заметил Осборн. — Я все отдал бы за то, чтобы увидеть эти английские песьи морды, когда они обогнули мыс и заметили наши корабли.
Эванджелина выразительно взглянула на него.
— Их речь и впрямь походила на песий лай.
Все расхохотались. Потом Сьюард сказал:
— Расскажите нам, что произошло, мисс Клеменс. Как вышло, что вы взорвали тюрьму Гаваны?
Лорд Рудольф, очевидно, позаимствовал у какого-то офицера одежду; теперь на нем были жилет и вельветовый сюртук, но казалось, этот наряд ему не очень-то нравился, так как он привык к другому. Бросив взгляд на Эванджелину, англичанин проговорил:
— Да, расскажите нам вашу историю. Как вы решили спасти меня?
Щеки Эванджелины порозовели. Выпавшая из прически прядь золотисто-каштановых волос привлекла взгляд Остина к изгибу ее изящной шеи и к ложбинке между грудей.
«Ох, так и съел бы ее», — подумал Остин. Никогда в жизни он не терял контроля над своими реакциями на женщину, а сейчас… Он почувствовал, что опять возбуждается.
Девушка отставила свой бокал и начала рассказывать, сначала — неуверенно, потом — все более вдохновенно; мужчины же ловили каждое ее слово. Она рассказала им все, начиная с того момента, как Анна Адамс вошла в
Да, она рассказала абсолютно все его офицерам и Уиттингтону, а ему раньше ни слова не сказала.
Уиттингтон поднял свой бокал:
— За мою спасительницу. За храбрейшую женщину.
Последовал добродушный смех, и все подняли бокалы.
Остин внимательно посмотрел на англичанина. Тот привел себя в порядок и причесал свои непокорные волосы, собрав их в хвостик. Даже с повязкой на глазу некоторые женщины нашли бы его красивым. Эванджелина, конечно, восхищалась им. Она одарила Уиттингтона лукавой улыбкой, ее серые глаза блестели.
— Но теперь вы с нами, живая и здоровая. — Сьюард похлопал ее по руке. — Мы так волновались за вас…
Лорд Рудольф расхохотался:
— Вы покорены, лейтенант.
Лейтенант, сидевший в конце стола, усмехнулся. Остин бросил на него тяжелый взгляд, и тот, закашлявшись, пробормотал:
— Она напоминает мне мою сестру, милорд.
— Вашу сестру? — Лорд Рудольф подмигнул Эванджелине.
— Да. Она умерла незадолго до того, как «Аврора» отплыла из Бостона.
Насмешка тотчас исчезла из взгляда лорда Рудольфа.
— Ах, прошу прощения, сэр.
Все сидевшие за столом пробормотали слова соболезнования и посмотрели на лейтенанта с сочувствием.
— Сьюард, вы никогда об этом не говорили, — заметил Остин.
Все посмотрели на капитана с удивлением. Он сделал глоток бренди, скрывая смущение.
— Вы должны были сказать мне, лейтенант.
— Я не хотел… Не хотел, чтобы вы думали, будто я не смогу выполнять свои обязанности.
Эванджелина нахмурилась и укоризненно посмотрела на Остина. Тот невольно вздохнул.
— Должно быть, она была очаровательная юная леди, если походила на мисс Клеменс. — Лорд Рудольф снова поднял бокал, как бы приветствуя Эванджелину, и она ответила ему улыбкой.
Остин представил, как хватает лорда Рудольфа за ворот и швыряет в море. Этот аристократ с шумом шлепнется в воду, что доставит ему, Остину, большое удовольствие.
А болван Сьюард продолжал болтать о своей сестре. Эванджелина же похлопывала его по руке и смотрела на него с сочувствием. К тому же все остальные слушали лейтенанта с интересом. И он, Остин, ничего не мог с этим поделать.
Две недели «Аврора» шла на север, направляясь в Америку, в Бостон. Становилось все холоднее, часто шли дожди, заставившие Эванджелину и лорда Рудольфа оставаться в своих каютах или в кают-компании. Остин разрешил девушке выходить на палубу, когда ей захочется, но настаивал на том, чтобы ее всякий раз сопровождал Сьюард или юный Олбрайт. Ради ее безопасности — так он сказал.
Даже под присмотром ей нравилось стоять на носу и смотреть на море. Остин говорил, что отправит ее назад в Англию, и следовало придумать, как избежать этого. Она хотела двигаться вперед, а не возвращаться в прежнюю жизнь с ее неприятностями.