Уха из золотой рыбки
Шрифт:
Инга Федоровна попыталась выяснить правду про кавалеров, но Настя сделала большие глаза:
– Кто сказал такую глупость?
– Зина, – ответила мать.
– И ты веришь этой врунье! – возмутилась Настя.
Инга Федоровна вновь не усомнилась в ее словах. Зина действительно с огромной радостью рассказывала о всех гадостях. К тому же Инга Федоровна устроилась на хорошую работу, отнимавшую все время.
Прозрение наступило внезапно. Настя иногда приезжала к матери в коттеджный поселок. Случалось это редко. Но в прошлую зиму к Малике Юсуповне прикатил племянник с женой, молодой богатый парень по имени Тахир.
И Настя внезапно зачастила к маме, взялась помогать той по хозяйству, перестилать кровати… Инга Федоровна удивилась, но Настя пояснила:
– Никак на работу устроиться не могу, так хоть тебе пособлю, не волнуйся, не попадусь на глаза хозяевам, их все равно днем нет.
Целый месяц Настя шныряла по дому, наводя везде порядок, а потом к Инге Федоровне подошла тихая, всегда безмолвная Раида, жена Тахира, и почти шепотом сказала:
– Ваша дочь пристает к моему мужу, отбить хочет. Вы ей передайте, ничего не выйдет, я Тахира очень уважаю, нас родители поженили, и разойтись они нам не позволят. Насте никогда не стать законной супругой Тахира. Любовницей – запросто, я против ничего иметь не буду. Если мужу хорошо, то и мне хорошо!
Инга Федоровна бросилась к дочери.
– Глупости, – фыркнула Настя, – эта Раида просто сумасшедшая!
– Знаешь, детка, – вздохнула мать, – ты пока сюда не приходи.
– Но как же ты без меня управишься? – воскликнула Настя.
– Ничего-ничего, – стала успокаивать ее Инга Федоровна, – ты же мне не так давно помогаешь.
– Хорошо, – кивнула Настя, – вот только окно домою, и все.
Она и правда исчезла из поселка, начистив до блеска стекла. Инга Федоровна ощутила укол совести. Девочка старается, а она к ней несправедлива.
На следующий день после «изгнания» Насти у хозяев разгорелся дикий скандал. Малика Юсуповна потеряла кольцо, раритетную драгоценность, которую ей подарил муж. Художница велела обыскать комнаты. Перстень нашелся, но не в спальне прислуги, как предполагала Малика Юсуповна, а под матрасом на кровати Раиды. Тахир немедленно отправил жену к родителям, а сам уехал из дома тети. Малика Юсуповна долго не могла успокоиться, приговаривая:
– Говорили ему, не женись на бедной, бери себе ровню, и что!
Инга Федоровна, естественно, рассказала об этом происшествии Насте. Та злорадно усмехнулась:
– Сама воровка, а других обвиняет во всех грехах. Ну зачем мне этот ее узбек, когда кругом русских полно?
– И вы опять ей поверили? – не выдержала я. – Были настолько доверчивы и наивны?
Инга Федоровна судорожно вздохнула, помолчала, потом медленно сказала:
– Верить я ей перестала очень давно, знала, что Настя слова правды не скажет, соврет с самым спокойным и честным видом. Ей следовало в актрисы пойти. Только я все оправдывала дочь. Сначала думала: маленькая, подрастет, исправится. Затем стала утешать себя, что Настеньке хочется удачно выйти замуж, за богатого, надоела ей нищая жизнь. Что же плохого в этом желании? Вон Света Козак, Настина бывшая одноклассница, в соседнем доме живет, нашла себе пару: профессор, на двадцать лет старше, все имеет: дачу, машину. Теперь он молодую жену на руках носит, она ему ребеночка родила. Чем Настя хуже? Но только…
И
– Что – только? – нетерпеливо воскликнула я.
Инга Федоровна встала и подошла у окну.
– Только, сколько Настя ни пыталась завести отношения с солидными людьми, ничего не получалось. Больше месяца ее романы не длились, уж не знаю, в чем причина.
Я с сомнением покосилась на экономку. Думается, она сейчас лукавит, ясно, отчего взрослые, состоявшиеся мужчины шарахались от красавицы, небось ловили ее на беспардонном вранье и убегали. Да, Настя была очень хороша собой, вон там, на буфете, в рамочке стоит фотография: две девушки, обнявшись, сидят возле раскидистой ели. Одна черненькая, не слишком симпатичная, а другая белокурая, очень похожая на Мэрилин Монро, только с косой. Но под ангельской внешностью скрывалась гнилая душа, и это мигом отпугивало женихов.
– И что, она так и не работала? – решила я продолжить разговор.
– Спасибо, Света Козак помогла, пристроила ее.
– Куда?
– Супруг Светы, доктор наук, известный ученый, – тихо пояснила Инга Федоровна, – он взял Настю к себе лаборанткой. Я не очень-то разбираюсь в том, чем профессор занимается, да и Настя не поняла. За мышами она ухаживала, какие-то эксперименты ученые проводят на грызунах, и их следует хорошо содержать: кормить, клетки чистить. Сначала днем ходила, потом ночью стала работать, больше денег за это платили…
Внезапно Инга Федоровна села на стул и заплакала.
– Так и думала, что она плохо кончит! Мы за день до смерти Насти сильно поругались.
– Из-за чего?
– Из-за денег, – ответила Инга Федоровна и замолчала.
Когда пауза затянулась, я решила подтолкнуть рассказчицу.
– Настя взяла у вас без спроса некую сумму?
– Нет, – покачала головой Инга Федоровна, – я стала убирать у нее в комнате, нашла за батареей косметичку, вытащила, открыла…
Когда мать увидела, что в сумочке лежат зеленые бумажки, ей стало нехорошо. Инга Федоровна пересчитала деньги и ужаснулась: полторы тысячи долларов! Сумасшедшие деньги! Никаких сомнений, где Настя взяла их, у матери не было. Ясное дело, не заработала честным трудом, в лаборатории ей платили копейки, наверняка обманула кого-нибудь или украла.
Мать показала дочери находку. Та, как всегда, не смутилась.
– И что? – спросила она.
– Откуда деньги?
– Не кричи.
– Немедленно отвечай.
– Света попросила спрятать.
– Она что, не может дома свои средства держать? – не успокоилась Инга Федоровна. – Зачем тебе отдала?
– Светка хочет матери купить шубу, – совершенно спокойно ответила Настя, – ее муж не собирается делать теще таких подарков, вот Света и экономит на хозяйстве, а чтобы Павел не обнаружил заначки, принесла ее ко мне. Зря ты, мамуля, шум поднимаешь!
Инга Федоровна, как всегда, сделала вид, что поверила дочери, но на этот раз проверила рассказ. Просто позвонила Свете и велела:
– Забери свои деньги!
– Какие? – изумилась подруга дочери.
Вечером у Инги Федоровны с Настей состоялся очень тяжелый разговор, после которого дочь заявила:
– Ладно, ты просто больше любишь Ксению, чем меня, вот и придираешься!
Инга Федоровна обозлилась и стала орать на нее, та вскочила и, заявив: «Приду завтра, когда истерика утихнет», выбежала из дома.