Уилт непредсказуемый
Шрифт:
– Верно! – нехотя кивнул тот, подумав: «Давно надо было вышвырнуть тебя самого».
– Вы хотите сказать, что не в силах избавиться от извращенца, который делает такие фильмы? – не поверил БлайтСмит.
– Ну, если он систематически не справляется со своими обязанностями, пьянствует и в открытую сожительствует со студентами, то можно. А так нет, – пояснил Уилт.
– Это правда? – спросил Сквидли инспектора по образованию.
– К сожалению, да. Пока не доказана очевидная некомпетентность члена кафедры и он не уличен в развратном
– А заставлять учащегося сношаться с крокодилом, по-вашему, не разврат? – возопил Блайт-Смит.
– Насколько я знаю, крокодил был ненастоящий. И непосредственно полового акта с ним не было, – вмешался Уилт. – В конце концов преподаватель лично в этом не участвовал, а только снимал происходящее на кинопленку.
– Конечно, в противном случае его бы уже арестовали, – усмехнулся Сквидли. – А вообще таких надо убивать без суда и следствия.
– Господа, вам не кажется, что мы отклоняемся от темы? – подал голос ректор. – По-моему, мистер Рэнлон хочет что-то спросить.
Инспектор по образованию зашуршал бумагами.
– Хотелось бы знать, мистер Уилт, какие основные направления в преподавании гуманитарных основ определены лично вами? Не ими ли вызван поток многочисленных жалоб от представителей общественности? – Он уставился на Уилта в ожидании ответа.
– Мне будет легче ответить, если я сначала узнаю, кто и на что жалуется, – сказал Уилт, желая выиграть время.
Тут снова заговорила миссис Чаттервей:
– Несомненно, цель преподавания гуманитарных основ – воспитывать чувство социальной ответственности у молодых людей, вверенных нашим заботам. Многие из них ранее были лишены возможности получить полноценное образование…
– Попросту были развратниками, – поправил ее Блайт-Смит.
– Ничего подобного! – огрызнулась миссис Чаттервей. – А ваши взгляды и так всем хорошо известны.
– Может, лучше мистер Уилт поделится с нами своими взглядами? – предложил инспектор по образованию.
– Ну, что ж. В основном наша кафедра занимается следующим. Учащихся с отрывом от производства загоняют в аудиторию на целый час и, чтобы они не орали, заставляют читать разные книжки, – начал Уилт. – Я считаю, толку от этого никакого, пустая трата времени. – Он замолчал, чтобы дать Блайт-Смиту возможность каким-нибудь замечанием вывести из себя миссис Чаттервей. Но не дождался.
Согласиться с ним поспешил Сквидли:
– В самую точку попали! Как занимались ерундой, так и занимаетесь. Я всегда это говорил и сейчас скажу. Пусть лучше эти бугаи вкалывают, а не валяют дурака в колледже за счет налогоплательщиков.
– По крайней мере наметилось общее мнение по данному вопросу, – примиряюще отметил ректор. – Если я правильно понял, методы руководства кафедрой у мистера Уилта носят скорее практический характер. Вы согласны, Уилт?
– Мы стремимся привить студентам практические навыки. Подогреть интерес к… как бы это сказать…
– К крокодилам, – подсказал
– Да нет, – отмахнулся Уилт. Инспектор по образованию заглянул в свои записи.
– А вот в этой вашей программе обучения житейским навыкам значится «Домашнее пивоварение».
Уилт кивнул.
– С какой стати, позвольте спросить? Вот уж не думал, что пропаганда подросткового алкоголизма имеет нечто общее с образованием.
– Зато, сварив пиво дома, подростки не пойдут у нас с вами в пивные и кабаки. И вообще газовщики из четвертой группы никакие не подростки. У каждого второго жена и дети.
– А ваш курс пивоварения включает незаконное изготовление и использование перегонных агрегатов?
– Каких, каких агрегатов?
– Перегонных, для производства спирта.
– Ну что вы, куда нам до агрегатов. Да и зачем им спирт. Пойло, которое у них получается…
– Представляет собой почти чистый спирт, согласно заключению таможенной инспекции и акцизного управления, – сказал инспектор по образованию. – В подвале технического факультета на днях выкопали бочку аж на сто восемьдесят литров, а то, что оказалось внутри, горело потом синим пламенем. Чиновник из управления говорил, этой дрянью можно даже автомобиль заправлять.
– Может, для этого и делали? – осторожно предположил Уилт.
– Маловероятно, учитывая, что там же нашли бутылки с этикетками «Сhateau Де Техфак. Шесть звездочек».
Ректор тихонько молился, глядя в потолок, а инспектор по образованию неумолимо продолжал:
– А что это за группу вы организовали для поваров и кондитеров? Как ее там – «Сам себе фуражир»?
– Точное название – «Твои дары. Природа», – ответил Уилт.
– Вот, вот! А между прочим, эта самая природа принадлежит лорду Поднортону.
– Не знаю такого.
– Зато он теперь знает вас. Его егерь поймал во владениях лорда ваших юных кулинаров. Эти умники пытались свернуть голову фазану с помощью оригинального приспособления: сквозь трехметровую пластиковую трубу протягивают струну от пианино с петлей на конце – очень удобно. Струны таскают с музыкальной кафедры. Теперь ясно, почему за последние два семестра пришлось заново перетягивать струны у четырнадцати инструментов.
– Боже мой! А я-то думал, простые хулиганы поработали… – пробормотал ректор.
– Лорд Поднортон думал то же самое, когда увидел, что у него разворотили теплицу, четыре парника, и ограду вокруг смородины, и…
– Могу сказать одно, – перебил Уилт, – тактика налетов на парники не входит в программу обучения «Твои дары, Природа». Будьте уверены, так как идею мне подала жена, которая увлекается компостированием…
– Жена? Так вот откуда у вас курс для ясельных нянечек… В своем письме миссис Тотингфорд сообщила, что вы их там каратэ учите.
– Все верно: у нас проводятся занятия по самозащите от насильников для ясельных нянечек. Мы посчитали, что это не лишнее в обстановке роста числа изнасилований.