Уилт незнамо где

Шарп Том

— В таком случае, ты не поедешь, — объявила полностью побежденная Ева. — Я скажу, что тебе приходится преподавать во время каникул, чтобы мы могли платить за школу. — Она осеклась, неожиданно что-то вспомнив. — А как же курс для канадцев? Вчера ты говорил, что не поедешь, потому что должен заменить Свинбурна.

— По счастью, канадцев отменили, — поспешил объяснить Уилт. — Из-за недобора.

Глава 4

На следующий день, пока Ева гоняла по Ипфорду, разыскивая для дочек подходящую одежду, Уилт

занимался собственными приготовлениями. Он уже придумал, что будет делать: пойдет в поход. Он купил в магазине военно-морских сил подержанную непромокаемую подстилку для защиты от дождя, рюкзак заслуженно-потертого вида, флягу — и долго рассматривал шорты цвета хаки до колен, но потом решил не выставлять свои дурацкие ноги на обозрение общественности. И вообще, глупо разгуливать по Западному графству этаким престарелым бойскаутом. В итоге он остановил выбор на синих джинсах и толстых носках, подходящих к туристическим ботинкам, которые Ева купила для поездки в Озерный край. Впрочем, насчет ботинок Уилт сомневался — они специальные, горные, а к горам он и близко подходить не собирается. Скалолазанье, конечно, — занятие прелестное, но определенно на любителя; путешествовать хотелось бы не спеша, не напрягаясь. Желательно вдоль какого-нибудь канала. Их ведь прокладывают в низинах, а при малейшем намеке на возвышенность ставят шлюзы — весьма разумное и удобное изобретение. Правда, там, куда он решил отправиться, каналов вроде бы нет. Но ничего, найдутся реки. Они уж точно не ищут трудных путей, а по берегам обязательно есть тропинки… Или можно идти по полям — разумеется, если там нет быков. Про быков Уилт знал мало — только то, что они чрезвычайно опасны.

Надо учесть и другие непредвиденные обстоятельства — например, что делать, если не удастся найти ночлег. Уилт купил спальный мешок. Потом отвез приобретения домой, спрятал в кабинете, в шкафу, и запер на замок, чтобы Ева, как всегда неожиданно вломившись за какими-нибудь ключами от машины — а это она исполняет с завидной регулярностью — не догадалась о его истинных намерениях.

Но Еве и своих забот хватало. Например, Саманта не желала ехать в Америку, потому что двоюродная сестра ее подружки была в Майами, и там на улице, прямо у нее на глазах, застрелили человека.

— У них у всех пистолеты, и убийства на каждом шагу. Это очень безжалостное и жестокое общество, — сказала Саманта Еве.

— Уверяю тебя, в Уилме все по-другому. А дядя Уолли — весьма влиятельный человек, никто не осмелится ему досаждать, — ответила Ева.

Саманту это не убедило.

— Папа говорит, что дядя Уолли — бомбовоз и старый педик, который уверен, что Америка правит миром…

— Папа говорит глупости. И не вздумай употреблять такие слова в Уилме…

— Какие «такие»? Бомбовоз? Папа говорит, это очень подходящее слово. Американцы бросают бомбы на Афганистан с высоты тридцать тысяч футов и убивают невинных женщин и детей.

— А по настоящим целям не попадают, — вставила Эммелина.

— Вы прекрасно понимаете, о каких словах речь, — сердито оборвала Ева, не давая четверняшкам окончательно

разойтись. Вот нахалки, хотели, чтобы она сама сказала «педик». Дудки!

Джозефина подлила масла в огонь:

— Но ведь педик — это всего-навсего мужчина, который занимается анальным сексом, потому что…

— Тихо! Чтобы я больше от вас таких слов не слышала, особенно в присутствии… кого бы то ни было. Какая гадость!

— Почему? Я не понимаю. Законом это не запрещается, а геи ведь не могут…

Но Ева уже не слушала. На нее свалилась новая напасть.

Эммелина принесла вниз ручную крысу — красивое животное с длинной серебристой шерстью, купленное в зоомагазине, — и стала спрашивать, можно ли взять Фредди в Уилму, чтобы показать тетечке Джоан.

— Нет, нельзя, — отрезала Ева. — Абсолютно исключено. Ты же знаешь, тетя боится крыс и мышей.

— Но Фредди такой хороший! Она его увидит и сразу перестанет бояться.

В этом Ева сильно сомневалась. Эммелина приучила питомца сидеть у себя под свитером, и иногда крыса начинала двигаться. Если это случалось при гостях, те неизменно вопили от ужаса. А миссис Плэнтон при виде третьей грудки, внезапно выросшей и поползшей по телу Эммелины, даже упала в обморок.

— В любом случае, ввоз животных в Америку запрещен, и вывоз тоже — из-за бешенства. В общем, он не поедет, и точка.

Эммелина унесла Фредди к себе и стала думать, кому из подруг его поручить.

Словом, вечер у Евы выдался трудный, и к моменту возвращения с работы крайне довольного собой Уилта она была не в лучшем настроении. Да и подобное выражение лица мужа сразу наводило на подозрения.

— Опять пиво пил, — превентивно обвинила Ева. Пусть знает, что ее не проведешь.

— Во имя торжества справедливости сообщаю: за весь день даже не притронулся. Эксцессы бурной молодости остались далеко в прошлом.

— Хорошо бы там же остались все твои дрянные словечки! Чему ты учишь детей, ругаются как… как… как… ну, в общем, ругаются.

— Как матросня, — подсказал Уилт.

— Матросня? Какая еще матросня? Если это новое ругательство, то я…

— Это идиома. Ругаться как матрос означает…

— Даже слышать не хочу! Мало мне разглагольствований Джозефины про педиков и анальный секс! Нет, он приходит домой и подстрекает…

— Я их вовсе не подстрекаю говорить о педиках. Зачем, когда из своего монастыря они притаскивают выражения и похуже. Впрочем, не хочу с тобой спорить. Лучше пойду полежу в ванне, подумаю о возвышенном, а потом поужинаю и посмотрю телевизор.

Уилт поскорей зашагал наверх, чтобы Ева не успела сказать: «знаю я, о чем таком возвышенном ты думаешь в своей ванне». В любом случае, ванная оказалась занята Эммелиной. Уилт вернулся в гостиную, сел и принялся листать книгу по теории революции, поражаясь: неужто кто-то в здравом уме и твердой памяти может считать революцию благом? Когда Эммелина вышла, принимать ванну было поздно, поэтому Уилт только наскоро умылся и спустился к ужину. За столом Ева билась с дочерьми, уговаривая взять в Америку вещи, купленные в расчете на вкус тети Джоан.