Uingukage. Сокрытый в Тени Крыла
Шрифт:
– Рьюго погиб, – прошептал парень одними губами, пытаясь понять, какие чувства они у него вызывают.
Но ощутил лишь пустоту. Ничего. Никаких чувств, только сосущая противная пустота. Фу тихо плакала в своей палате, он слышал ее, когда шел мимо. Она очень хотела казаться сильной, и у нее это неплохо получалось. Они ведь все втроем сразились с теми тремя синоби. Все шло по плану. Они победили. А потом их застали врасплох, и все кончилось. Именно тогда Инахо в последний раз видел своего друга. Именно тогда...
Не желая стоять на месте, гэнин побрел домой. По пути он все пытался что-то нащупать. Ведь что-то-то должно быть! Должно! Он не может ничего не чувствовать! Но ответом была только пустота.
Дома родители обрадовались его приходу. Да, они были рады, потому что он выжил, точнее, ему повезло выжить. Отец как-то сказал Инахо, что удача тоже является частью силы синоби. Порой стоит рискнуть, положиться на нее или поблагодарить, как в случае с Инахо, ведь ему повезло выжить. А вот сенсей учил, что удачи не существует. Либо синоби контролирует ситуацию, либо ее контролирует его противник. Нет удачи или неудачи – есть закономерности. Если долго ходить по скрипучей ступеньке, в какой-то момент она сломается под твоей ногой. Если рисковать часто своей жизнью, то в какой-то момент ты умрешь, и это будет не естественная смерть. Если ты не можешь объяснить событие, это не значит, что оно произошло случайно, это значит, ты не знаешь всей информации. Инахо хмыкнул. Он достаточно пообщался с Като-сенсеем чтобы понимать, что бы тот сейчас сказал. Смерть Рьюго не случайность, даже не стечение обстоятельств. Это ошибка. И сенсей осознанно бы назвал это своей ошибкой. Этот подход Инахо полностью перенес на себя. Если что-то случилось, подумай, не ты ли сам в этом виноват и, если виноват, признай это. Если нет, подумай, кто действительно виноват. В этом смысл. Не прятаться за отговорками, полуправдой, красивыми словами, обманом, не важно, обманываешь себя или окружающих. Смотреть на мир широко открытыми глазами и видеть таким, какой он есть.
– Ксо! – Инахо прошипел это едва слышно, лицо исказила гримаса ярости, по телу прошла обжигающая волна чакры.
Мама ахнула, прикрыв рот ладошкой. Отец понимающе кивнул, потеря напарника и друга... Он мог понять, что это.
– Простите, я буду у себя...
– Инахо, – отец притормозил его, – я знаю, тебе сейчас тяжело, но ты должен знать.
– Милый...
– Он должен знать! – настоял отец. – Сын. Я знаю, в последнее время ты близко общался с моим братом, Кансуке.
Гэнин остановился, вопросительно глянув на папу.
– Сын. Он умер. В тот же день, когда вы ушли на миссию.
Сердце пропустило один удар и забилось вновь. На фоне смерти друга эта потеря как-то... смазалась. И боли так и не появилось. Инахо кивнул и поднялся к себе.
Упав на кровать, он смотрел в потолок, пытаясь осознать все, что произошло. Но мысли сбивались, не желали формироваться в стройный поток. Он то вспоминал прошедшие деньки, то миссии, то совместные тренировки. Думать не хотелось, только вспоминать. Под сменяющиеся воспоминания Инахо провалился в неспокойный сон...
“Перед ними возникает высокий стройный мужчина в сером плаще.
– Так, так, так. Как интересно”.
На Инахо обрушивается поток боли и страдания, вырывая его из беспокойного сна. Сердце бешено стучит в ушах, будто желая разорвать грудную клетку. Он вспотел, кровать мокрая от холодного пота. Дыхание тяжело и прерывисто.
– Нужно успокоиться.
Гэнин поднялся и через силу начал дышать глубоко и медленно. Сосредоточиться на чакре, замедлить ее ток – это способствует успокоению. Придя в относительную норму, он выглядывает в окно. Глубокая ночь, холодная, с привкусом холодной влаги. Спать не хочется, как и оставаться наедине с ночным кошмаром. Одевшись, Инахо покидает комнату так, как это не раз делал сенсей, – через окно. Глупая привычка.
Куда идти? Он знает место. Полигон, где они всегда тренировались. Туда, может станет легче...
Полигон. Ночь. Влажная трава под ногами, холодный ветер. На бревне под деревом, где Като читал свои “лекции”, на своем пеньке сидит Фу, забравшись с ногами и уткнувшись лицом в коленки. Помятая одежда, растрепанные волосы. Она плакала.
– Давно ты тут сидишь? – Инахо садится на “свое” место, так же, с ногами.
Девочка лишь промычала, покачав головой, все же подняв взгляд на напарника. Она даже в мыслях не сумела это произнести. Не смогла. Синоби не должны быть безжалостны к себе! Она должна быть сильной! Она должна!
– Рьюго умер, – прошептала она.
Его жизнь оборвана. Для него все уже закончилось. Он больше не придет на встречу с Инахо, как делал это всегда. Они вдвоем не подберут ее по дороге к администрации. Не будет обычного обсуждения сильных техник и приемов, в которые с жаром вступали друзья. Он больше не отпустит скабрезную подколку про ее чувства к сенсею. Всего этого больше не будет. Никогда.
– Убит, – поправил Инахо.
– А... Угу... – только и могла согласиться куноити.
– Убит по ошибке сенсея...
Инахо поднялся. Все эмоции, будто исчезнувшие в образовавшейся внутри него пустоте, хлынули наружу. Его друг, товарищ, напарник. Убит.
– Но Инахо...
– Нет! Ты знаешь сенсея! Ты знаешь, он умен, предусмотрителен. Он говорил нам: там не будет синоби. Но они были! Это его ошибка! – в некогда живых изумрудных глазах гэнина поселился холодный нефрит ярости.
Он был слаб! Они были слабы! Все должно было быть не так! Рьюго не должен был умереть!
– Ксо!
Инахо рывком оказался у дерева и со всей силы ударил по стволу. Чакра, повинуясь его ненависти, сама хлынула в руку. Кулак с треском пробил кору и углубился по самое запястье. Тонкий ручеек крови появился из вмятины и медленно пополз по стволу вниз. Инахо вытащил свою руку и посмотрел на нее. Все не так, как было раньше. Не сплошной камень, и кусочки, будто чешуя, складывались, скреплялись. Он сжал и разжал кулак. Никакого сопротивления, как это было при “каменном” покрове. Повинуясь вновь вспыхнувшим эмоциям, ярости, ненависти... тоске и боли, обе руки покрылись “чешуей” маленьких нефритовых пластинок. Удар, и кулак с треском погружается в дерево. Второй, третий.
– А-а-а-ар-р-р!Мы для него всего лишь инструменты. Которые он подобрал ржавыми и затупленными, а потом почистил до блеска и выправил, придав смертельной остроты.
Удар, удар, еще, еще, еще...
На плечо легла рука Фу...
– Инахо, пожалуйста, не надо... мне страшно... за тебя...
Гэнин устало выдохнул и упал на землю, обессиленный, истощенный. То, о чем говорил сенсей. Все зависит от контроля. То, что раньше было жалким каменным доспехом, не выдерживающим даже не укрепленного чакрой куная, стало этим... Он будет сильнее, намного сильнее...
– Все нормально.
Эмоции не ушли, но... растворились. Стало легче, и только сейчас Инахо заметил свои слезы. Он в беспомощном яростном исступлении колотил ни в чем не повинное дерево и рыдал... Девочка нависла над ним.
– Я испугалась... – тихо прошептала девочка.
– Прости. Это... Я... мне нужно было....
– Угу, – она несмело улыбнулась и протянула руку.
Инахо ухватился за нее, с трудом поднимаясь на ноги.
– Нам надо вернуться домой, родные будут беспокоиться.