Украденный поцелуй
Шрифт:
— Лилиана! С тобой все в порядке? Где ты?
— Я слышала о несчастном случае с тобой, — шепчу я, мысленно возвращаясь к его искаженной машине, которую показывали по новостям, мне приходится сдерживать слезы.
— С тобой все в порядке? — требует он, его голос чуть ли не срывается от волнения.
— Да, со мной все хорошо, — отвечаю я.
— Тогда, какого черта, ты говоришь таким тоном?
— Я только что услышала о несчастном случае, который произошел с тобой, — отвечаю я. — Я в
— О, не бери в голову. Со мной все нормально. Откуда ты звонишь?
— Я хотела позвонить тебе в свой день рождения, чтобы сообщить, что со мной все нормально и узнать, как ты. Можно мне поговорить с мамой, пап?
— Передаю трубку. Она здесь рядом.
— Мам, — говорю я, и слезы текут у меня по лицу.
— О, детка, я так скучаю по тебе, — всхлипывает мама в трубку.
— О, мам. Ты же знаешь, что я люблю тебя, да?
— Я тоже тебя люблю. Когда ты вернешься домой, милая?
— Я... я... я еще не знаю. Но скоро. Пожалуйста, наберитесь терпения. Я позвонила вам, чтобы вы поняли, что со мной все хорошо и я скоро вернусь. Пожалуйста, передай папе, что нет необходимости меня искать. Я вернусь, когда буду готова.
И внезапно мама начинает рыдать, да так сильно. Она рыдает с такой силой, что даже не может говорить. Поэтому отец берет у нее трубку.
— Лилиана, ты помнишь то, чему я тебя учил?
— Конечно, пап.
— И ты ничего не хочешь мне сказать? — В его голосе слышится почти мольба.
Я закрываю глаза, испытывая настоящую боль. Ох, папа. Я скорее отрежу себе руку, чем скажу тебе, где нахожусь.
— Я скоро вернусь домой, — тихо отвечаю я. — Пожалуйста, береги себя и маму... Я люблю вас, пап.
— Лилиана! — рычит он, но я поднимаю глаза на парня в толстовке и показываю ему, чтобы он прервал наш разговор. Он обрывает звонок.
Я поднимаюсь и подхожу к окну. Теперь я точно знаю, что отец не успокоиться, пока не найдет меня. Не знаю насколько он верит в мое исчезновение по собственному желанию или нет, но дни моего пребывания здесь сочтены.
Молодой парень уходит вместе с ноутбуком, я поворачиваюсь к Бренду. Я слежу за ним, когда он закрывает дверь за парнем и направляется ко мне.
Бренд выглядит царственно.
Он неторопливо движется по комнате, волосы густые, сияющие, как бархат, спадающие мягкими волнами на плечи. Сегодня он не побрился, и от щетины он выглядит таинственным и опасным. На нем поло густого насыщенного бежевого цвета и черные как смоль брюки. По-разному, в зависимости от освещения, они подчеркивают его сильные, накаченные ноги. Ботинки черные. Я ловлю себя на мысли, что перестала чувствовать страх в его присутствии. Я спокойно могу выдержать его взгляд, пока мое сердце не начинает учащенно биться.
— С Днем рождения, Бренд, — тихо
Он хмурится.
— Я не знала, что мы родились в один день. — Добавляю я.
Его лицо ничего не выражает, скорее даже выражает безразличие. Похоже, все будет намного сложнее, чем мои идиотские фантазии.
— Я хочу съесть с тобой по кусочку торта, который испекли сегодня в знаменательный день? — Сообщаю я, направляясь к торту, который мне испекла Линди. Я снимаю крышку коробки и поворачиваюсь к нему. Он приближается ко мне, останавливается и смотрит на торт.
Линди украсила торт маленькими синими и розовыми цветами, а также словами: «С Днем Рождения Лилиана&Бренд».
— У меня есть свечи, — с надеждой в голосе говорю я.
Он поворачивается ко мне, выглядя при этом мрачно, я замечаю, как жилка пульсирует у него на шеи.
— Кем ты нас вообразила? Парнем и девушкой?
Я отрицательно качаю головой.
— Конечно, нет. Так празднуют все люди свои дни рождения. Они зажигают свечи, поют «Happy Birthday», задувают свечи и загадывают желание. Потом разрезают торт и съедают по кусочку.
— Я не отношусь к таким людям. И не собираюсь следовать этим глупым традициям.
— А чему ты следуешь?
— Я следую тому, что подсказывает мне мое тело.
Я, прищурившись, смотрю ему в глаза с уверенностью, на которую вообще способна.
— И что подсказывает тебе твое тело?
— Мое тело советует мне дождаться твоего выздоровления, чтобы мы могли продолжить начатое.
— Начатое? Довести меня до смерти?
— Моя цель для тебя — не смерть, а страдания. — Как и сказала Линди, его улыбка граничит с жестокостью.
При этом я вполне невозмутима, спокойно изображаю улыбку на своих губах.
— Я как-то читала книгу о причудливой стране драконов. У них существовала определенная традиция: всякий раз, когда один из них спасал жизнь другому, он навеки становился в ответе за него.
— Наверное, это неплохо для страны драконов.
— Я хочу у тебя попросить прощение за все, Бренд, что мы с моим отцом сделали с тобой. От всего сердца прошу у тебя прощения. С этого момента я хочу быть твоим другом.
— Другом? — тянет он слова. — Ты говоришь, как настоящий Иден. — Он проводит пальцем по нашим именам на глазури и, повернувшись ко мне подносит свой палец к моему рту. Я наблюдаю за всем этим, почти в замедленной съемке. Он размазывает сладкий крем торта по моей нижней губе и ждет, когда я ее оближу, потом наклоняет голову и облизывает своим языком мои губы, продлевая и углубляя свой поцелуй мне в рот. Затем он отрывается от меня и внимательно смотрит мне в глаза. Загипнотизированная его взглядом, я забываю что нужно изредка дышать.