Укрощение строптивого
Шрифт:
– Нет. Я понимаю, что ты все еще сердишься. Просто хотелось, чтобы ты знал, почему я все это затеяла.
– Ну, для того, чтобы понять, насколько я «сержусь», – хотя, на мой взгляд, это слишком мягкое выражение – не надо обладать особой проницательностью. Все, что ты сделала, находится на грани умопомешательства!
– Я хочу родить ребенка, – повторила она. – И попыталась продумать этот вопрос со всей возможной полнотой и точностью. Учесть каждую мелочь.
– Боюсь,
– А почему ты должен возражать? После того, как мы подпишем сегодня контракт, я вернусь домой, и мы больше никогда не увидимся. Всего лишь одна ночь! Я не стану просить о другой…
– Тогда ответь: почему ты выбрала меня?
Мариана посмотрела на свои руки, сложенные на коленях:
– Я просто увидела твою фотографию на обложке журнала «Тайм». И ты мне понравился.
Его смех прозвучал несколько растерянно.
– Господи Боже мой, я чувствую себя каким-то быком-производителем!
– Разумеется, я изучила твое прошлое и пришла к выводу, что ты совершенно здоров – и физически, и психически.
– Не считая моего маленького выверта?
– Он только подчеркивает, насколько сильный у тебя характер! – поспешно произнесла Мариана. – Встретившись лицом к лицу с неразрешимой проблемой, ты нашел способ, как справиться с нею, сам нашел выход. – И она добавила уже несколько другим тоном:
– Конечно, учитывая твою натуру, твой характер, это решение не отвечает всем требованиям. Но оно все-таки позволило найти более-менее компромиссный вариант.
– Значит, я более других отвечал твоим представлениям о мужчине? – Губы Луи снова иронически изогнулись. – А ты уверена, что одной ночи достаточно?
– Прошлая ночь была наиболее подходящей в биологическом отношении. Сегодня я протестировала себя – у меня с собой нужный набор, – и мне кажется, что беспокоить тебя второй раз не придется.
– Какая предусмотрительность!
Луи оторвался от косяка и решительными шагами прошел к ней. Походка его была легкой, стремительной, как у леопарда или льва. И в ней чувствовалась угроза! Мариана невольно насторожилась. Заметив ее легкое движение, Луи улыбнулся:
– Испугалась? Хорошо бы! Для такой умной дамочки ты совершаешь слишком много просчетов. Кое-какие кусочки мозаики никак не вписываются в ту цельную картину, которую ты пытаешься создать.
– Что ты имеешь в виду?
– Во-первых, я терпеть не могу, когда меня используют в своих целях. – Взяв Мариану за руку, он легко поднял ее с кресла. – Этому я выучился еще в благословенной Венеции. Во-вторых, у меня было
– Ты хочешь отомстить мне?! За что? Ведь я не сделала тебе ничего плохого! – Мариана невольно вскрикнула, потому что Луи изо всех сил сжал ее плечо. – Мне больно!
Он слегка ослабил свою хватку, зато в бархатистом голосе появились зловещие нотки:
– Боюсь, что ты не все просчитала в «обратной» стороне моего характера. Следуя твоим расчетам, я должен не особенно церемониться с женщинами, которые мне по-настоящему нравятся. – Он провел тыльной стороной ладони по ее щеке. – Но, быть может, ты исключение, которое только подтверждает правило? Надеюсь, ты заметила, что вчера я впервые за долгие годы полностью потерял контроль над собой…
Несмотря на всю напряженность момента, в глазах Марианы промелькнула заинтересованность:
– Правда? И мне тоже так показалось… Но я подумала, что некоторая грубость непременно сопутствует подобного рода отношениям. Как ты считаешь, почему это произошло?
– Какая разница?.. – Луи нахмурился и встряхнул головой. – Неужели всегда и все надо подвергать анализу?
– По-другому у меня не получается, – вздохнула Мариана.
– Значит, ты сама как робот и чувств в тебе не намного больше, чем в миссис Маггинс?
Ты противоречишь сам себе: если бы я была абсолютно неэмоциональной женщиной, я бы не пришла сюда. Мне нужен ребенок!
– Ну почему, в таком случае, ты не завела себе любовника, мужа, наконец? Ты могла бы вступить с кем-нибудь в нормальные человеческие отношения. Почему ты выбрала мужчину с обложки журнала?
Мариана молчала, то сжимая, то разжимая пальцы рук.
– Ты не можешь или не хочешь ответить на этот вопрос?
– Я не могу… Мне нужно было… – Она глубоко вздохнула и выговорила обреченно:
– Почему ты считаешь, что какие-то сложности могут быть только у тебя одного? Может быть, я тоже не могу вступить в так называемые «нормальные отношения»! Может быть, мне не оставалось другого выбора…
– Но почему?
Она покачала головой.
– Ты не желаешь отвечать?
– Я не могу! – Мариана умоляюще посмотрела на него. – Есть вещи, которые я не могу сказать тебе. Очевидно, мне не следовало признаваться и насчет ребенка… Но я стараюсь быть с тобой честной, насколько это возможно.