Укрощенное сердце
Шрифт:
– Это не так.
– Так, так! Но он непременно изменится, когда им займется брат Гийом… – Она запнулась, перевела дух и опять повернулась к комоду. – Если ты обязательно хочешь надеть свое старое платье, мама…
– Кто такой брат Гийом? – удивилась Ронуэн.
Изольда надолго замолчала.
– Я не должна была говорить тебе об этом, – после паузы призналась она. – Собственно говоря, я даже знать об этом не должна.
– Кто он, этот брат Гийом?
– Папа его знает, – в конце концов ответила Изольда. – Он сенешаль замка в Нортумбрии.
– Монах? Сенешаль? – У Ронуэн
– Не знаю. Мне все равно, – надменно ответила Изольда, но, взглянув на Ронуэн, смягчилась и подала ей табуретку. – Сядь, пожалуйста, а то упадешь и рана откроется.
– Нортумбрия… – повторила Ронуэн, начиная осознавать смысл этой кары. – Но ведь это в Англии.
– Северная Англия, недалеко от Шотландии. У папы есть карта всех Британских островов. Я знаю, где находится Нортумбрия, город Лондон и Эйре [4] . Да сядь же! – воскликнула Изольда и почти силой усадила Ронуэн.
[4]Ирландия.
Некоторое время они молчали. Ронуэн сложила руки на коленях, стараясь смириться с тем, что сама привела своего друга детства к такому концу. Еще сильнее побледнев, она спросила Изольду:
– А что его там ждет? Что монах сделает с ним в Нортумбрии?
Изольда пожала плечами.
– Не знаю. Эту часть разговора я не слышала.
– Это инициатива Джаспера?
– Ты не должна сердиться на Джаспера, Ронуэн, – объяснила Изольда. – Это не его вина, а Риса. Проклятый разбойник сам навлек на себя неприятности.
– Где Джаспер?
– Я же говорила, он вместе с папой занимается соколами.
Страх за Риса придал Ронуэн сил, и она поднялась на ноги.
– Дай мне его, – сказала она, указав на очаровательное зеленое платье Джослин.
Если ей придется бороться за Риса, надо иметь как можно больше преимуществ.
Глава 26
Гэвин помог Ронуэн спуститься с лестницы, Изольда принесла изящную тросточку, вырезанную из вишневого дерева. Джослин внимательно наблюдала, но не задавала лишних вопросов – только поинтересовалась ее самочувствием. Правда, Ронуэн подозревала, что Джослин знает, куда она направилась.
Стражник при входе в подземную часть замка с ней не церемонился.
– Никаких посетителей – таков приказ! – рявкнул он и отвернулся.
Были бы силы, Ронуэн скорее всего попыталась бы прорваться мимо него. Но она понимала, что слишком слаба, поэтому молча повернула назад, проковыляла через зал, вышла во двор и направилась к воротам.
Изольда и Гэвин не отставали от нее ни на шаг. За ними спешила Гвен. У ворот Ронуэн остановилась и тяжело привалилась к холодной каменной стене. Через минуту Гэвин прикатил маленькую деревянную бочку и поставил ее вертикально, чтобы девушка могла сесть. Поблагодарив мальчугана, она села и облокотилась о трость.
Ронуэн была намного слабее, чем считала. Сможет ли она вернуться в свою комнату? Только она не имела намерения возвращаться – во всяком случае, пока
Утро выдалось солнечным и теплым, но после полудня небо затянуло тучами. Охотники еще не вернулись. Ронуэн терпеливо ждала. Когда-нибудь они все равно вернутся, а когда это произойдет, она будет у ворот, и Джаспер не сможет уклониться от встречи.
Изольда суетилась вокруг нее как наседка. Она принесла больной кружку козьего молока, немного изюма и два вида сыра. Все это было завернуто в чистую ткань. Прошло довольно много времени, и лишь убедившись, что все ее попытки разговорить Ронуэн оканчиваются неудачей, девочка удалилась.
Замок жил своей повседневной жизнью, на которой никак не отразилось ее ранение или драма Риса. Два каменщика выкладывали второй ряд камней для укреплений западной стены. Подмастерья грузили грубо обработанные камни на канатный подъемник, после чего, используя исключительно свою мускульную силу, медленно поднимали груз на стену.
Молочница загоняла коров и коз для вечерней дойки. Прачка спешила снять высохшие простыни, пока не пошел дождь.
Угрюмый молодой человек в сопровождении веселого стражника, что-то бормоча, шел клюку, закрывавшему выгребную яму. Кто-то должен их периодически чистить. Эту работу обычно поручали в качестве наказания провинившимся, и ее выполнение, в силу весьма специфического характера, обычно гарантировало отсутствие каких-либо рецидивов.
Ронуэн медленно оглядела двор, причем совсем другими глазами. Замок Роузклифф был эффективной самостоятельной единицей, где высокий уровень жизни обеспечивался постоянной координацией действий всех обитателей. Деревня Каррег-Ду была почти такой же, пока был жив дядя Джослин. Но после его смерти, ввиду отсутствия энергичного лидера, способного поддержать порядок и организовать работу, она пришла в упадок и стала больше походить на Афон-Брин, где жить было тяжело, а обитатели постоянно враждовали друг с другом.
Открытие оказалось весьма неприятным, но с правдой не поспоришь. Замок Роузклифф был хорошим местом для жизни и работы.
Это вовсе не значило, что намерение английского короля править Уэльсом следовало приветствовать. Да и не каждый английский лорд приносит такой мир и процветание на свои земли. Но в случае замка Роузклифф истина была очевидной. Эта часть Уэльса была мирной и процветающей как для валлийцев, так и для англичан. Бунтовщиков здесь не было, кроме Риса и его небольшой команды.
Почему так?
Ронуэн услышала, как женщина зовет ребенка, – так ведь это Джослин отчитывает непослушного Гэвина. Хозяйка замка Роузклифф говорила по-валлийски, и сын отвечал ей на том же языке.
Очевидно, смешанный брак хозяина замка и валлийской девушки, решила Ронуэн, пошел во благо Роузклиффу. Слияние двух культур и забота о чувствах друг друга. Она улыбнулась, согретая надеждой, которую пробудило это понимание. Если бы только Рис мог посмотреть вокруг ее глазами!
Но причина не только в смешанном браке, поняла Ронуэн. Одного только брака было бы недостаточно. Любовь – вот секрет мира, царившего здесь. Джослин действительно любит Рэнда, который отвечает ей тем же. Любовь создает основу для процветания.