Укротить сердце
Шрифт:
Я смотрю на заднюю дверь, за которой исчезла Руби, и думаю, не стоит ли мне самому последовать собственному чертову совету.
И не слишком ли уже поздно?
Глава 20
Руби
Я делаю глубокий вдох и подхожу к Фэллон. Она стоит рядом с мусорным баком в переулке и курит. Вблизи она выглядит раздраженной и агрессивной. Небольшой серебристый шрам тянется вдоль ее челюсти, а темно-каштановые волосы ниспадают до середины спины. Обрезанные шорты, в которые она одета, демонстрируют красочные татуировки в стиле родео,
Хотя мы уже встречались, я не уверена, что она захочет поговорить со мной. По правде говоря, я восхищаюсь Фэллон. Завидую ей. Ее татуировкам, ее лошадям и ее свободе. Она прямая и свирепая, и у нее нет бомбы замедленного действия в груди.
Фэллон выпускает дым, когда видит меня.
– Черт. Не говори моему отцу.
Я улыбаюсь.
– Со мной твои секреты в безопасности.
Она хмыкает и глубоко затягивается сигаретой. Дым клубится в воздухе между нами.
– Мне жаль, - говорю я, думая о той женщине в баре, которая гладит кроваво-красными ногтями руку Уайетта. Если бы это был Чарли, я бы взяла свою рюмку и швырнула ее ему в голову.
– Насчет Уайетта.
Фэллон пожимает плечами. Пылающий гнев в ее глазах - единственный признак того, что она ранена.
– Нет никакого Уайетта, - говорит она, растягивая слова и энергично качая головой.
– Он настоящий клоун, от которого я планирую держаться как можно дальше.
Молча мы смотрим в темноту переулка. В чернильно-черном ночном небе сверкают звезды. Лунного света достаточно, чтобы разглядеть исписанные граффити кирпичные стены и брошенные на землю пивные банки. В воздухе витает аромат сосен и лета. Прохладный ветерок высушивает пот у меня на лбу, и я делаю глубокий вдох.
Я рада передышке после того, что произошло в баре после выпивки и быстрых танцев. Я прижимаю руку к своему все еще бешено колотящемуся сердцу, желая, чтобы оно вернулось к нормальному ритму. Такому, чтобы я не потеряла сознание прямо на танцполе.
Эта мысль, словно электрошокер для моих эмоций, сбивает с ног. Сегодняшний вечер - ужасное напоминание о правде моего положения. Моего состояния.
Я закрываю глаза.
Я лгу Чарли.
Мое сердце не в порядке и никогда не будет в порядке.
Чарли хочет детей. То, что я никогда не смогу ему дать из-за своего сердца.
Я качаю головой, злясь на себя за то, что вообще допустила эту мысль. Это не имеет значения. Нас нет и никогда не будет.
Через восемь недель я уеду.
Фэллон бросает сигарету на землю и затаптывает сапогом.
– Ну что? Как тебе танцы с Чарли Монтгомери? Вы двое там хорошо смотрелись.
– Это было весело. Просто летнее развлечение, - уточняю я, не совсем понимая, зачем пытаюсь это прояснить. Может быть, потому что отрицать легче, когда произносишь это вслух. Когда позволяешь другим людям услышать и сделать это более реальным.
Она обдумывает мои слова, ее ореховые глаза блестят.
– Тебе нравится здесь? В Воскрешении?
– Нравится. Мне нравится.
– Но не настолько, чтобы
Я колеблюсь, решая, стоит ли говорить больше, поделиться с ней.
– Нет. Я не могу.
– Тебе повезло, - говорит она, и в ее хриплом голосе слышится тоска.
– Ты можешь уехать, когда захочешь.
Но я не хочу уезжать.
Этот город кажется мне родным. Я чувствую, что принадлежу ему. Здесь другой воздух. Здесь мое сердце бьется по-другому, сильнее, только потому, что я нахожусь на ранчо «Беглец».
Я думала, что смогу это сделать. Я думала, что это будет легко. Заработать немного денег. Помочь владельцу ранчо. Заняться хорошим сексом с ворчливым ковбоем, а потом сбежать.
Без всяких обязательств.
И все же…
Чарли до сих пор носит мою ленточку на запястье.
Что это значит?
Ничего.
Это не должно значить абсолютно ничего.
– На что это похоже?
– спрашиваю я Фэллон.
– Ездить верхом?
Ее суровый взгляд смягчается. Несколько секунд она молчит. Когда она заговаривает, выражение ее лица становится неземным, мечтательным.
– Это сводит меня с ума и заставляет жить.
– В ее голосе звучит страсть.
– Я готова умереть за это. Я бы умерла, если бы никогда не смогла сделать это снова.
– Вскинув бровь, она переводит взгляд на меня.
– Я прекрасно понимаю, что эти две вещи взаимоисключающие.
Меня пробирает дрожь. Я чувствую то же самое.
– Ты никогда не ездила на лошади?
– Нет. Чарли не разрешает.
– Я делаю шаг вперед, глядя на темный бордель, залитый лунным светом. Зная, что это хороший контент для Инстаграм-аккаунта ранчо «Беглец», я достаю свой телефон и переключаю его в ночной режим. Я смотрю на Фэллон.
– Это его лошади, ты же знаешь. Я не могу просто украсть одну.
Фэллон ухмыляется.
– Ну, технически, ты можешь…
От одного только упоминания о Чарли у меня сжимается сердце. Улыбка появляется на моих губах, когда я вспоминаю рычащего мужчину, которого впервые встретила в «Пустом месте». Ковбоя, которого я считала холодным и неулыбчивым. Но я ошибалась. Было так много незначительных моментов, когда его нежные действия разрушали тот образ, который я создала в своей голове. Чарли приносит мне цветы, водит на танцы, носит мою ленточку на запястье… и секс. Секс не просто хороший - он потрясающий.
Меняющий сердце.
Жесткий панцирь Чарли - это щит, оберегающий его от того, что причиняет боль.
Я делаю то же самое. Не рассказывая Чарли о своем сердце, я держу его на расстоянии.
– У него есть на то причины, - говорит Фэллон, и я удивляюсь нерешительности, которая отражается на ее лице.
– Чарли - хороший парень. Я знаю его уже десять лет, и он… очень сильный, да. Но я никогда не видела у него такого выражения лица.
Я должна сказать ей, что не имеет значения, как он смотрит на меня. Несмотря на это, мое сердце бешено колотится, и я не могу удержаться, чтобы не спросить: