Укротитель времени (сборник)
Шрифт:
— Ух ты! — рыбак разинул рот от удивления. — Похоже на чистое серебро.
— Так оно и есть, — подтвердил Лафайет. — Итак, ты повезешь нас или нет?
— Спасибо тебе, приятель, — и огромная лапа потянулась за монетой, но Лафайет быстро отдернул руку.
— Зачем же так? — укоризненно произнес он. — Сначала переправь нас в город.
— Угу.
Ручища почесала лохматую голову, заросшую черными жесткими волосами. Звук, раздавшийся при этом, напоминал скрежет напильника по дереву.
— Тут,
Его ручища попыталась отпихнуть О'Лири в сторону, но тот изо всех сил ударил по костяшкам пальцев. Рыбак резко отдернул руку и засунул пальцы в рот.
— У-у-у! — протянул он, обиженно глядя на О'Лири. — Больно же, парень!
— Иначе и быть не могло, — холодно отозвался Лафайет. — Если бы я не торопился, я бы выволок тебя наружу и вздул.
— Неужели? Тебе бы пришлось потрудиться, сквайр. Меня не так-то просто вздуть.
В доме послышался шорох, и в дверь просунулась голова, за которой последовали широченные плечи и массивный торс. Вслед за этим на четвереньках появился сам хозяин хижины. Он поднялся на ноги, которые напоминали два столба, и оказался ростом под два с половиной метра.
— Ладно, возьму с вас деньги на той стороне, — сказал гигант. — Думаю, мне не вредно будет немного попотеть. Ждите здесь, я мигом вернусь.
— Надо отдать тебе должное, Лейф, — прошептала Свайнхильд, провожая глазами гиганта, пока тот не скрылся в тумане. — Ты не струсил перед этим верзилой.
Она задумчиво посмотрела вслед ушедшему великану.
— В нем, однако, есть своя прелесть, что-то животное, — прибавила она.
— Пусть только пальнем тебя тронет, и я оторву ему голову, — отрезал Лафайет.
— Да ты ревнуешь, Лейф, — с удовлетворением заметила Свайнхильд. — Но смотри, не увлекайся, — прибавила она. — Я по горло сыта оплеухами, которые получала в трактире всякий раз, когда какой-нибудь бродяга заглядывался на меня.
— Я? Ревную? Да ты с ума сошла.
О'Лири засунул руки в карманы и принялся ходить взад и вперед, а Свайнхильд тем временем занялась своей прической, напевая что-то вполголоса.
Прошло более четверти часа. Наконец они вновь увидели гиганта — он шел к ним, ступая удивительно легко и неслышно.
— Все готово, — хрипло прошептал он. — Пошли.
— К чему такая таинственность? — громко спросил Лафайет. — Что…
Стремительным движением гигант зажал ему рот рукой, задубевшей, словно седельная кожа.
— Потише, приятель, — прошипел он. — Ты же не хочешь разбудить соседей. Ребята устали, им надо выспаться.
Лафайет отстранил руку великана, от которой шел резкий запах смолы и селедки.
— Извини,
Взяв Свайнхильд за руку, он направился за рыбаком по илистому берегу к наполовину развалившемуся каменному причалу, у которого качалась неуклюжая рыбачья плоскодонка. Она осела дюймов на шесть, когда их спутник влез в нее и устроился на веслах. Лафайет помог спуститься Свайнхильд и заскрежетал зубами, когда великан подхватил ее за талию и опустил на корму.
— Садись вперед, приятель, и смотри, чтобы мы не наскочили на плавающие бревна.
Лафайет едва успел сесть, как весла опустились в воду, и лодка стремительно отчалила от берега. От резкого толчка Лафайет едва не свалился в воду. Он крепко вцепился в борт и стал прислушиваться к скрипу уключин и плеску волн о нос лодки. Причал быстро скрывался из виду, растворяясь в густеющем тумане. Он посмотрел через плечо на огни далекого города, мерцающие над неспокойной темной водой. Влажный ветер, казалось, пронизывал его до костей.
— Долго плыть до города? — спросил он охрипшим голосом, поплотнее запахивая камзол.
— Ш-ш-ш… — прошипел рыбак, не оборачиваясь.
— Ну, а сейчас в чем дело? — не выдержал Лафайет. — Боишься разбудить рыбу?
— Потише, пожалуйста, парень, — взмолился великан. — Ты и представить себе не можешь, как звук переносится по воде. — Он наклонил голову, словно прислушиваясь. Со стороны берега донеслись едва различимые крики.
— Похоже, не все так щепетильны, как мы, — язвительно заметил Лафайет. — Ну, теперь мы можем говорить или…
— Заткнись, болван, — прошипел великан, — не то они нас услышат.
— Кто? — громко спросил Лафайет. — Что здесь происходит? Почему мы должны от кого-то скрываться?
— Потому что парню, у которого я позаимствовал лодку, это может не понравиться, — прорычал гигант. — Но боюсь, уже поздно. У этих ребят слух, как у летучих мышей.
— Что может не понравиться парню, у которого ты позаимствовал лодку? недоуменно переспросил Лафайет.
— То, что я ее позаимствовал.
— Ты хочешь сказать, что не спросил его разрешения?
— Зачем было будить человека среди ночи с такой дурацкой просьбой?
— Не может быть! Ты… ты…
— Зови меня Кранч, а все ругательства прибереги для бездельников, которые уже наверняка пустились за нами в погоню. — Кранч приналег на весла, и лодка понеслась вперед.
— Чудесно, — простонал Лафайет. — Просто великолепно. Вот награда за нашу честность: ночные гонки с полицией на хвосте.
— Послушай меня, парень, — сказал Кранч. — Эти ребята никакие не полицейские. И они без всяких там предрассудков. Если нас поймают, то в суд не потащат, можешь мне поверить.