Укротители Быка
Шрифт:
Судьба наконец определилась, на какой стороне играть. Решение было принято.
Они прошли в небольшую боковую гостиную, уставленную вазами и вазочками, полными высохших цветов, кое-где с нанизанными на ломкие стебли причудливыми бусинами - странное украшение, которое Райн прежде еще замечал в иных состоятельных домах Адвента. Общая мода Риринского Союза?..
Компаньона сеньоры Альмарес, скучная особа с вязанием, немедленно опустилась на сундук у стены и вернулась к своему занятию, распространяя вокруг себя скучный запах сухого укропа. Сама же сеньора заняла стул посреди комнаты, расположившись на нем со всеми своими пышными коричнево-белыми юбками, подобно большой лохматой собаке.
– Ну так?
– сказала она добродушно.
– Днем вы изволили говорить мне, что можете определить мою болезнь или излечить ее, ах, ну не то чтобы я верила, что это возможно, но возможность, да... возможность. Возможности нам, старикам, почти не доступны, а то, что доступны, приносят опасную надежду, куда уж опасную в моем возрасте. Однако без надежды что жить, что умереть - никакой разницы. Понимаете, господин астролог?.. Хотя нет, сердцем все равно не поймете - вы ведь еще так молоды... А вот умом, ах, вашим молодым сильным умом... вы, наверное, способны не только понять болтовню старой неумной женщины, но еще и куда больше ее болтовни, - она слегка подмигнула и картинно зашелестела коричневыми перьями веера - и тоже в бусинах, таких же причудливых, что и на букетах.
– Увы, когда человек учится понимать звезды, узнает, насколько хрупко взаимопонимание между людьми, - кивнул Райн, размышляя, на что же такое хотела она намекнуть и что он там должен был понять из этой маловразумительной речи. Может быть, и вовсе не было здесь никакого смысла, просто она его путала?.. Очень удобная маска.
– Зато в своих словах я уверен. Я могу составить ваш гороскоп и определить вашу болезнь. А вот смогу ли ее вылечить - не так ясно. Некоторые болезни не лечатся вовсе.
– Что же, в моем возрасте люди легче мирятся с неизбежным, - сказала сеньора и тут же деликатно закашлялась.
– Я была бы крайне рада, окажи вы мне такую услугу. И я, разумеется, оплатила бы...
– она сделала паузу.
– Ну что вы, миледи, - Райн тепло улыбнулся.
– Ну как бы это выглядело, если бы я, будучи официальным лицом, принимал деньги от стороны, с которой договариваюсь?.. Я был бы рад оказать вам подобную услугу просто по дружбе... которая, как я надеюсь, не замедлит последовать.
Она снова так же мелко, не то хихикающе, не то кашляюще, рассмеялась.
– О да, дипломатия... Какие же вы все дипломаты, мое бедное старое сердце радуется, глядя на этих серьезных молодых людей, которые возложили на свои крепкие плечи судьбы нашего несчастного клочка земли... А вы тоже, как и господин Ди Арси, считаете, что дипломатия - это искусство заводить добрых друзей?
Это что у нее, оговорка? Она же помнит, что сама предложила такую трактовку оброненной Старом фразы...
– Не только, миледи, - на сей раз Райн говорил серьезно.
– Что же, что же, - мелкие, ласковые кивки головой, и второй подбородок под первым, на удивление худым и костлявым, покачивается в такт. - Счастлива была бы считать вас своим другом, маэстро, друзья - это прекрасно, когда-то ты окажешь другу пустяковую услугу, когда-то он тебе, а в старости начинаешь понимать, что именно на пустяковых услугах все и стоит, и большие вещи начинаются с малых...
– голос ее тут же обрел те же легкомысленно-салонные интонации.
– Должно быть, вы знаете, что мы, Альмаресы, здесь на особом положении?.. Уже не на том, как было раньше, века два назад, когда вся торговля велась через Армизон, и купеческие роды не были так сильны... у нас было ополчение, о, обученное ополчение, и Альмаресы стояли во главе... Теперь не то, безусловно, не то. Хотя... времена меняются постоянно.
Она смотрела на Райна добродушно, но паузу держала великолепно. И Райн, собственно, понял, чего от него добиваются.
Форсировать игру. Она проверяет почву - ну так, возможно, надо ответить сразу?
– Поэтому я и говорю, миледи, - заметил Райн.
– Союз с герцогом Хендриксоном мог бы быть очень полезен знатным родам Мигарота. Герцог - справедливый человек, и после своей победы он раздаст награду всем своим преданным соратникам. Я знаю его достаточно, чтобы быть уверенным в своих словах, - я составлял его гороскоп.
– До чего же вы интересный собеседник, маэстро, - она по-куриному склонила голову набок и добавила тоном сплетницы: - Правду ли говорят, что по гороскопу можно узнать о человеке все, даже тайные его мысли?
– По-настоящему искусные астрологи способны на многое, - кивнул Райн.
– С моей стороны, правда, было бы самонадеянно причислять себя...
– О, бросьте скромничать, маэстро!
– она снова кашлянула и прикрыла рот рукой, потом сказала шутливо и добродушно: - Пожалуй, я все-таки поберегусь доверять свой гороскоп такому опасному человеку, как вы! Нам, старикам, уже поздно и меняться, и лечиться...
– Ну что вы, миледи, вам еще далеко до звания старухи, - Райн поклонился.
– С вашего позволения, я присоединился бы к моему патрону. Быть может, ему требуется мое содействие.
– Дозволяю, - со вздохом сказала она.
– Безусловно, вам интереснее с гостями, чем со мной... ах, не надо, говорить всякие вежливые глупости!.. Хотя, не буду спорить - это тоже способ приобретения опыта. Вежливость - очень важно в дипломатии.
– Да, миледи, - Райн улыбнулся.
– По-моему, дипломатия - это не только искусство заводить друзей. Это еще и искусство выживания.
Они возвращались до дома уже за полночь, слегка опьянев - как будто не от вина, а от разнообразных разговоров, тех, которые они вели с самыми разными людьми - и самими Альмаресами, и позднее, с иными господами, собравшимися на этом маленьком вечере. Мы просто послы; мы просто хотим дружить, больше ничего. Все это было и не было правдой; вкус полуправды отдавал металлом во рту.