Укротители Быка

Мадоши Варвара

– Вот как?
– Стар чуть скривил губы. Он поверил Райну сразу и полностью: эти выкладки удивительным образом совпали с его собственным подотчетным беспокойством.
– То есть что же, ты полагаешь, мы застряли здесь надолго?..

– Нет, - Райн подавил зевок и снова потер глаза.
– Я полагаю, что есть способ сделать все быстро. Только это будет отнюдь не "прогулкой для получения бесценного опыта",

как описывал герцог. Хотя опыт бесценный, не спорю, да...

– Ну-ка...
– Стар подался вперед, и, по мере того, как Райн говорил, у него все больше и больше менялось выражение лица. Он даже принял особенно расслабленную позу, откинувшись на спинку кресла - так случалось с ним в момент наивысшего волнения.

– Ты сумасшедший, - наконец заявил Стар с не терпящей возражений убежденностью.

Перед взором его со скоростью выпущенной из лука стрелы проносились картины всевозможных нестыковок и неудач. Потерянные жизни, деньги, припасы... время! Драгоценнейшее время, без которого не обойтись.

Почему все планы Райна висят на волоске уже во время создания? Любой из них, единожды сорвавшись в любой детали, грозит немедленным повторением мединского кошмара: кровь на роговых надгробиях, смех бога, пальцы Фильхе, судорожно сжавшие решетку... Но у него почему-то всегда выходит, что иначе никак. Боги, какие угодно, хоть древние, хоть несуществующие: дайте мне силы распознать тот момент, когда придется его остановить, невзирая ни на что.

– О, почти наверняка сумасшедший, - рассмеялся Райн.
– Где уж сохранить здравый рассудок при моей профессии и образе жизни!.. - он вдруг сменил тон.
– Подыграешь мне?

На секунду повисла длинная-длинная, наполненная солнечным светом и воплями коробейника с улицы ("А вот кому эликсир молодости?.. А вот любистоки, всего девять шпилей[4]...") пауза.

Отчего-то вспомнилась Вия, какой Стар видел ее в последний раз, в Чертовой крепости: она сидела у окна над пяльцами и шила, склонившись над сложным узором из птиц, пролетающих сквозь кольца.

Стар передернул плечами и сказал:

– Ариман тебя раздери, куда я теперь денусь! Но ты, Гаев, на тридцать три раза проверишь шансы! И упаси тебя вся Семерка и все Изгнанники свалиться в приступе в решительный момент.

– Само собой!
– Райн широко, радостно улыбнулся.
– Дорогой мой Ди Арси, все будет зависеть от завтрашнего приема у Первого Кормчего.

***

Тяжелая изумрудно-зеленая портьера колыхнулась, вымела мраморную мозаику пола желтыми кистями, когда хлопнувшая дверь отрезала кабинет, где решались судьбы Быка. Или, по крайний мере, некоторый отрезок судьбы.

Стар казался разъяренным - ноздри его раздувались в бешенстве, глаза сверкали, кулаки сжимались так, что массивные обода перстней вдавливались в кожу. Райн, поджидавший в приемной у небольшого столика приветливо улыбнулся, поднимаясь навстречу.

– Ну что, господин Первый Кормчий не принял тебя всерьез?

– Он оскорблял меня!
– Стар стиснул зубы.
– Впрямую оскорблял! Он ни в грош не ставит ни Хендриксона, ни меня.

– А я говорил тебе, что так и будет, - заметил астролог.
– Уверен, ты опять вспылил слишком рано.

Стар на секунду замер и смерил его долгим взглядом.

– Будешь еще ты меня учить, - процедил он сквозь зубы и, жестко ударяя каблуками по безответному черному мрамору, прошагал к лестнице.

Райн задержался на пару ударов сердца, потом последовал за ним - без лишней спешки, но и не стараясь нарочито отстать. На нижних ступенях ему показалось, будто кто-то его окликнул. Астролог остановился - да нет, не показалось, а вот он, небольшого роста человечек в невзрачной черной котте[5] и шапочке писаря.

– Господин Магистр, маэстро Галлиани приглашает вас переговорить о научных вопросах, если вам будет угодно, завтра в третьем часу.

Он протянул Райну узкий свиток приглашения.

Молодой магистр оглянулся - лакеев, что молчаливо сторожили подножие лестницы в начале их визита, простыл и след.

– Передайте, что я с благодарностью приму приглашение уважаемого сеньора, - Райн кивнул, принимая свиток.

– Благодарю, - писарь низко поклонился и мгновенно растворился в темной глубине холла. Здесь все большие помещения делали такими, чтобы нельзя стрелять от входа. Это паранойя или просто традиция?

Райн аккуратно сунул свиток во внутренний карман на пелерине своего плаща и спокойно вышел из дома.