Укрой меня от замыслов коварных
Шрифт:
– Через пять минут, Георгий Евсеевич.
– Я в «приказе».
– Понял.
В «приказе» – означало, что Войнович в настоящий момент находится у начальника Управления генерал-полковника Умоляева.
Пришлось глушить двигатель, вылезать из машины и проходить всю процедуру опознавания при возвращении в Управление. Гадая, зачем генерал пригласил его аж к главному «приказчику-наукодаву» ФСБ, как за глаза называли Умоляева сотрудники, Афанасий поднялся на пятый этаж главного корпуса, открыл дверь приёмной.
Адъютант Умоляева, лысеющий полковник Страмюк (его чаще называли Срамюком, и было за что) кивнул на кожаную дверь начальника:
– Заходите, вас ждут.
Афанасий вошёл в кабинет Умоляева.
В отличие от обставленного в стиле «мобайл» кабинета Войновича в этом помещении царил ещё двадцатый век, несмотря на суперсовременный комплекс связи и компьютерную начинку. На стене за столом хозяина кабинета висел объёмный портрет президента, и это подчёркивало «государственную значимость» начальника Управления.
Кроме генерал-полковника в кабинете присутствовали двое мужчин: Войнович и седой бородатый старик в безупречном костюме бежевого цвета, в больших роговых очках. Афанасию показалось, что он его где-то встречал, хотя впоследствии понял: гость очень напоминал Менделеева.
– Присаживайтесь, майор, – пригласил Вьюгина начальник Управления, повернул голову к старику: – Знакомьтесь, Эммануил Медеевич, майор Вьюгин, замначальника ИПФ.
Старик величаво склонил гривастую голову, принялся разглядывать Афанасия.
– Эммануил Медеевич – эксперт СТРАПП, – продолжал Умоляев. – Надеюсь, вы знаете, что это такое.
– Сказочники, – пошутил Войнович.
– Вы сказочники не меньше, – осадил его начальник Управления.
Афанасию стало неловко. Он знал, что такое СТРАПП: Управление стратегического планирования и прогнозирования ФСБ. Но с экспертами этого Управления встречаться ему не приходилось.
– Как правило, наши прогнозы сбываются, – сказал Войнович.
– А наши, значит, нет? – тонко улыбнулся Эммануил Медеевич; судя по строению и загару лица он был скорее всего казахом.
– Я этого не говорил.
– Товарищи офицеры, ведите себя прилично, – сухо сказал Умоляев.
Все почему-то дружно посмотрели на Афанасия.
Майор хотел сказать, что он-то как раз молчит, но поймал взгляд Георгия Евсеевича и поостерёгся высказывать своё мнение.
– Чем занимается отдел? – спросил Умоляев, глядя на него в упор.
– По плану, – растерялся Вьюгин, не понимая, что от него хотят услышать.
Чем занимается ИПФ, начальник Управления мог узнать и от Войновича, если не читал доклады подчинённых.
– Конкретнее.
– Изучением поступающих материалов по НЛП, ФАГу и психоэффектам. Комплектованием лидер-блоков. Обобщением древних эзотерических текстов, дошедших до наших дней. Исследованием биоэнергетики организмов. Изучением парапсихологических…
– Понятно, не стоит перечислять свои обязанности. Вы участвуете в оперативных мероприятиях, что важнее.
– Последние – Нунивак, Сахалин и Северодвинск, – подтвердил Войнович. – Готовимся к работе по северным морям.
– Есть более важное дело. Эммануил Медеевич, поделитесь.
– В последнее время мы ощущаем возросшую активность иностранных разведок возле наших космодромов, – начал эксперт СТРАПП; голос у него был рокочущий, солидный, хорошо поставленный. – Это и понятно, поскольку мы собираемся лететь на Марс и к другим планетам без помощи наших амбициозных союзничков.
– Да уж, выбирать союзников мы не умеем, – бросил реплику Войнович.
– Их надо не выбирать, а воспитывать, – возразил Умоляев. – Процесс выбора слишком непредсказуем и подчиняется закону Мёрфи.
– Это как? – полюбопытствовал эксперт.
– Практика жизни: пока найдёшь свою царевну, перецелуешь немало жаб.
Эксперт хохотнул.
Войнович незаметно подмигнул Афанасию, предлагая оценить юмор начальника Управления. Умоляев действительно был знаменит своими мрачными шутками.
– Короче, парни, – без улыбки продолжал Умоляев, – с космодрома «Восточный» через два дня будет запущен наш перспективный межпланетный модуль «Русь», прототипом которого был «Буран».
– Многоразовый?
– Совершенно верно. Надо проконтролировать его старт и посадку. Поскольку американцы, да и китайцы тоже, заинтересованы совсем в обратном, желая нам неудачи, от них можно ожидать чего угодно.
– Понятно, Ростислав Андреевич, – подтянулся Войнович. – Сделаем всё возможное.
– Надо сделать всё невозможное, но старт должен пройти штатно. А главное, постараться, чтобы корабль сел благополучно.
– Если не откажет техника.
– Не откажет.
– Посадка намечена там же?
– Да, на «Восточном», ВПП уже готова. Кстати, осмотрите и её.
– Безусловно.
– Что хотите добавить, Эммануил Медеевич?
– Я знаю, вы хорошо поработали в Северодвинске, – сказал седоголовый эксперт. – Разобрались в деталях?
Войнович вопросительно посмотрел на Умоляева. Тот кивнул.
Начальник ИПФ помедлил, взвешивая слова.
– Против нас работала достаточно мощная ПК. – Объяснять, что такое ПК (пси-конфигурация), он не стал. – Но нашим сенсам удалось нейтрализовать главного оператора.