Улица Чехова

Исаченко Валерий Григорьевич

В лицевом доме устроили 3 роскошные девятикомнатные квартиры: одна из которых была с двумя зимними и 2 летними балконами, другая – с двумя зимними, и третья – только с одним зимним балконом, но с особым парадным подъездом. В этих квартирах имелись даже альковы. [45] У парадного подъезда постоянно находился дежурный швейцар. Несмотря на полученную от Городского кредитного общества значительную ссуду, [46] В.Ф. Краевский берет в заем еще большие суммы у частных лиц, [47] а 11 сентября 1887 г. продает свой дом жене почетного гражданина Марии Карловне Герке. [48] Через четыре года он умирает. Из «Петербургского некрополя» В. Саитова известно, что смерть В.Ф. Краевского наступила 1 марта 1901 г., похоронен на католическом кладбище на Выборгской стороне, надпись на его надгробии сделана по-польски. [49]

45

Во всех этих квартирах были парадный и черные ходы, прихожие, ванные комнаты. Стоимость проживания в таких квартирах за год, как следует из «Ведомости о доходах», колебалась от 2300 до 2000 рублей. Еще 11 шести– и семикомнатных квартир со всеми удобствами стоили от 1500 до 1200 рублей. Жильцы же, проживавшие в трехкомнатных квартирах, платили в год от 400 до 450 рублей. 4 квартиры в доме использовались под торговые помещения. Их стоимость оценивалась в 600 рублей за год. Годовой валовой доход составлял 37 240 рублей. Указанное дело.

46

Правление Санкт-Петербургского городского кредитного общества на своем заседании от 16 сентября 1882 постановило «Коллежскому Советнику Владиславу Францевичу Краевскому назначить в ссуду на 25 лет 200 000 рублей». Указанное дело.

47

ЦГИА СПб. Ф. 515. Оп. 1. Д. 4114б. В.Ф. Краевский берет в заем сначала у вдовы тайного советника Елизаветы Григорьевны Марченко 42 000 рублей, а затем у купеческой вдовы Надежды Ивановны Гусевой 30 000 рублей серебром сроком на 2 года. Указанное дело.

48

«С переводом на нее долга Городского кредитного общества в 179 527 руб. 23 коп.». Указанное дело.

49

Саитов В. Петербургский некрополь. Т. 2. С. 507.

Улица Чехова, дом № 3. Фрагмент фасада

Новая хозяйка владела этим домом семь лет. [50] За эти годы было отмечено лишь одно серьезное происшествие: 15 декабря 1892 г. в доме произошел пожар, убытки от которого составили большую по тем временам сумму в 3 тысячи рублей. [51]

10 января 1894 г. дом в третий раз сменил своего владельца и перешел в собственность инженера, действительного статского советника Дмитрия Петровича Мордухай-Болтовского. [52] Он владел домом до своей кончины 30 июня 1911 г. [53] 13 января 1912 г. дом перешел в собственность его наследникам-сыновьям: коллежскому асессору Александру Дмитриевичу, статским советникам Ивану и Дмитрию Дмитриевичам и титулярному советнику Константину Дмитриевичу Мордухай-Болтовским. [54] Самым успешным из братьев был Иван Дмитриевич – профессор Императорского училища правоведения, директор 1-го департамента Министерства юстиции, секретарь правоведческих касс, член Совета по делам страхования рабочих. Помимо основной деятельности Иван Дмитриевич вел большую общественную работу, связанную с его увлечениями (был директором Ижоро-рыболовного общества охоты, товарищем председателя Российского общества голубеводства). [55] Наследники Д.П. Мордухай-Болтовского попытались продать этот дом перед самой революцией, но не успели. [56]

50

Из «Ведомости о доходах дома» мы имеем информацию о жильцах, проживавших здесь в 1890-е гг. В «барских» квартирах жили князь Петр Павлович Вяземский, адъютант его императорского высочества великого князя Михаила Николаевича Иосиф Иосифович Колышко, чиновник особых поручений Министерства путей сообщения, прусский подданный родом из Эльдинга, купец Вильгельм Август Августович Абег, жена титулярного советника Мария Николаевна Юшкова, вдова врача надворного советника Мария Михайловна Волкова. Среди жильцов дома мы насчитали более 10 тайных, статских, надворных, титулярных и коллежских советников. Один из жильцов дома, Сигизмунд Францевич Краевский, «младший аптечный фельдшер унтер-офицерского звания кадрового батальона», приходился братом прежнему домовладельцу. Указанное дело.

51

После того как Мария Карловна исправила «поврежденные в лицевом и в надворном левом флигеле» квартиры, Городское кредитное общество компенсировало эти затраты. Указанное дело.

52

Указанное дело.

53

Указанное дело.

54

Указанное дело.

55

«Весь Петербург» на 1913 г.

56

Последний документ, который мы нашли в деле № 5823, отношение Правления Городского кредитного общества от 21 июля 1917 г. о том, что оно «не встречает со своей стороны препятствий на совершение Мордухай-Болтовскими купчей с переводом на нового владельца».

Значительно более длинную историю имеет дом № 5. Как нам удалось проследить по адресным книгам «Весь Петербург», в течение 15 лет, с 1890 по 1905 г., им владела жена, а потом вдова генерал-лейтенанта княгиня Клеопатра Михайловна Святополк-Мирская, дочь М.Н. Ханыкова, унаследовавшая этот дом от своего отца [57] (о ее муже, боевом генерале, речь пойдет в другом разделе).

Улица Чехова, дом № 5. Построен в 1854–1856 гг., арх. К.Ф. Мюллер

57

ЦГИА СПб. Ф. 515. Оп. 1. Д. 7015.

В деле Городского кредитного общества содержится информация об этом доме с 1894 по 1917 г. [58] Из «Описи с оценкой дома» следует, что имущество Клеопатры Михайловны состояло тогда из «каменного лицевого дома в два этажа на подвалах, с двумя выступами во дворе, каменного надворного флигеля с жилым вторым этажом и частично жилыми антресолями над сараями и каменными службами в два этажа по правую и левую границам двора». [59] В доме было всего 7 квартир, четыре из которых «барские», многокомнатные. Так, в девятикомнатной квартире под № 1 проживал тайный советник, сенатор И.Л. Горемыкин, в квартире № 2 из 10 комнат – граф А.Ф. Гейден, в будущем контр-адмирал, квартиру № 4 из пяти комнат занимал князь Святополк-Мирский, сын владелицы дома. К первым четырем квартирам, согласно описи, принадлежали конюшни, сараи и ледники. [60] Домовладелица в это время вместе с мужем, генерал-адъютантом, проживала в Атаманском дворце в Новочеркасске. [61] Управляющим дома служил Николай Осипович Клудников, войсковой старшина главного управления Казачьих войск, [62] в качестве поверенного же выступал И.Л. Горемыкин. [63] В 1904 г. Клеопатра Михайловна овдовела, [64] и имущество, согласно завещанию генерал-адъютанта, перешло к сыновьям – князьям Михаилу, Ивану, Дмитрию, Владимиру и Семену Николаевичам Святополк-Мирским. [65] 11 апреля 1905 г. единоличным владельцем дома становится князь Семен Николаевич. [66] За годы, которые он им владел, в доме не произошло существенных изменений, разве что во всех квартирах установили ватерклозеты и раковины, а во дворе появилась новая «каменная служба частью в один, частью в два этажа по левой границе двора». [67] В 1912 г. в первых четырех «барских квартирах» жили вдова д.т.с. К.П. Победоносцева, тайный советник А.Е. Лагорио, а весь 2-й этаж (24 комнаты) занимала солистка Мариинского театра госпожа М. Фигнер. [68] 19 июня 1912 г. имущество князя «по акту купли-продажи» приобрел доктор медицины Яков Петрович Гофман, [69] который владел домом пять лет. Удивительно, но из последней записи в этом деле от 4 декабря 1917 г., сделанной уже после революции, следует, что имущество доктора медицины по акту купчей перешло во владение Матильды Мееровны Найшуль, [70] но извлечь выгоду из этой сделки последней домовладелице уже не удалось. Нам удалось также проследить судьбу потомков наказного атамана Донского войска, князя Н. Святополк-Мирского в эмиграции. [71]

58

«Санкт-Петербургская адресная книга» на 1892 г., «Весь Петербург» на 1894–1905 гг. С 1894 г. история дома прослежена нами по делу № 7015 Санкт-Петербургского городского кредитного общества «по залогу имущества княгини К.М. Святополк-Мирской. Оно было открыто 2 июля с. г., когда княгиня через своего поверенного обратилась в правление Общества с заявлением о выдаче ссуды под залог ее дома».

59

Указанное дело.

60

Указанное дело. К этому времени в доме уже был водопровод, правда, ватерклозеты, раковины и ванны были устроены не во всех квартирах. Стоимость имущества княгини была оценена в 146 773 руб ля. 6 июля 1894 г. правление Санкт-Петербургского городского кредитного общества назначило княгине ссуду в 60 600 рублей на 36 лет.

61

Об этом мы узнаем из доверенности княгини К.М. Святополк-Мирской, ЦГИА СПб. Указанное дело.

62

«Весь Петербург» на 1904 и 1905 гг.

63

ЦГИА СПб. Ф. 515. Оп. 1. Д.7015.

64

Это следует из справки Правления кредитного общества от 16 марта 1904 г. Указанное дело.

65

Указанное дело.

66

В то время за имуществом княгини капитального долга числилось 52 131 рубль 78 копеек. Постановлением правления Кредитного общества князю Семену Николаевичу «в дополнительную ссуду» было «назначено сорок девять тысяч двести рублей». Указанное дело.

67

Указанное дело. Это видно из «Описи с оценкой дома» от 20 марта 1912 г.

68

Указанное дело. Эти фамилии указаны в «Ведомости о доходах с дома» за 1912 г.

69

Указанное дело.

70

Указанное дело.

71

Из дела № 1200 фонда 515, опись 1 ЦГИА СПб. по залогу имущества Г.Н. Томилова мы узнаем, что еще в 1853 г. он взял в заем под проценты на 15 лет ссуду в 21 000 рублей в Санкт-Петербургском городском заемном банке.

Единственный дом на улице, отмеченный мемориальной доской, посвященной Михаилу Ивановичу Глинке, – это дом № 7. Долгие годы он принадлежал нескольким поколениям Томиловых. С середины XIX в. им владел капитан-лейтенант Г.Н. Томилов, в 1860-е гг. его имущество включало в себя «каменный на подвалах 3-этажный лицевой дом, такой же каменный 3-х этажный на подвалах и с мансардой надворный поперечный в два света флигель, еще один каменный 4– и частично 3-этажный флигель по правой и задней границе двора и, наконец, каменную 2-этажную службу». [72] В доме на тот период было 3 парадных и 10 черных лестниц, 25 квартир, из которых по 6 двух-, трех– и четырехкомнатных, по 3 – пятикомнатных и однокомнатных и, наконец, всего 2 сравнительно дорогих – шестикомнатных. [73] Типичным для среднего по доходам дома был и социальный срез жильцов. [74]

72

1 февраля 1865 г. Томилов обратился в правление Городского кредитного общества с заявлением о желании перезаложить принадлежащее ему имущество со всем строением и землею сроком на 25 лет. Правление положило назначить ему ссуду в 37 000 рублей. Указанное дело.

73

Из описи с оценкой дома от 28 февраля 1865 г. Указанное дело.

74

Квартиры в шесть и пять комнат в доме Томилова занимали статские, надворные и коллежские советники, четырехкомнатные квартиры были записаны в «Ведомости о доходах с дома» за вдовой коллежского асессора, доктора медицины и французским подданным. В двух– и трехкомнатных квартирах в надворных флигелях проживали мещане и государственные крестьяне. Указанное дело.

Улица Чехова, дом № 7. Построен в 1910–1911 гг., арх. Л.В. Богусский

Через 14 лет, 5 февраля 1874 г., имущество Г.Н. Томилова перешло в совместное владение самого капитан-лейтенанта, его сестры Серафимы Николаевны, вдовы полковника Ольги Карловны, дочери полковника малолетней Анны Андреевны и сыновей полковника Александра, Якова и Петра Андреевичей Томиловых. [75] За все эти годы капитальных изменений в имуществе Томиловых не произошло, за исключением того, что в квартиры проведен водопровод, о чем свидетельствуют появление в них раковин, ванн и ватерклозетов, а также вдвое возросшая оценка дома. [76]

75

Факт раздела имущества подтвержден и в «Запрещении», опубликованном через четыре года в «Ведомостях С.-Петербургской полиции», из которого следует, что по духовному завещанию вдовы полковника Ольги Карловны Томиловой, по второму мужу Соколовой, имущество «в семнадцати четыреста девяностых частях» переведено на малолетнюю дочь полковника Анну Андреевну Томилову», с «оставлением означенного запрещения на 18/70 частях на прежнем владельце капитан-лейтенанте Гаврииле Николаевиче Томилове». Указанное дело.

76

5 декабря 1896 г. в акте об осмотре дома отмечено, что «во всех квартирах простые ретирадные места заменены ватерклозетами». Дом с землей по-прежнему оценивался в сумму, чуть превышающую сто тысяч рублей, и Томиловы снова и снова закладывали его Городскому кредитному обществу, получая от него дополнительные ссуды на 37 лет. Указанное дело.

Сквозь сухие архивные справки перед нами проходит более полувековая история домовладельцев – петербургской семьи Томиловых, б'oльшая часть мужчин которой – военные. Бесстрастные документы дают нам информацию не только о перестройках дома, но и о финансовом состоянии домовладельцев, их продвижениях по службе, родственных связях, рождениях и смерти, месте жительства. [77] О судьбе одного из них, П.Л. Томилова (генерал-лейтенанта Генерального штаба), мы расскажем в отдельном разделе. Последний из домовладельцев Томиловых Александр Александрович все-таки решился на некоторые перестройки в доме. Из отзыва архитектора Д. Шагина от 23 февраля 1908 г. мы узнаем, что: «В лицевом доме две квартиры (первого и второго этажей) соединились в одну и заняты трактирным заведением; в надворном флигеле над частью жилого подвала, перекрытого кирпичным коробовым сводом, помещена небольшая типография». [78] Упомянутое здесь трактирное заведение принадлежало купцу 2-й гильдии Федору Константиновичу Кликанову. [79]

77

Из рассматриваемого дела мы узнаем, что после смерти капитан-лейтенанта Гавриила Николаевича Томилова его имущество 27 декабря 1869 г. перешло по наследству во владение пятерым его братьям: полковникам Якову, Константину и Андрею Николаевичам, отставному штабс-капитану Петру Николаевичу и отставному титулярному советнику Александру Николаевичу Томиловым.

8 октябре 1872 г. уходит из жизни отставной полковник Константин Николаевич Томилов, и во владение имуществом вступает, помимо братьев покойного, его вдова Елизавета Христиановна. Через 3 года не стало еще одного из братьев – Андрея Николаевича, и 9 сентября 1875 г. во владение имуществом умершего решением окружного суда введены дополнительно к его братьям в разных долях вдова Ольга Карловна и дети, Анна, Александра, Яков и Петр Андреевичи Томиловы. В марте 1878 г. умирает холостой Яков Николаевич, и 14 марта с. г. во владение его долей имущества вводятся его братья, отставной штабс-капитан Петр Николаевич и титулярный советник Александр Николаевич Томиловы, а также его племянницы Анна и Александра Андреевны и племянники Яков и Петр Андреевичи Томиловы. 24 июня 1881 г. во владением домом к прежним владельцам была введена малолетняя дочь полковника Анна Андреевна. Из вводного листа мы узнаем, что дети покойного полковника Андрея Николаевича также выбрали военную карьеру: старший его сын, Яков, к этому времени был уже подпоручиком, а Александр и Петр – только начинали службу юнкерами. Причем служили они далеко от Петербурга: Яков Андреевич – в 14-й гренадерском грузинском полку, а Александр и Петр – в 150-м пехотном Таманском полку. 7 декабря 1892 г. дом выкупает титулярный советник Александр Николаевич Томилов, а через 7 лет, 4 ноября 1899 г., после его смерти, имущество покойного перешло во владение его малолетних детей: Анастасии, Александрии и Лидии Александровны Томиловых. Еще через 3 года из «Вводного листа» мы узнаем, что «имение дворян Леонида, Вадима, Вениамина и детей титулярного советника Александра Александровича перешло во владение Вадима, Александра и Лидии Томиловых». В 1905 г. к этим именам добавляются новые: вдовы титулярного советника Натальи Готфридовны и еще двух ее дочерей: Раисы и Елизаветы, в замужестве Рытковой. В адресной книге «Весь Петербург» за 1905 г. содержится информация о том, что Наталья Готфридовна и ее дочь Лидия Александровна помимо дома в Эртелевом переулке владели еще четырьмя домами: на Боровой ул., 58, Воронежской ул., 37, 5-й линии В.О., 44, и Среднем пр. В.О., 23. Наконец, 8 февраля 1908 г. имущество перешло к сыну титулярного советника Александру Александровичу. Указанное дело. «Весь Петербург» на 1905 г.

78

Указанное дело.

79

Указанное дело.

Памятная доска М.И. Глинки на доме № 7 по улице Чехова

Видимо, финансовое положение А.А. Томилова пошатнулось, [80] и 14 апреля 1910 г. его имущество по купчей крепости перешло к инженеру-технологу Моисею Шлемовичу Плотникову. [81] А уже 2 августа 1911 г. новый домовладелец извещал Городское кредитное общество, что «в лицевом флигеле надстроены 3 этажа, а в нижних трех этажах заново перестроены парадная лестница и две черные лестницы. Лицевой флигель соединен с надворным флигелем. Все надворные флигели отремонтированы». [82] Стоимость перестроенного дома значительно возросла, взлетели и годовые цены за квартиры, [83] изменился и социальный состав жильцов. [84] О новом домовладельце следует сказать особо. Впечатляет размах его деятельности и многообразие занимаемых им должностей: статский советник, инженер-техник, кандидат математических наук, директор правления Учетно-ссудного банка, Русского акционерного общества, Акционерного общества соединенного механического завода (быв. Г.А. Лесснера), Акционерного общества «Сормово», Акционерного общества торпедного завода «Русский Чайтлед», Товарищества Гатчинского завода А.С. Лаврова, член правления Судостроительного акционерного общества «Ноблесснер», Русского акционерного общества артиллерийских заводов, председатель правления Товарищества машиностроительного завода «Феникс», электромеханического завода «Вольта» и Русско-американского торгово-промышленного общества; член Совета российско-американской резиновой мануфактуры «Треугольник». [85] В 1917 г., во время революционных потрясений, М.Ш. Плотников вознамерился продать этот дом, [86] но не успел. Из мартиролога «Незабытые могилы. Российское зарубежье. Некрологи. 1917–2001» стало известно, что М.Ш. Плотников закончил свои дни в Варшаве 8 февраля 1940 г. [87]

80

О том, что Александр Александрович Томилов сильно нуждался в деньгах, свидетельствует тот факт, что 17 июня 1909 г. под залог своего дома он «занял у маловишерского купца Михаила Сергеевича Кучерова 40 тысяч рублей сроком на 5 лет».

81

Указанное дело.

82

В описи с оценкой дома, проведенной в августе 1911 г., указывается «каменный лицевой дом в 5 этажей на подвалах и мансардный этаж».

83

Стоимость дома возросла с 103 000 (по описи 1900 г.) до 187 851 руб – ля в 1911 г. Указанное дело.

84

Об этом свидетельствуют данные «Ведомости о доходах с дома» за 1911 г. Указанное дело. Среди квартирантов, занимавших «барские» квартиры, мы встречаем имена генерал-лейтенанта Н.Н. Экстена, доктора медицины Г.Г. Терещенко, действительного статского советника Дементьева, норвежского подданного Ивана Федоровича Вилле, свободного художника П.Д. Ауэра.

85

«Весь Петроград» на 1917 г. Кроме того, из той же адресной книги мы узнаем, что Михаил Сергеевич, помимо дома № 7 в Эртелевом переулке, владел домами на Везенбергской ул., 39-а, Выборгской ул., 1/25, Ломанной ул., 6/5, Лесной ул., 5/6, Большом Сампсониевском пр., 25/1.

86

О желании М.Ш. Плотникова продать этот дом свидетельствуют его заявления в Петроградское кредитное общество в августе 1917 г. Указанное дело.

87

Незабытые могилы. Российское зарубежье: некрологи 1917–2001 гг. Т. V. С. 400.

На нашем пути – дом № 9. Из архивного дела известно, что в 1852 г. этот дом по духовному завещанию титулярной советницы Елизаветы Ивановны Овсянниковой достался ее племяннице – Анне Егоровне Свешниковой, жене коллежского асессора. [88] 21 января 1863 г. она впервые обращается за ссудой в правление Городского кредитного общества. [89] Тогда это «каменный, крытый железом, оштукатуренный лицевой дом в 2 этажа снаружи». В доме – одна парадная, одна черная лестница и всего две квартиры: пятикомнатная (занимала сама домовладелица) и в семь комнат (ее снимала жена действительного статского советника М.М. Лапина). [90] Все имущество оценили в 12 480 рублей, и на основании этой оценки правление Общества постановило назначить А.Е. Свешниковой «ссуду под залог дома на 25 лет и 8 месяцев круглым числом 9000 рублей». [91] Через 8 лет, 22 сентября 1871 г., она продала дом коллежскому асессору Александру Ивановичу Языкову за 24 000 рублей, [92] эти деньги понадобились ему для перестройки, и уже через 2 года он обращается с заявлением в Кредитное общество с просьбой произвести «переоценку перестроенного здания с целью его расширения». [93] К 1873 г. «каменный 4-этажный на подвалах дом» построен вчерне, и «внутреннее его устройство в оценку не вошло». [94] Перестройку здания вел инженер-архитектор И.А. Мерц, и он же, как доверенное лицо А.И. Языкова, 11 июня 1874 г. обращается с заявлением в правление Общества о переоценке дома. [95] В акте об осмотре архитектор отметил, что «ныне лицевой дом окончен вчерне и производится чистая отделка. Надворные же флигели тоже окончены вчерне», [96] в сентябре 1874 г. перестройка дома была полностью завершена. [97] Из «Ведомости о доходах с дома» известно, что «весь дом, со всеми без исключения находящимися в нем помещениями» сдан «Департаменту иррегулярных войск»⁶⁸.

88

ЦГИА СПб. Ф. 515. Оп. 1. Д. 568. История дома № 9 прослежена нами по двухтомному делу № 568 – 568а за период более чем полвека: с 1863 по 1916 г. Из него известно, что А.Е. Свешникова в июле 1857 г. получила ссуду в 5000 рублей от Государственного заемного банка.

89

ЦГИА СПб. Ф. 515. Оп. 1. Д. 568.

90

Из «Описи с оценкой дома», произведенной в феврале 1863 г. архитектором Городского кредитного общества Крюгером. Из «Ведомости о доходах с дома» видно, что к этой квартире принадлежали также ледник, каретный сарай, конюшня и общая прачечная. Плата за первую квартиру была установлена в 660, а за вторую – в 900 рублей. Валовой доход с дома составлял 1560, а чистый – 1248 рублей. Кроме лицевого дома в опись имущества вошли без оценки три деревянных строения во дворе дома: «нежилая служба рубленая в один этаж с мезонином», находящаяся «в посредственном состоянии» и занятая «сараями, конюшнями и сеновалами», «ледник и дворницкая из рубленых бревен, крытых и снаружи обшитых тесом», по свидетельству архитектора Крюгера, они находились в хорошем состоянии. Указанное дело.

91

Указанное дело. Из выделенной ссуды 3600 рублей были отосланы в погашение прежнего долга бывшему заемному банку», а 5400 выданы заявительнице.

92

Указанное дело. Справка нотариуса С.-Петербургского окружного суда М.П. Бизяева.

93

22 декабря 1873 г. новый дом оценен архитектором А.И. Климовым в 34 872 рубля. В соответствии с этой оценкой правление Кредитного общества постановило установить «полный размер ссуды под залог имущества А.И. Языкова на 25-летний срок в двадцать шесть тысяч рублей». Указанное дело.

94

Указанное дело.

95

В «дополнительной описи с оценкой дома» от 24 июня 1874 г. содержится информация о вновь построенном «надворном поперечном 4-этажном каменном флигеле на подвалах с 2 таковыми же боковыми флигелями». Однако к этому времени дом еще не был достроен полностью, и «внутреннее устройство» его в оценку не вошло. Вновь возведенное строение было оценено архитектором А.И. Климовым в 35 228 рублей. Правление общества 18 июля 1874 г. положило «присяжному поверенному коллежскому асессору Александру Ивановичу Языкову назначить в дополнительную ссуду под залог имущества на 25-летний срок двадцать две тысячи рублей». Указанное дело.

96

ЦГИА СПб. Ф. 515. Оп. 1. Д. 568.

97

Об окончании строительства дома и его заселении мы узнаем из нового заявления И.А. Мерца в правление Кредитного общества от 28 сентября 1874 г. с просьбой произвести новую оценку дома». Из «Описи с оценкой дома» следует, что в «каменном 4-этажном лицевом доме на подвалах с таковыми же флигелями по левой и задней границам двора» были устроены 2 парадные и 2 черные лестницы. В квартиры был проведен водопровод, и в них были устроены 19 ватерклозетов, 17 чугунных раковин и 3 ванны. В квартирах было 100 печей, из которых половину (50) составляли «утермарковские, а еще 21 – «голландские изразчатые». Все строение архитектор Климов оценил в 132 064 рубля. Указанное дело.

Улица Чехова, дом № 9. Построен в 1872–1873 гг., арх. И.А. Мерц

Через 6 лет после описанных событий А.И. Языков составил духовное завещание, которое проливает свет на его личность. Во-первых, как следует из копии духовного завещания, Александр Иванович «жительство имел» в городе Туле, будучи помещиком в селе Сергиевском «с деревней Фроловкой и пустошью Щекино», во-вторых, кроме родового имения, дома в Петербурге, прочего движимого и недвижимого имущества и капитала он завещал свей жене свои рукописи. Из чего следует, что скромный присяжный поверенный (кстати, имевший университетское образование) имел отношение к литературе. В рукописном отделе ИРЛИ (Пушкинского дома) хранятся письма Языкова к прозаику и актеру И.Ф. Горбунову, свидетельствующие о широте его культурных интересов.