Улица Иисуса
Шрифт:
– Машаллах, машаллах!
Возчик, вцепившись в его руку, тряс в избытке благодарности. Вдруг за спиной Егорка услышал гортанный возглас. Люди вокруг сразу стали расходиться. Обернувшись, Егор увидел за собой трех всадников-монголов. С тех пор как ушел от хорезмийцев, он впервые видел их так близко. Но до этого участвовал несколько раз в коротких стычках с ними. Под плащом у Егорки висел кинжал, но он сохранил самообладание и не потянулся за ним. Двое всадников смотрели на него с любопытством, а третий – видимо, старший, улыбался. В их взглядах не было вражды.
– Молодец, – сказал старший,
– В гости приехал к другу, – ответил Егор.
– Откуда?
– Из Баку.
Монгол кивнул, удовлетворенный ответом.
– Приходи к нам служить, – сказал он, – нам такие бахадуры нужны.
– Спасибо за предложение, я сейчас помогаю другу в работе.
– Что делает твой друг?
– Он законовед.
– Такому, как ты, надо саблей махать, а ты бумажки перебирать собираешься.
Он что-то сказал своим товарищам по-монгольски, и те захохотали.
– Надумаешь, приходи, – отсмеявшись, сказал монгол, – вот по этой дороге пойдешь, там наш лагерь. Спросишь юзбаши [4] , меня Кокэ зовут.
– Спасибо, – сказал Егор и отступил в сторону, давая всадникам проехать.
Патруль двинулся дальше, смеясь и переговариваясь. Люди испуганно расступались перед ними. Егор пошел своей дорогой и увидел местного полицейского, который с любопытством наблюдал эту сцену. Когда Егор приблизился, он отступил в сугроб, чтобы дать ему пройти, поздоровался и улыбнулся. В его лице Егор заметил некое подобострастие.
4
Юзбаши, – сотник.
Дверь лавки моллы была занесена снегом, поэтому Егор даже не стал стучать. Очевидно, что там никого не было.
Он вернулся в контору, разворошил угли, подкинул дров и стал ждать возвращения друга.
В суде
– Итак, – сказал судья, – слушается дело Ялчина. Тишина в зале!
Залом кади назвал небольшую комнату, где кроме судьи, секретаря, сбира и самого Али присутствовали истец с ответчиком. Последний был рабом, его привел сбир – судебный исполнитель, он же и приглядывал за ним, чтобы тот не сбежал. Сам раб сидел, опустив голову, в ожидании новых напастей на свою голову.
– Секретарь, доложи обстоятельства дела, – сказал судья.
Катиб с готовностью вскочил и начал говорить:
– Житель Ленкорани Ялчин подал иск к этому рабу, о возмещении ущерба за полученные увечья. Ответчик полил водой дорогу перед домом. Ночью ударил мороз, дорога обледенела. Утром Ялчин, идя на работу, поскользнулся и упал, и сломал себе руку.
Истец вытащил из-под плаща и показал забинтованную руку.
– Какую компенсацию ты хочешь получить? – обратился судья к потерпевшему.
– Ай, судья, – сказал истец, – лекарь сказал, что рука будет заживать месяц, я не смогу работать, а мне надо семью кормить.
– Кем ты работаешь?
– Поденщик я.
– Сколько
– По разному, иншаллах и два дирхама в день бывает, и три дирхама.
– Эй, ты, – обратился судья к рабу, – встань, когда с тобой судья разговаривает.
Раб поднялся.
– Назови свое имя?
– Меня зовут Леван.
– Когда говоришь с судьей, добавляй в конце каждой фразы – ваша честь, ты понял меня?
– Да, ваша честь.
– Ты не будешь отрицать того, что из-за твоих действий этот человек сломал руку?
– Нет, ваша честь, не буду.
– Это хорошо. Значит, ты должен ему заплатить за все время его недееспособности. У тебя есть деньги?
– Нет, ваша честь. Я раб, у меня ничего нет.
– Жаль, в таком случае, придется прибегнуть к вире – акту мщения. Согласно закону, истец может нанести тебе такое же увечье. Ялчин, ты согласен с таким решением?
– Нет, судья.
– Ваша честь.
– Нет, ваша честь. Что мне с того, что я сломаю ему руку. Мне деньги нужны.
Али поднял руку.
– Ваша честь, сказал секретарь, – здесь присутствует векиль [5] , советник раба. Вот этот человек.
– Вот как, интересно. Пусть говорит, – разрешил судья.
– Ваша честь, – начал Али, – согласно мусульманскому праву раб является собственностью хозяина, если только он не наделен правом от своего хозяин на самостоятельные действия, то есть дееспособностью и правоспособностью. Этот раб выполнял приказ своего хозяина. Он не мог отказаться от выполнения по своему положению. Ханифитский масхаб трактует в этом случае ответственность хозяина за действия раба. Известен случай, когда праведный халиф Абу-Бекр наказал хозяина за проступок раба. Таким образом, имеется кийас [6] для этого случая.
5
Векиль – адвокат.
6
Кийас – аналогия, прецендент.
Судья поскреб бороду, внимательно глядя на Али, и объявил:
– Суд удаляется на совещание.
Однако, вместо того, чтобы уйти самому, он сделал знак сбиру и тот вывел из комнаты истца и ответчика, и показал Али на выход.
Через четверть часа им разрешили войти. Судья зачитал решение:
– Владелец раба обязан платить истцу один дирхем в день в течение месяца. Раб освобожден от наказания.
– Почему не два дирхема, судья.
– Ваша честь!
– Ваша честь, почему?
– Потому что, когда ходишь по улице, не надо разевать рот и глядеть по сторонам. Надо смотреть под ноги. Сейчас зима, скользко не только там, где поливают. Все свободны. Судебные издержки составят десять процентов от суммы иска.
Бросив напоследок на Али взгляд, судья удалился. К Али подошел Леван и стал горячо благодарить его. Истец также одобрительно кивнул ему. К Али подошел секретарь суда:
– А ты с кого получишь плату?
Али пожал плечами.
– То есть, ты ничего не получишь.