Улика
Шрифт:
— Вы хотите мне что-то сказать по этому поводу?
Я рассказала ему о том, что мне было известно к этому времени, умолчав о том, что папка три дня провалялась на столе у Дарси, прежде чем попасть ко мне. У меня не было никаких причин ее выгораживать, однако в делах лучше не поливать грязью своих помощников. Я сказала ему, что есть еще две пленки и что я не производила никаких расчетов, но требование выглядит вполне обычным. У меня были сомнения относительно того, говорить или не говорить о моих подозрениях, но я отбросила эту мысль в процессе моей речи. Я еще не разобралась до конца, что же меня беспокоит,
Через тридцать секунд после начала моего выступления Мак нахмурился, но гораздо больше меня встревожила пауза, повисшая в комнате, когда я закончила говорить. Обычно Мак забрасывает подчиненных вопросами. Учиняет форменный допрос. Нечасто он сидит, уставясь в одну точку, как вот сейчас.
— Может, вы скажете мне, что происходит? — спросила я.
— Ты видела записку на обложке?
— Какую записку? Там не было никакой записки.
Он протянул мне бумагу и реквизитами «Калифорния Фиделити», шириной в пять дюймов и длиной дюйма три, всю покрытую витиеватым почерком Джуэл. «Кинзи… похоже на обман. Извини, нет времени на подробности, но ты все найдешь в заключении начальника пожарного департамента. Он просил тебя ему позвонить, если он сможет тебе чем-нибудь помочь. Дж.»
— Этого не было на папке, когда она попала ко мне.
— А отчет начальника пожарного департамента? Его тоже не было?
— Конечно был. Я его первым и прочитала.
У Мака был удрученный вид. Он протянул мне папку, открытую как раз на месте заключения пожарных. Я взглянула на знакомый бланк. Фактическая информация была такой, какой я ее запомнила. Кроме того там еще был текст, который я видела в первый раз в жизни. Начальник пожарного департамента Джон Дадли завершал свое заключение вполне серьезным утверждением, что есть все основания подозревать поджог.
О том же говорилось в вырезке из газетной статьи, которая теперь была подшита к делу.
Я почувствовала, что лицо мое горит, а тело охватывает холодок страха.
— Это не тот отчет, который я читала,— мой голос упал и звучал так, что я сама его еле узнала. Он протянул руку, и я отдала ему папку.
— Мне позвонили сегодня утром,— сказал он.— Сказали, что тебе было заплачено.
Я с удивлением уставилась на него:
— Что?
— Ты можешь что-нибудь сказать по этому вопросу?
— Полный абсурд. Кто это был?
— Давай пока оставим этот вопрос.
— Не надо, Мак. Меня обвиняют в преступлении и я хочу знать кто.
Он ничего не сказал, но его лицо как-то замкнулось, как это с ним бывает.
— Ну ладно, Бог с ним,— сказала я, решив уступить здесь. Я подумала, что лучше узнать историю, а потом уже позаботиться о персонажах.— Что же сказал этот анонимный собеседник?
Он откинулся на спину стула, пристально разглядывая холодный кружочек пепла на кончике сигары.
— Видели, как секретарша Ланса Вуда передала тебе конверт,— произнес он.
— Вранье. Когда?
— В прошлую пятницу.
У меня в голове мелькнул образ Хедер, окликающей меня, как раз когда я собралась уходить.
— Это была инвентарная опись. Я попросила Ланса Вуда подготовить бумаги, и он оставил их для меня в ящике для исходящей документации.
— Какая инвентарная опись?
— Она здесь, в папке.
Он
— А интервью с Вудом?
— Я не смогла с ним поговорить. Там у них что-то случилось, и ему пришлось уехать. У нас с ним назначена встреча на завтра.
— В котором часу?
— Ну, я еще не знаю. Я еще ему не звонила. Я хотела сперва напечатать заключение.— Против своей воли мне приходилось защищаться.
— Этот конверт? — в руке Мак был знакомый конверт с реквизитами «Вуд и Варен», только теперь на нем было наспех написано: «Надеюсь, этого будет достаточно на первое время. Действуйте согласно договоренности».
— Черт возьми, Мак? Неужели вы серьезно? Если бы я брала взятки, разве я оставила бы это в папке?
— Молчание. Я попыталась еще раз:
— Вы действительно думаете, что Ланс Вуд подкупил меня?
— Я ничего не думаю, пока мы в этом хорошенько не разберемся. Как в твоих интересах, так и в наших…
— Если я взяла деньги, то где они?
— Я не знаю, Кинзи. Сама скажи мне. Если тебе их дали наличными, то скрыть это было бы не так уж трудно.
— Что же я совсем дура, что ли? Круглая идиотка и Ланс Вуд тоже! Если бы он хотел дать мне взятку, думаете, у него хватило бы глупости положить деньги в конверт и написать на нем все как есть! Мак, это подстроено, ясно как божий день!
— Тогда зачем и кому это понадобилось? — Теперь он вроде бы обвинял меня. Похоже, он был искренне озадачен сложившейся ситуацией.— Кто решился бы на такие хитросплетения?
— Откуда мне знать? Может быть, я попала в расставленные сети. Может, их целью было скомпрометировать Ланса Вуда. Вы же знаете, я на такое не способна. Я принесу вам мои банковские счета. Можете проверить сколько у меня денег. Посмотрите у меня под матрасом, в конце концов… И тут я в растерянности замолчала.
Я видела, как движутся губы Мака, но не слышала, что он говорит. Я почувствовала, что дверца мышеловки захлопнулась за моей спиной, и кое-какие вещи стали выглядеть гораздо яснее. С утренней почтой я получила уведомление о том, что на мой текущий счет был сделан вклад в размере пяти тысяч долларов. Кажется, теперь я поняла, что это было такое.
ГЛАВА 4
Я упаковала свои вещи и папки с текущими делами. «Калифорния Фиделити» решила приостановить наши отношения до тех пор, пока дело о «Вуд и Варен» не «прояснится», что бы это ни значило. До обеда я должна была освободить помещение. Я связалась с телефонной компанией и попросила переадресовывать звонки на мой домашний номер, пока они не получат от меня дальнейшей информации. Я выдернула из розетки штепсель автоответчика и поставила его сверху на последний ящик картотеки, который я отволокла по лестнице вниз к машине. Меня попросили перед отъездом сдать ключи от офиса, но я проигнорировала это требование. Я не собиралась предоставлять кому бы то ни было доступ к плодам пятилетней работы. Я предполагала, что Мак не будет особенно настаивать, и уж навряд ли кто-нибудь возьмет на себя труд сменить замки. К черту их всех.