Ультиматум губернатору Петербурга
Шрифт:
— Все будет хорошо. Ты поедешь со мной… Без фокусов, поняла?
— А если не поеду?
— Тогда Лехе будет очень худо. А потом и тебе. Понимаешь?
Финт посмотрел Наташе в глаза, и она поверила. «Спаси и сохрани!» — перекрестила Птицу в спину старушка в Агалатово. Знать об этом Наталья не могла, а — знала.
Этот разговор с Финтом происходил вчера, когда к ней пришли. Потом ей дали сказать два слова Лешке по телефону. Его запугивают, догадалась Наташа. Его пугают расправой со мной. Господи, что же им от нас нужно? Что делать? Господи, что делать?
— Собирайся, — сказал Финт, — поехали. Она не стала сопротивляться.
— Что нужно взять с собой? — спросила Наташа равнодушно.
— Ничего, — пожал плечами Финт. — Возьми зубную щетку… Книжек возьми каких-нибудь, если хочешь.
— Гондонов возьми побольше, — сказал второй и захохотал, но Генка посмотрел на него так, что тот мгновенно осекся, сник.
— Извини, Наташа, не обращай на него внимания. Никто не причинит тебе вреда… если ты сама не наделаешь глупостей.
Она собралась за минуту, и они вышли из квартиры втроем. Финт впереди, а второй, которого Наташа про себя окрестила отморозком, шел сзади. Страховал. Когда подошли к Генкиной «семерке», мимо проехал милицейский автомобиль. Генка взял ее под локоть, крепко сжал руку и, улыбаясь, сказал на ухо:
— Не дури, Наташа. Мы же договорились?
Наверно, со стороны они выглядели как семейная пара. Она улыбнулась в ответ. А ты боишься, подумала Наташа, ты сильно боишься. Вероятно, можно было закричать, вырваться, ударить… Они бы ничего не посмели. Но она этого не сделала — она отвечала за любимого человека и маленького человечка, который жил в ней.
Ах, Наталья Забродина, какую ошибку ты совершила.
Пока ехали по городу, у нее было несколько таких возможностей. И потом еще на выезде, у поста ГИБДД. Она ими не воспользовалась!
И Генка, и отморозок заметно оживились. Машина выскочила на Выборгское шоссе и бодро двинулась на север. Генка даже попытался завести светскую беседу, но Наталья не отвечала. Отморозок тоже помалкивал. Он вытащил из сумки пиво и потихоньку посасывал его. В салоне висела тяжелая, как камень на шее утопленника, тишина. Минут через сорок Генка остановился на обочине и предложил Наталье и отморозку поменяться местами.
— Извини, — сказал он. — Но придется тебе лечь поспать и укрыться с головой одеялом. Так будет лучше для тебя же.
Она поняла, молча отстегнула ремень и перебралась на заднее сиденье. Отморозок со своим пивом пересел вперед. Из той же сумки Генка достал клетчатый плед и накрыл Наталью. Поехали. Минут через двадцать-тридцать машина снизила скорость и съехала на грунтовку. «Семерка» плавно покачивалась, и Наташу в тепле и темноте действительно клонить в сон. Она боролась, пыталась считать и запоминать повороты… Очень скоро стало ясно, что это бессмысленное занятие. Возможно даже, что Финт крутился на одном месте. Наконец приехали. Машина остановилась, раздался звук отпираемых ворот. Наталью привезли в тюрьму.
С того момента, когда ее (по-прежнему с одеялом на голове) провели в дом, а затем в подвал, прошли сутки. Жаловаться на условия было бы несправедливо. Подвал оказался сухим и теплым, с раскладушкой, мощным масляным радиатором и лампами в проволочных намордниках под потолком. Финт держался предупредительно, тактично. Он пытался оправдаться перед самим собой.
Во время разговора с бандитами и в дороге Наталья контролировала себя. Когда она
Если бы Наталья смогла проникнуть взглядом сквозь некрашеные сорокамиллиметровые доски на полметра под землю, она разглядела бы останки трех человек. Двух мужчин и одной женщины.
К счастью, этого она не могла.
Обыск в доме Семена Фридмана не дал никаких результатов. Обнаружили пишущую машинку «Москва», конверты с изображением памятника Пушкину, текст Ультиматума и уже известный обрез. Это, бесспорно, привязывало Дуче к Терминатору. Доказывало связь с беглым прапорщиком и несомненную причастность Колесника к убийству в доме лесника. Все эти улики после проведения необходимых экспертиз лягут в фундамент доказательной базы. Но следствию сейчас требовалось совсем другое. Сотрудники ФСБ искали зацепки: связи, адреса, любой намек, который мог бы привести к Семену Ефимовичу. Их не было. Вернее, бумаг, адресов, телефонов отдельных лиц и организаций хватало. Но дадут ли они какой-нибудь след? Возможно, но маловероятно. Серьезные документы Терминатор, видимо, хранил в домашнем сейфе. А вот сейф-то был пуст.
Сам факт смерти сотрудника ФСБ — событие чрезвычайное. О нем немедленно ушло сообщение в Москву, директору. Как будто это что-то могло изменить…
Способ убийства капитана Ряскова потрясал. Он действовал угнетающе даже на очень выдержанных, опытных, много повидавших следователей ФСБ.
Слава Рясков умер на руках у своих товарищей почти сразу. Два заряда картечи с минимального расстояния не оставляли никаких шансов. Позже будут известны результаты вскрытия. Характер и тяжесть полученных ранений судебно-медицинские эксперты назовут несовместимыми с жизнью. По крайней мере четыре из одиннадцати картечин, буквально разорвавших левый бок чекиста, были смертельными.
Особая, изощренная, циничность характеризовала Фридмана гораздо ярче, чем заключение психологической экспертизы. Офицеры ФСБ, побывавшие на месте трагедии, решили про себя, что мораторий на смертную казнь в случае с Терминатором можно слегка подкорректировать. И решение Верховного Суда для этого им не понадобится.
Но для этого требовалось найти Семена Ефимовича. Обыск в его квартире продолжался, но так и не дал необходимого результата. Не считать же результатом обнаруженную под вешалкой в прихожей золотую деформированную зубную коронку.
Обыск в офисе принес множество свидетельств о криминальных сторонах деятельности Терминатора. Все это следовало скрупулезно изучать, отрабатывать. И все это требовало времени и людей. Офицеры ФСБ почти физически ощущали движение стрелок будильника, заведенного рукой Терминатора.
Семен Ефимович сел на кровати. Первым делом он вытащил из-под подушки «Зиг-Зауэр». То, что сегодняшнюю ночь Дуче провел в загородном доме, оформленном на чужое имя, под прикрытием своих боевиков, ничего не меняло… Перед сном он приготовил пистолет и подпер дверь спинкой стула. Спал все равно плохо.