Ультиматум президенту (сборник)
Шрифт:
– Чему удивляешься? Президент – хам и пьяница. Чести и достоинства ни на грош.
Помнишь, каким жалким он был, когда просил у Горбачёва помиловать его. Придя к власти, назначает премьером страны зав. Лабораторией, специалиста по марксизму, что – то слышавшего про макроэкономику и шоковую терапию, но никогда не руководившего даже самым захудалым заводиком. Ленин обещал, что кухарки будут руководить государством, вот и дожили. Экономикой заправляет дилетант, мнящий себя мессией. Это гораздо хуже кухарки. У той, хоть, здравый смысл не замутнён самомнением и начётничеством. Она знает, что прежде, чем готовить обед нужно купить продукты. Наш премьер обед требует, а деньги на продукты не даёт, инфляцию сдерживает. В результате, предприятия без оборотных средств, зарплата не выплачивается, экономика рассыпается. В стране процветает бартер и неплатежи за
Из века в век, у нас в России из бед неодолимы две: дороги – все в них грязь месили, правитель с дурью в голове. Поэтому будем надеяться только на себя. Мы и в Советские времена помогали друг другу и сейчас без этого не проживём. Тебе задолжали ОРСы, денег у них нет, но есть товар. Оформи на меня доверенность, я в ОРСе получу товар, продам его в своём магазине, деньги сдам в кассу АТП, торговую надбавку оставлю себе. Выгодно всем. Орс гасит долг, АТП водителям зарплату выплатит и я в накладе не останусь. Николай задумался:
– А ты не подведёшь? Много кидал развелось в наше время, не знаешь кому верить.
– Я тебя, хоть раз в жизни подводил?
– Пока нет. Но жизнь тяжёлой стала, портит людей.
– За меня не бойся, я при виде денег с ума не схожу. Рассчитаюсь.
На следующий день, я по доверенности АТП получил на складе ОРСа продукты, в магазине продал, отвёз деньги в АТП и взял новую партию товара. Мой магазин был первым частным магазином в посёлке, в государственных магазинах было пусто, поэтому торговля шла бойко. За месяц я заработал шесть тысяч долларов. Для Москвы – смешные деньги, но я помнил, что Рокфеллер начал своё дело с одной тысячи. Это был великий человек! Он всю жизнь созидал. Создал свою империю с нуля. Когда у нас появятся такие творцы? Думаю, что пока живы паразиты – прихватизаторы, созидатели в стране не появятся. Им не нужна конкуренция. Они будут душить всех, кто умнее и способней. Торговля отнимала у меня всё моё время и силы. Я забыл о болезнях, лечении, отдыхе и женщинах. По ночам не снилось эротических снов. Сначала думал, что это действие лекарств, потом занятости, наконец, начал беспокоиться. Случай проверить себя и разогнать сомнения появился только первого мая. После трудов праведных, спал крепко.
Проснулся, когда солнце сияло, как золотая корона на голубой лысине праздничного утра. Телефон заливался горластым петухом. Я поднял трубку и услышал голос Гали – молодой, хорошенькой девушки, работавшей в санэпидэмстанции. Она пропела: – Солнце красит нежным светом…
– Стены древнего кремля – подхватил я. Если я правильно понял, это ваше поздравление с Первомаем?
– Вы, всегда такой сообразительный, или только по праздникам, а может, кто подсказал.
– Подсказывать некому. И в будни, и в праздники один, как перст. Сохну без ласки и любви. Приезжай, вместе отпразднуем славный праздник весны и труда.
– Спасибо за предложение, а то мы со Светой сидим, думаем, где и с кем будем отмечать. Хорошо тебе – магазин свой и закуска и выпивка под рукой.
– Рад, что вспомнили! Приезжайте и у вас всё под рукой будет.
– Ты зря время не теряй, накрывай на стол. Мы приедем голодные.
По дороге девушки подцепили скучавшего на остановке мужика. Галина представила мне его: Знакомься это – Миша – приехал из Липецка за лесом. Я с любопытством посмотрел на незнакомца: Высокий, смуглый брюнет с улыбчивыми, карими глазами мне понравился. Пригласил гостей за стол. Галя села рядом со мной, Света с Мишей. Дамы не скрывали, что домой не торопятся, хотят хорошо повеселиться, поесть и выпить. Я решил, ради праздника, позволить себе немного вина, чтобы чуть – чуть расслабиться. Время летело быстро. Девушки рассказывали анекдоты, не всегда приличные, мы с Мишей не отставали. Сухое вино и коньяк делали настроение солнечней, праздничней, речи откровенней. С каждой новой выпитой рюмкой девушки всё больше хорошели, смелели. Колени Галины всё чаще касались моих коленей, руки – рук. Глубокое дыхание круглило высокую Галину грудь, вырез нарядной кофточки открывал её всё откровеннее. Она рвалась на свободу, жаждала ласки рук и жара поцелуев.
Глаза девушки призывно мерцали, не пряча за ресницами жар желаний. Я включил магнитофон и пригласил её танцевать. Горячая, статная, длинноногая, почти моего роста, она обожгла щёку горячим дыханием. Танцуя, я крепко обнял её. Галя глубоко вздохнула,
Глава 5. Бизнес
Жизнь не только брала своё, но и, не жадничая, одаривала, давала испытать новые, яркие ощущения, После пота и усталой тусклости буден, она иногда радовала праздниками. А, однажды, преподнесла мне совершенно неожиданный подарок. Ночью приснилось, что пишу стихи. Проснулся на часах три ночи, чтобы не забыть сел записывать увиденное во сне. Окна в моём доме уже проснулись. Их, посветлевшие стёкла, любовались облаками на востоке, розовевшими, как щёки стеснительной девушки. Чтобы не забыть увиденное во сне, писал торопливо, сокращая слова, полностью записывая только рифмы. На следующую ночь всё повторилось, и так было каждую следующую ночь, пока не закончил писать сказку. Когда переписал её начисто, родилось название: Сказка о России и нашем счастье. Тогда я впервые испытал радость творчества.
Она захватывает, как любовь, влечёт к себе, как недоступная женщина. От повседневной работы такого захватывающего восторга в душе не было. Стихи изменили мою жизнь. Без них она стала скучна, пресна, неинтересна. Я, словно, прозрел, стал без усилий понимать раньше для меня непостижимое, говорить не смущаясь – нет. Наверное, дала себя знать чужая, влитая мне при операциях кровь. Я стал другим: удачливее, решительней, предприимчивей. Увидев в гараже ОРСа леса, стоящий без дела автомобиль Маз, по дешёвке купил его. Так у меня появился первый грузовой автомобиль. С водителем проблем не было. В леспромхозах зарплату не платили, поэтому Иван Лященко пошёл ко мне на работу с удовольствием.
Мы отремонтировали Маз, прошли тех осмотр и к середине июня были готовы ехать в Киров за товаром. Накануне отъезда, подошёл Иван и попросил разрешение загрузить и подвезти до Ухты трубы. Его об этом попросили друзья сына. Занятый подготовкой в дорогу, я даже не спросив какие трубы и куда нужно вести разрешил взять попутный груз. Только в Ухте, на пункте приёма цветного металлолома я увидел, что мы привезли. Два молодых парня сдали куски дюралевых труб и разделанный медный кабель на одиннадцать миллионов рублей. Я полтора месяца зарабатывал свои тридцать миллионов, а мальчишки за одну поездку одиннадцать. Было над чем задуматься. В Киров съездили удачно. Оптовые базы там были богаче, товары дешевле, прибыль от торговли выросла. Но мне покоя не давала мысль о цветном металле. В одиночку заниматься торговлей и сбором металлолома было трудно, поэтому пригласил к себе на работу, вышедшего на пенсию, заместителя начальника районной милиции Бойко Петра Михайловича.
Поручив ему заниматься торговлей и укреплением связей с бывшими коллегами, сам занялся разработкой «золотой жилы». Просмотрев газеты, выписал телефоны московских фирм, принимающих цветной металл. Обзвонив их, узнал, что самые высокие цены на металл в тот момент были у подольской фирмы «Сигма». В Советские времена все организации обязаны были выполнять план по сдаче металлолома. Последние годы никто ничего не сдавал. В леспромхозах скопились тонны металла, его разворовывали все, кому было не лень, поэтому мне не стоило большого труда уговорить директоров окрестных леспромхозов заключить со мной договора о продаже мне цветного лома по ценам приёмных пунктов в Сыктывкаре. В обмен на него я обязался поставлять в леспромхозы продукты, бензин, дизтопливо. Дело пошло, Леспромхозы без лишней суеты и усилий получали то, что им было нужно – я металл. Через две недели накопилось двадцать тонн: алюминия, бронзы, меди и радиаторов. Позвонив в Ухту начальнику АТП, договорился с ним о встрече. Встретились в ресторане гостиницы Тиман. Николай Петрович был бодр и весел. Выпили бутылку Гжелки, закусили сёмгой. Обсудив последние новости, перешли к делу: