Ультиматум
Шрифт:
— Мария! — тихо позвала она.
Ответа не последовало.
Рая постучала еще и еще, пока наконец скрипучая дверь не открылась и девушка с растрепанными волосами не втянула ее в дом.
— Чего тебе? — прошептала Мария сонно.
— Мы немедленно должны всех предупредить! — Раиса, подавшись вперед, схватила Марию за руку. Она торопливо пересказала подруге, что произошло в зале во время киносеанса. — Сегодня ночью гитлеровцы будут обшаривать каждый дом, каждый сарай, каждый подвал. Они теперь везде видят опасность, будут искать подозрительных,
— Вася! — вздрогнув, прошептала Мария. — Мы должны обязательно предупредить Васю. Всем нашим надо как можно скорее покинуть город…
— Теперь уже поздно. Сейчас даже собака не сможет выбежать из города незамеченной, — возразила Раиса. — Вася пусть переберется ко мне. Я работаю в комендатуре, в доме у вас квартирует гитлеровский обер-лейтенант, так что у меня искать никто не станет. Иди разбуди Васю! — добавила она почти резко, заметив, что Мария колеблется.
— Не нужно, я уже не сплю, — отозвался из темноты, со стороны чердака, низкий мужской голос.
— Погоди, я зажгу свечу! — сказала Мария.
— Лучше помоги мне поставить лестницу!
Однако скрип деревянных перекладин раздался раньше, чем Мария успела добежать до конца коридора.
— Ты слышал, что я говорила? — спросила Раиса.
— Слышал, — приглушенно ответил Вася. Приоткрыв дверь, он выглянул в сумеречную темноту.
— Ну идем же! — тревожно сказала она.
— Нет! — Он прикрыл дверь.
— Что это значит?
— Только то, что к тебе я не пойду. Это не приказ штаба, и я не обязан его выполнять.
Раиса была озадачена. Разве для того она освободила Василия от отправки на принудительные работы, чтобы он сам себя погубил? Ах, если бы она могла видеть его лицо в эту минуту! Вася надежный товарищ, но иногда упрям невероятно. Она попыталась воздействовать на него по-иному.
— Ты хочешь провалить весь наш комитет?
— Тихо!
Издалека донесся неясный шум. Вася снова приоткрыл дверь, и они втроем прислушались.
— Что там? — спросила Мария. Она совсем замерзла в своей тонкой рубашке.
— Разве вы не слышите? В городе стреляют!
До них доносились лишь отдельные выстрелы, потом раздалась автоматная и пулеметная стрельба, Разгорался настоящий бой.
Вася покачал головой и проговорил:
— Серьезная пальба.
— Будь же благоразумным, Вася! — предостерегла его Раиса. — Здесь тебе нельзя оставаться.
— Да я и не собираюсь. В такую-то ночь! — Он усмехнулся.
— Теперь слушай меня внимательно, — настойчиво продолжала Раиса. — Ты должен…
— Нет, теперь ты меня послушай! — твердо возразил он. — В такую ночь в укрытии пусть сидит кто угодно, только не я! Ты это понимаешь? Эту ночь нужно использовать для дела.
— Я вообще больше ничего не понимаю, — вставила Мария, успевшая тем временем одеться.
— Короче говоря, вы не хуже меня знаете, что в подвалах на вокзале фашисты держат пятьсот наших парней, в том числе много солдат. Всех их должны отправить в Германию на принудительные работы.
— Ты хочешь уйти к партизанам? — спросила Раиса.
— Да, и не когда-нибудь, а сейчас. Пока мы не упустили возможность. Насколько я знаю Рыжего, то лучше всего в его отряд… — Он потер руки и прислушался к звукам, доносившимся снаружи. Стрельба все еще продолжалась. — Кстати, там я и выясню, почему прервалась связь с окружкомом. Счастливо! И спасибо вам за помощь!
Вася широкими шагами пересек заснеженный сад, перескочил через забор и исчез. Еще некоторое время девушки слышали, как скрипит снег под его сапогами, потом стало тихо.
Шум боя доносился уже приглушенно.
Раиса взглянула на часы.
— Не будем терять время попусту, идем. Ты пойдешь к Ольге Петровне и Максиму, Остальных оповещу я сама.
— А что мы можем им посоветовать? — нерешительно спросила Мария. — Ты действительно думаешь, что им лучше всего оставить укрытие?
Раиса задумалась.
— В городе оставаться уже небезопасно, и Вася прав: мы должны использовать эту суматоху. От того, насколько правильно мы оценим эту возможность, зависит многое. — Она положила руку на плечо подруги. — Поторопись, чтобы успеть вернуться до того, как начнут передавать последние известия.
Мария кивнула. Конечно, она успеет вовремя сесть к единственному радиоприемнику, который они спрятали, несмотря на строгий приказ сдать все радиоприемники в комендатуру, будет записывать сводку Совинформбюро, а потом, как всегда, размножит текст.
Усилившийся ветер гнал снег по пустынной улице, кидал его Раисе прямо в лицо. Она прищурила глаза. В палисадниках, казалось, прятались притаившиеся люди. Залаяла собака. Раиса огляделась и так быстро побежала по глубокому снегу, что не заметила, как платок сполз у нее с головы на плечи. Услышав голоса, она поспешно свернула в ближайший сад. По улице, беззаботно беседуя, шли два гитлеровца.
Дождавшись, пока они исчезнут из виду, Раиса пролезла сквозь дыру в невысокой ограде и побежала дальше. У нее перехватывало дыхание, но она не останавливалась. Вперед, только вперед! Самое позднее, через час город уже будет охвачен цепью патрульных. Надо во что бы то ни стало известить Рыжего. И почему нет больше связи с райкомом? Названными ей явками она пользовалась лишь в течение нескольких недель. Впрочем, они с самого начала были не слишком надежны: в доме, где жила первая семья, разместились на постой эсэсовцы, а Вера, дочь второго товарища, завела подозрительное знакомство с немецкими солдатами. Как она презирала эту Веру! До сих пор в ушах у Раи звучали ее циничные слова: «Не твое дело, чем я занимаюсь! Ты думаешь, если ты с офицерами водишься, так ты лучше меня?» Хуже всего было то, что не одна только Вера придерживалась такого мнения.