Улыбайлики. Жизнеутверждающая книга прожженого циника
Шрифт:
– Да, украли, – с вызовом сказал я.
– Плохо, – заметил Иоси и, вздохнув, приказал: Пошли!
При этом он почему-то показал в другую сторону от гостиницы.
– А куда это мы? – настороженно спросил я. —
В застенки?
– Пока нет, – философски ответил Иоси. – Мы посмотрим на то, что вы не любите.
Кафе «Лондон»
Еще в Москве я слышал, что на тель-авивской набережной прямо под открытым небом стоит кафе «Лондон».
Тот самый приятель,
Оказалось, что кафе «Лондон» действительно существует и находится оно в двух шагах от лодки, под которой лежал голый Коля.
Почему мы отправились в это кафе, нам было совершенно непонятно. Вряд ли Иоси отменил наш спринт голышом, но зачем нас до этого кормить. Хотя, возможно, что после обеда в кафе «Лондон» ты так тяжелеешь, что нет сил бежать – это такая специальная пытка.
А если при этом Иоси прицельно в тебя постреливает, то ты бежишь зигзагами. Но согласитесь, бежать зигзагами после плотного обеда особенно мучительно.
В любом случае моя фантазия, до этого не имевшая дело ни со службой внутренней безопасности «Шабак», ни с террористами, по-детски крутились вокруг подобного варианта. Хотя, когда мы шли к столику, писклявый шепотом предположил, что нас сейчас просто зажарят.
Однако за столиками кафе под зонтами было столько детей, что подобную версию я отмёл как несвоевременную.
Мы сели, и к нам тут же подошел официант.
Иоси что-то сказал ему на иврите, после чего у официанта глаза полезли на лоб. Он быстро отошел, и через пару минут к нам подошел человек постарше – администратор. Видимо, он знал Иоси, потому что радостно улыбнулся.
Далее между Иоси и этим администратором начался оживленный разговор, во время которого Иоси периодически показывал на нас. Возможно, он объяснял, что нас надо плотно накормить, потому что в тюрьме кормить не будут.
Возможно, он даже пригрозил тюрьмой этому администратору, потому что тот кивнул головой и пошел давать необходимые указания.
Мы молча сидели, разглядывая окружающих.
Вывод можно было сделать один – кроме того, что евреи не ангелы, они еще любят покушать. Иначе как объяснить, что на столах в огромных тарелках красовались внушительные порции мяса и рыбы. А салаты подавались даже не в тарелках, а в каких-то чудовищных полоскательницах, в которых можно искупать ребенка.
Писклявый, попрыгав от нетерпения на стуле, не выдержал первый:
– А вы нас сейчас будете кормить?
– Нет, мы посмотг-г-гим на еду, – коротко ответил Иоси, не глядя на нас.
Писклявый как-то сразу сдулся и огорченно замолчал, а я стал раздумывать, почему мы должны смотреть на еду, а не поглощать ее.
Возможно, опять же, это еще одна шабаковская пытка.
Я помню, что в каком-то старом фильме видел, как враги поймали нашего разведчика и пытали его тем, что не только не давали пить, но и для особых мучений поставили перед ним графин с водой.
И он не выдал боевых товарищей только потому, что был коммунистом – по-моему, так.
Однако, надо признать, что смотреть на еду в кафе «Лондон» – это новый шаг в пыточном искусстве. Я не раз слышал, что израильские спецслужбы грубо попирают элементарные человеческие права арестованных, но чтобы дойти до такого?!
Как загипнотизированный я смотрел на соседний столик, где какому-то еврею принесли огромную рыбу, видимо «Сент-питера». Рыба гордо лежала на сковородке, в окружении горы салата.
На отдельной тарелке принесли картошку, украшенную зеленью и майораном.
Картошка была разрезана на шесть частей, запечена и отливала золотом.
Из отдельной корзинки доносился запах свежего белого хлеба – того самого, который мягчайший внутри, но с твердой хрустящей коркой по ободку.
Еврей брал хлеб и намазывал на него еврейское масло, смешанное с еврейской зеленью. Далее он большими кусками заглатывал еврейскую рыбу.
Он не смотрел в мою сторону и не знал, что в двух шагах от него обычный россиянин превращается в антисемита.
И все из-за проклятого куратора!
Собственно, его пыточные технологии уже действовали – волнующие запахи от соседних столов, смешиваясь, дурманили голову, и создавалось ощущение, что все, кто сидели вокруг, работают в той же организации, что и Иоси. Даже дети!
Я понял, что больше не готов сопротивляться.
– Иоси, – вырвалось из меня, – я сдаюсь! Если бы я знал какие-то секреты – я бы тебе их сейчас выдал. Но я не знаю секретов. Поэтому закажи хотя бы хлеб!..
– Нет, – коротко ответил куратор. – Надо ждать!..
Возражать Иоси не было смысла, потому что, как ни крути, мы хотя бы сидели за столиками приличного кафе.
А какая альтернатива?
Бежать голыми стометровку до гостиницы под Иосины выстрелы и крики, что мы угроза его любимому Израилю?
Поскольку делать было нечего, я вновь окинул взглядом пыточную, замаскированную под кафе, где присутствующие активно поглощали продукты еврейского агропрома, после чего, как-то непроизвольно, мой взгляд остановился на лице Иоси.
Я вдруг обнаружил, что от этого лица оставалось странное впечатление. Нельзя сказать, что оно было ярким и запоминающимся – просто обычное круглое лицо. И хотя под загаром были видны мелкие шрамы, но само лицо было символом миролюбия.
Однако поражал в этом лице взгляд!
Он не соответствовал этому миролюбивому лицу.
Я бы сравнил его с известной сценой из американского фильма, где коп заглядывает в номер дешевой гостиницы, а там стоит красивая девушка в бикини, которая вначале посылает ему воздушный поцелуй, а потом неожиданно стреляет в грудь.