Улыбающийся человек
Шрифт:
Али наморщил лоб.
– Я услышал голоса.
– Какие?
– Мужские. – Али замялся. – Кричали. – Он помолчал, потом добавил: – Громко.
– Сколько человек?
– Вроде двое. – Он помотал головой. – Спорили, ругались.
– Из-за чего?
Он напрягся:
– Я… не разобрал.
– Во сколько это было?
– До полуночи. Я еще не начал обход.
– Вы услышали голоса из вестибюля?
– Да.
– И поднялись по лестнице?
– Да, пошел на шум. –
– Вы просто делали свою работу.
– Что-нибудь украли? – Он попытался сесть.
– Боюсь, все несколько серьезнее. Мы обнаружили труп на пятом этаже.
– Не понимаю…
– Обстоятельства смерти кажутся нам подозрительными.
Смысл известия доходил до него медленно, будто капля чернил растворялась в воде.
– Кто он?
– Пока не установили. Вы впускали посторонних в здание?
– Никогда.
– Совсем никого?
Он задумался.
– Рабочих, несколько месяцев назад. Мистер Блик иногда инспектировал здание.
– Мистер Блик – хозяин?
– Адвокат, – пояснил Али. – Он сам меня нанял.
Очевидно, этот факт вызывал у него гордость.
– Ясно. Он работает с мисс Хан?
– По-моему, он – ее начальник.
– Когда мистер Блик приходил в последний раз?
– Несколько месяцев назад. Он, кажется, нездоров.
– Еще что-нибудь необычное прошлой ночью видели или слышали?
– До голосов – нет.
– Дверь пожарного выхода на пятом этаже была открыта.
Али нахмурился:
– Я не открывал пожарные выходы.
Утверждение прозвучало безапелляционно. Я сменил тему:
– Как вы стали охранником в «Палас-отеле»?
– Спросите лучше, как я вообще оказался в этой стране, – усмехнулся Али.
– И как?
– Я тут уже год. Раньше жил в Сирии.
– Вам пришлось уехать?
– На родине ужас что творится. – Али опустил взгляд; лицо его помрачнело. – Да, я беженец.
– Тяжело пришлось?
Он непонимающе посмотрел на меня.
– Я имею в виду, здесь.
– Тяжело и… – Он замолчал, подыскивая слово. – Унизительно. В центре для нелегальных иммигрантов очень плохо. Вот я и пошел в охрану. Мог бы по специальности работать, если бы подобрее к нам относились. – Он пожал плечами. – Так что пока я просто сторож.
– А кем в Сирии работали?
– Врачом. Пятнадцать лет. – Он с тоской обвел взглядом палату.
– Нам пока не удалось найти вашего напарника, Маркуса. Он ведь так выглядит? Опрятно одетый, темные волосы, смуглый, глаза голубые… – Я описывал покойника из гостиничного номера.
Не стоило без особой необходимости говорить Али, что его напарник, возможно, мертв.
Али покачал головой.
– Маркус белый и
– Где его можно найти, кроме дома?
Он снова покачал головой:
– Мы не то чтобы дружим.
– Но ладите?
– Трудно сказать, – сказал он, потом добавил: – Я его почти не знаю.
– С работой справляется?
– А Маркуса вы будете обо мне спрашивать?
– Да.
Али кивнул:
– Справляется – не то слово.
– То есть?
– В деловой хватке ему не откажешь.
– Что-то вы загадками говорите.
Али фыркнул:
– Разгадка – в мусорных корзинах нах на четвертом этаже отеля.
Я ждал более развернутого ответа, но его не последовало.
– Я и так сказал больше, чем знаю, – пояснил Али. – Догадкой поделился.
– Ладно. А что у Маркуса с карточкой от номеров?
– Не понял.
– Как она оказалась рядом с трупом в пятьсот тринадцатом номере?
– Понятия не имею. – Али пожал плечами.
Я пристально посмотрел на него:
– К вам сегодня придут записать показания. Пока что у палаты подежурит полицейский.
– Меня караулят?
– Нет, защищают. – Я встал.
– От чего? – вдруг возмутился Али. – Сейчас-то что со мной может случиться?
– Возможно, вы – свидетель тяжкого преступления.
– Чего я только не насмотрелся в Алеппо. И когда беженцем был, никто мной не интересовался. Всем было плевать. – Али безрадостно рассмеялся. – А тут я ничего не видел, но меня, видите ли, защищают.
– Иногда человек, сам того не понимая, может что-то знать.
Он снова фыркнул:
– А иногда ничего не понимает в том, что якобы знает. Что так, что этак – один хрен. Старая пословица.
– Слышал такую.
Я вышел из палаты. Пациент снова завопил. Серозубый медбрат направился к двери с явным намерением устроить разборку. Я уже собрался вмешаться, но тут подошла какая-то женщина, по виду врач.
– Опять с пациентами ругается? – спросила она.
Я кивнул:
– Похоже, ему не дали поспать…
– Что ж поделать. Работа у нас такая, – сказала она, угадывая во мне «сову».
Такое часто случалось. Мы – родственные души – узнавали друг друга по бледному лицу и усталому взгляду.
– Я поговорю с ним, – пообещала она. – Спасибо.
Жара стояла стеной. Я думал о том, что пережил Али, и о том, как часто мы обесцениваем трагедию отдельного человека, и тут передо мной притормозил большой черный «БМВ». Я попытался обойти автомобиль, но он проехал чуть вперед и перекрыл мне путь. В тонированном стекле отразилась моя обеспокоенная физиономия. Стекло на задней дверце опустилось. На меня глянуло знакомое лицо.