Улыбка 45-го калибра

Донцова Дарья

– Простите, где у вас дамский туалет?

– В конце коридора, у окна, последняя дверь.

На подкашивающихся ногах я добралась до довольно просторного туалета, зашла в кабинку. Только бы не упасть в обморок. Нет, я совершенно не приспособлена для роли исследователя.

Раздался звук шагов, плеск воды, потом характерная музыка: у кого-то из женщин, зашедших после меня в санузел, зазвенел мобильный.

– Да, – проговорил странно знакомый голос, – слушаю.

Воцарилось молчание, затем женщина со знакомым голосом произнесла:

– Он

сдох. Я в себя не могу прийти от счастья. Господи, столько мечтать о его смерти и наконец дождаться. Это ему, вору и негодяю, за Ирочку, за тебя, Жаннуся, за нас всех. И ведь придется идти на похороны, делать скорбный вид. Как же, директор института… Меня совсем некстати сделали председателем комиссии по похоронам.

Вновь возникла тишина.

– Инфаркт, – внезапно сообщила женщина, – но, думаю, даже уверена, что его убили. Ты знаешь, что Розка Шилова тоже на тот свет отъехала. Ну и как тебе такое совпаденьице? Ни о чем не говорит?

Дама замолкла, потом воскликнула с жаром:

– Нет, Жаннуся, ты не права. Он убил Ирочку, он вор, вор, вор. Вор и убийца.

Вновь послышался плеск воды, затем скрип двери. Быстрее кошки я метнулась к выходу и, приоткрыв створку, выглянула в щелочку.

По длинному обшарпанному коридору медленно шла заведующая отделом кадров Анна Константиновна.

Я подождала, пока дама совсем удалится, потом в глубокой задумчивости встала у окна. Кадровичка явно знает о директоре нечто весьма негативное. Хорошо бы поговорить с ней по душам. Я вздохнула, вспомнив сжатые в нитку губы Анны Константиновны. Да уж, с такой каши не сваришь. Что это за Жанночка, с которой она разговаривала. Вот бы побеседовать с ней, может, эта женщина не столь сурова, как кадровичка? И как поступить? Войти в отдел найма служащих и спросить:

– Ну-ка, быстренько сообщите мне фамилию и телефон Жанны.

Да уж, гениальная мысль, лучше не придумать! Внезапно в голову пришла идея. Слабая надежда, но вдруг!

Я вернулась в туалет, вытащила из кармана идиотского платья выключенный мобильный, привела его в готовность, потыкав в кнопочки, набрала городской номер отдела кадров и, сказала низким голосом:

– Анна Константиновна, вас ждут у Леонида Георгиевича. Это по поводу похорон.

– Что у тебя с голосом, Лена?

– Простыла.

– Иду, скажи Леониду Георгиевичу, что через десять минут подойду. Надеюсь, начальство не ждет, что я в моем возрасте взлечу на четвертый этаж за пару секунд?

В ухо понеслись гудки. Я немного подождала, потом дошла до отдела кадров и постучалась. В ответ тишина. Я подергала дверь, та подалась. Войдя в кабинет, увидела на столе возле допотопного перекидного календаря мобильный телефон. Меня наполнила гордость. Нет, какая я умная, просто жуть! Как верно все рассчитала, хотя на такую удачу все же не надеялась. Честно говоря, не думала, что Анна Константиновна убежит, не заперев двери. Хотя в крохотном помещении нет ни сейфа, ни шкафов с папками, ни компьютера. Небось личные дела сотрудников и документы хранятся в другом месте, а здесь она только ведет прием. Нет, какой я молодец! Совершенно верно предположила, что к начальству дама сотовый не возьмет. Только бы он не был выключен.

Но удача сегодня просто сыпалась на меня. И дверь открыта, и включенный телефон на столе. В окошечке виднелись черненькие буковки «Bee line». Особенно меня порадовало то, что трубка у нее оказалась точь-в-точь такая же, как у меня, – простенький «Сименс С-25». Аркашка упорно уговаривает меня сменить модель.

– Ну что ты таскаешь с собой это чудовище, – возмущается наш адвокат. – Здоровенная дура без игрушек и возможности выхода в Интернет. Вот, посмотри, какой купил – самый маленький в мире.

И подсовывает мне под нос крохотную штучку, размером со спичечный коробок, только у€же.

– Гляди, тут и тетрис, и бродилка, память на триста номеров.

– Зачем мне телефон с тетрисом?

– В пробках играть, – оживился Кеша, – опять же в очереди, в тюрьме развлекаться можно, к тому же имеется выход в Интернет. И потом, смотри, какой он крошечный!

Но я совершенно не собираюсь менять свой слегка устаревший «С-25». Головоломки не люблю. Интернетом не пользуюсь, в тюрьме в ожидании подзащитного не сижу. Меня вполне устраивают размеры моего «Сименса», я сразу нахожу его в сумке, а миниатюрную пищащую крохотульку буду часами разыскивать в недрах своего баула.

Я подлетела к столу, схватила телефон. Так, это исходящие звонки, ага, а вот входящие. Взяв ручку, я за неимением бумаги записала номер на ладони и понеслась в лабораторию к Оресту.

Глава 13

Учитывая, что мне пришлось пережить за сегодняшний день, сами понимаете, в каком состоянии я заехала за Риткой. Замощина была раздражена до крайности. Злость исходила от нее волнами. Масику не досталось ни одной награды. Более того, одна из судей весьма ехидно сообщила:

– Шерстистость вашего кота оставляет желать лучшего. Густоты и блеска нет, усы слабые. Добавьте витаминов в пищу.

– Дрянь слепая, – кипела Ритка, наглаживая Масика, – прикинь, эта дура сама почти лысая, три волосины на голове, а туда же, шерстистость ей, видите ли, не по вкусу. Да вчера все хором отметили, что такой шубки, как у Масика, ни у кого нет! Не блестит! Вот сволочь! Он весь играет и переливается, а все Галька Казанкина! Небось сунула этой стерве барашка в бумажке, чтобы Масика засудили.

– Зачем ей это делать? – удивилась я.

– Святая простота! – фыркнула Ритка. – Мой Масик – лучший производитель в Москве. Знаешь, какие от него котята? Львы! А у Казанкиной чахлое уродство, от него недомерки получаются, вот она и захотела, чтобы Масика опустили. Солнышко мое!

И она стала нацеловывать кошачью морду. Пару минут мы ехали молча, потом Замощина воскликнула:

– А все ты!

От неожиданности я проскочила перекресток на желтый свет.

– Что я сделала плохого?