Улыбка 45-го калибра
Шрифт:
– Такую операцию загубила, – вздохнула Регина, – еще хорошо, что мне показалось странным поведение Ореста, и я решила последить за ним. У нас ведь еще одна комната есть, только тебя туда не пускали. Он ворвался в нее, схватил шприц и был таков.
– Мерзавцы, – вскипела Оксана, – человек в белом халате не имеет права быть преступником!
– Ты идеалистка, – вздохнула Зайка, – вспомни про доктора Менгеле, ставившего в Освенциме эксперименты на людях.
– Выродок! – кипела Ксюта.
– Очень трудно будет доказать, что они принуждали женщин
– Какой? – спросила я.
– Девушка Юля, которую ты привезла к Оксане, – сказал Дегтярев, – помнишь ее?
– Конечно, ей хотели сделать искусственные роды, убеждая, что вследствие перенесенной матерью краснухи плод погиб.
– Не было краснухи, – устало сказал полковник, – муж Юлии, Николай, категорически не желавший детей и понявший, что жена настроена родить, вышел на Олега Игоревича.
Тот угостил Юлю таблетками, от которых бедняжка покрылась сыпью и обвесилась соплями. Поэтому убедить женщину в том, что она больна краснухой, не составило для врача никакого труда.
– Какой гад, – заорала Маня, – таких врачей следует лишать права заниматься практикой!
– Думаю, преступники понесут суровое наказание, – мрачно сообщил Дегтярев и спросил: – Все ясно?
– Нет! – выкрикнула я. – С какого бока тут была Краснова Сара Абрамовна?
Дегтярев тяжело вздохнул:
– Ты чем слушаешь? Сказал же, все из-за нее и началось. Захотела жить счастливо с милым Артуром, вот и придумала, как отнять у муженька семейную реликвию, яйцо Фаберже.
– Так это сделала жена Рыкова, Сабина.
– Правильно.
– При чем тут Краснова Сара Абрамовна?
– Так она и есть Сабина. Девушке очень не нравится ее настоящее имя, и она всем говорит, что ее зовут Сабина, но в паспорте у жены Рыкова стоит – Краснова Сара Абрамовна, – спокойно пояснил Дегтярев и, видя мое обалдевшее лицо, спросил: – А ты не знала?
– Нет, выходит, что ничего не знала, – потрясенно ответила я и улыбнулась.
– Прекрати хихикать, – обозлилась Зайка.
– Улыбка сорок пятого калибра, – тяжело вздохнул Дегтярев.
– Ты о чем говоришь? – удивилась Оксанка.
– Бывает оружие сорок пятого калибра, – абсолютно серьезно заявил Александр Михайлович, а у нашей Дашутки вместо пистолета улыбочка.
– Ты меня похвалил или поругал? – осторожно спросила я.
– Он на тебя жутко рассердился, – закричала Машка, – поэтому и дразнится. Мусечка, ты чудесно улыбаешься.
Дегтярев крякнул, но ничего не сказал.
Эпилог
Забегая вперед, скажу, что все четверо преступников были осуждены. Ореста Львовича, Леонида Георгиевича – приговорили к пожизненному заключению, а Олег Игоревич и Яков были осуждены на пятнадцать лет лишения свободы. К разным срокам были приговорены и некоторые сотрудники роддома, помогавшие Олегу Игоревичу. Следствие установило и тех косметологов, которые получали от преступников ампулы и крем. В конечном итоге на скамье подсудимых оказалась большая группа людей. Не было среди арестованных только Юрия Анатольевича Рыкова, он наказал себя сам. Когда пришли его арестовывать, мужчина выпрыгнул с балкона. То ли боялся наказания, то ли не хотел, чтобы правда о его происхождении стала известна всему свету. Некоторым людям легче убить себя, чем признаться в том, что в их жилах течет «подлая» кровь. Сабина отвертелась от наказания. На следствии она твердила как заведенная:
– Ничего не знала, совсем ничего.
А поскольку непосредственного участия в работе лабораторий дама не принимала, ей удалось выйти сухой из воды.
Антон Чебуков не подвел и напечатал в своей мерзкой газетенке «Улет» всю правду про Рыкова, чем значительно поднял тираж издания. На следующий день после публикации ко мне явилась улыбающаяся Карина Сыромятникова.
– Дашутка, – затараторила она, – чего не заглядываешь? Ой, какие щеночки, двое беленькие, прямо, как Гектор.
– Можешь взять их себе, – спокойно разрешила я.
– Лелька, – заорала Кара, – ну что, возьмем? Ну и лапушки.
Леля с покрасневшим лицом робко вошла в гостиную. Девочке явно было стыдно. Но Карина тарахтела без умолку, не испытывая никакого дискомфорта.
– Вечерком попьем чаю? Да? Приходите с Маней, давно не встречались.
– Обязательно, – пообещала я.
Но, когда Карина, прихватив щенят ушла, я подумала:
«Ну уж нет, ни за что не переступлю порог твоего дома».
Впрочем, Леля пусть ходит к Марусе, ребенок же не виноват, что у него такая мать.
Наша жизнь потихоньку налаживалась. Агата забрала Юню, щенков, правда, оставила нам. Олеся, приехавшая за своей кошкой Флорой, поступила так же с котятами. Но мы не слишком горевали. Я схватилась за телефонную книжку, и кошачье-собачье потомство оказалось в хороших руках.
Ритка наконец-то убралась от нас. К слову сказать, у нее на голове, а у Масика на всем теле вновь начали отрастать волосы.
Юля родила отличного здорового мальчика и уехала к маме в Астрахань. С Колей она развелась. Он попал под следствие и получил срок за то, что хотел убить ребенка в утробе матери. Дали, правда, ему немного: всего два года, да еще парень попал под амнистию. Наверное, теперь заведет себе новую жену и запретит той рожать.
Амалия Густавовна Корф получила назад яйцо. Мы отвезли его ей, и старушка долго плакала, прижимая к груди сокровище. Кстати, вернувшаяся реликвия словно влила в старушку новые силы. Амалия Густавовна чувствует себя сейчас великолепно и совсем не собирается умирать.
Седьмого июня, в мой день рождения, вся семья села за стол. У нас был двойной повод для радости. Во-первых, всем хотелось поздравить меня и вручить подарки, а во-вторых, только что от нас унесли последнего котенка, и все в доме вздохнули с облегчением. Не успела я перецеловать домашних и начать разворачивать красивые обертки, как раздался звонок.