Улыбка на тропе
Шрифт:
Я не знал, как его зовут, и не был лично знаком (хотя лицо его мне «примелькалось» в городском клубе), потому опрометчиво крикнул, чтобы позвали врача соревнований. А в ответ вместе с фамилией врача (достаточно известной) услышал, что… упавший и есть «этот самый врач»…
Доктор, слава богу, отделался ссадинами на руках и разбитым носом.
«Вероятность» благополучного исхода здесь возобладала. Но, очевидно, это очень ветреная «подружка», и ходить с ней «в связке» весьма рискованно. Однажды она может спасти в очень тяжелых условиях, но потом ее власть кончится из-за какой-нибудь «мелочи» при обстоятельствах куда
Поэтому делать далеко идущие выводы на основе случая «чудесного спасения», думаю, не стоит. Каждый срыв по-своему уникален, а исход зависит от очень многих факторов, совокупность которых неповторима. И если вы благополучно сорвались один раз (например, с 2,5 метров на самостраховку, даже с фактором 2), это еще не значит, что исход следующего такого же срыва будет столь же благополучен…
Лошадь!
Лошадь, скажу я вам!
Страшный зверь!
Это только с виду такая безобидная! А когда управлять ею не умеешь… До сих пор вздрагиваю, вспомнив, как ехал и «упадал»! Она ведь, когда неуправляема, что делать станет? Пойдет, как вольный человек пожрать и выпить, да на травке поваляться. Где ей лучший стол накрыт, она прекрасно знает. А то, что тюки вверх на 20 «кэмэ» по горному ущелью перевезти для тургруппы, – это ей «до фени». Как ей объяснишь?
Ирка-то наша в «коняжной секции» не год занималась, – ей все лошади друзья закадычные. Она села и поехала, как ей охота, – то рысь, то галоп, то «в велюр»… Не, в аллюр! Во! А я почему-то тоже решил, что и у меня так же получится, – тюки навесил, сел и поехал. И поначалу вроде ничего, но потом ее как черт попутал. А может запахи луговые, – кайф словила, и понеслась куда-то сама по себе. И меня понесла через траву, кусты. ветки – все пообтерлось… В глазах ужас, по башке ветки так и захлестали! В конце-концов полетел куда-то вниз через куст колючек, по камням, по корягам, через крапиву, вместе с тюками. И по кумполу, и по спине, и по остальным всем частям так «набрался», как у Мюллера в подвальчике при допросе на третьей степени… А в конце в речку упал, – водичка ледовая так освежила, что сразу о синяках позабыл. Но отлежался… И пошел… С тюками…
Лошадь к вечеру сама в верхний лагерь пришла. Потому как всегда туда к вечеру приходила. Сытая и довольная, зараза! А ночью и я явился. ЗаТЮКанный! План выполнил и за себя, и за лошадь!
Друзья, понятно, вначале испугались: что это лошадь одна пришла? Куда исчез джигит родимый? Но уж когда явился в темноте и в мыле с синяками, то потешились вволю:
– Во КОНЬ-фузик вышел! Во КОНЬ-струкция!
– КОНЬ-фликт!
– КОНЬ-фетька какая!
– КОНЬ-тузия с мальчонкой!
В общем, понял я: не хошь быть лошадью, – учись управлять ею!
Кому кубаньская лошачка, а кому алайская ишачька!
КОНЬ-такты!
Е.В.Буянов, В.А.Сергеев, 27.03.2001 г.
Страшно, страшно!..
– А скажите, Евгений, аварии на биваке бывают?
– Ха! Сколько угодно! В прошлом году один мудрец себе топором ногу отрубил. Так старался на заготовке дров! А другой руку не отдернул, – сразу четыре пальца долой! Остался один, чтобы им «ковырять» можно было во всех дырках головы.
Тут Валера, «тертый» инструктор этих чайников стал «встревать» в этот «инстРУХэтаж»:
– А в позапрошлом году четверо заправляли примус в палатке, а другой примус зажженный рядом стоял. У них канистра и вспыхнула. Так все четверо и сгорели, как в танке. Их в братской похоронили, с воинскими почестями. И примус обгорелый на обелиске поставили…
– Два года назад пятеро пилили сушину на дрова, – она на них упала. У всех сучья из ребер неделю вынимали…
– А у других сушина на палатку рухнула. Те же тяжелые последствия…
– Четыре года назад один «клиент» в мутной Кубани на стремнину выплыл. Там несет «в прохладе» – благодать! Но в мутной воде его на сучок коряги, как на шампур насадило. Его потом километров за 30 ниже выловили… Недели через две…
– На Приполярном палатку у камня поставили, – прям напротив кулуара. Лавина всех об этот камень и размазала «в пасту».
– А другие сделали высокую кладку из камней для защиты от ветра, – она и рухнула на палатку. Всем скелеты поломала…
– На Западном Кавказе ребята поставили палатку на берегу, прямо над водой. Там тогда дожди лили! Боже мой! Так берег подмыло, и палатка вместе с краем поляны в реку рухнула, и ее унесло по течению. Их так и не нашли, – где-то на дне лежат… «Водяными» стали…
– А на Сугане палатку на площадке в простреливаемом камнями месте поставили. Ночью что-то треснуло дернуло, глядь, – палатки-то и нет. Под голым небом лежат. «бульник» над ними пролетел, и весь верх палатки унес!
– Альпинисты на вершину вылезли, стали фотографироваться. Фотограф попросил ракурс улучшить, – отойти назад, они и «попятились». И он сам попятился. Они в одну сторону в пропасть упали, а он – в другую…
Бах! Тут одна из чувствительных «милашек» в обморок упала от таких страстей.
– Ну вот! Приехали! Чего ж ты, Валера, своих новичков не научил сказочки слушать? Вишь, как им опасно сказки рассказывать!.. Мои ведь все, кто на третьем годе обучения сразу трясутся смехом от таких историй. Надо ж меры «передосторожности» применять
Операция «Ыльбрус»
Группа новичков остановилась на ночлег перед ледовым плато Джикаугенкез, на восточных склонах Эльбруса. Между делом юная красавица Кристина вдруг задает всем вопрос:
– Интересно, сколько всего сейчас градусов ниже нуля?
После секундного замешательства нахожусь с ответом:
– А мне уместно мрачно спросить тебя: «Бабуля, а закурить не найдется?»
Кристя заливается звонким смехом:
– Ха-Ха-Ха! И еще: «Как пройти в библиотеку?» Ха-Ха-Ха! Непременно спрошу! Ха-Ха-Ха! В два часа ночи!
Всеобщий восторг…
– Да, а вот на «кошках» потренироваться не помешало бы… Но на альпинистских, а не на «Вицинских копилках»…
Странно, в два часа ночи я проснулся и вышел из палатки. Луна светила ярко-ярко, – так, что предметы отбрасывали четко видимые тени ее света. Загадочно блистала видимая от бивака восточная вершина Эльбруса, ледник, прилежащие склоны вершины Балык… Все в фантастическом серебряном свете. И огромное, глубокое звездное небо… Увидеть такое чудо, такой горный «цветок» можно только здесь, ночью, в горах, на высоте «за 3000»… Впечатленья, как от хорошего романа, не меньше!