Улыбка убийцы (в сокращении)
Шрифт:
— Арестовывать? — Мэри вскочила.
Гомес наставил толстый палец Мэри в лицо:
— Я отпускаю вас только потому, что вы сами явились с повинной. Все. Вопросы есть?
— Да. Когда вы собираетесь заняться Сараконе?
— Как только смогу. С этой минуты предоставьте полиции самой заниматься своими делами. И держитесь подальше от Сараконе. Больше никаких расследований, проникновений со взломом, никакого вмешательства в дело. Потому что в следующий раз я вас посажу! Вы поняли?
— Да, детектив.
И Мэри выскочила из комнаты, ощущая себя человеком, только что увернувшимся от пули. Она даже начинала ощущать себя какой-то пуленепробиваемой.
А это, как знала Мэри, признак дурной.
— Что это с тобой? — спросила Маршалл, заметив ободранную щеку Мэри.
— Со мной все в порядке, — ответила Мэри и собралась было рассказать Маршалл о случившемся, но, оглянувшись, увидела, что в приемной полно посетителей.
И одним из них был Мак, журналист. Он уже вскочил на ноги и теперь направлялся к Мэри.
— У меня сегодня слушание дела в суде, — вполголоса предупредила Мэри.
— Великие умы мыслят одинаково, — пробормотала Маршалл.
Мак подошел к стойке, изобразив на лице сочувствие.
— Что у вас со щекой, Мэри? — спросил он.
— Мэри, ты ведь помнишь мистера Макинтайра, — произнесла, не дав ей ответить, Маршалл. — Я сказала ему, что у тебя сегодня слушание, но он настоял на разговоре с тобой.
— Простите, но сейчас я разговаривать не могу. Между прочим, я позвонила своему дяде Джо, и он сказал, что никакого журналиста по имени Мак не знает.
— Он называет меня Джимом, а о моей работе в «Ньюс» я ему ни разу не говорил. Сомневаюсь, что ему известно, кто я такой.
Хорошее объяснение, подумала Мэри. Но все же она этому человеку не доверяла.
— Так что с вашим лицом? Вас кто-то ударил?
— Меня лошадь лягнула. — Врать Мэри никогда не умела.
— В лицо? — У Мака даже глаза округлились.
— Нет. Лошадь лягнула меня по ноге, и я упала.
Мак изобразил кривую улыбку.
— Извините, Мак, я должна подготовиться к слушанию.
— Но мы же договорились встретиться еще раз, чтобы я мог написать вторую статью о Брандолини.
— Вы и первую-то не написали, а я сейчас занята. — Мэри развернулась и направилась к своему кабинету.
Мак увязался за ней.
— Я хотел сначала написать обе, а уж потом показать их нашему редактору. Нам просто необходимо поговорить, ведь убили Фрэнка Кавуто. Вы же хорошо его знали?
— Откуда вам это известно? — Мэри прибавила шагу.
— После нашей встречи я позвонил Фрэнку. Он очень любил вас. Сказал, что вы великолепный юрист.
Хм.
— А в форте Мизула мне сказали, — продолжал Мак, — что вы отыскали старого механика, мистера Мильтона, который работал в лагере. Нашли старые фотографии и даже сумели выяснить имя друга, который был рядом с Брандолини, когда он покончил с собой.
Этот журналист обо всем успел пронюхать. Ненавижу Первую поправку.
— А потом дали мне телефон вдовы, с которой вы встречались, и она сказала, что этого друга звали Джованни Сараконе.
— Я должна идти. — И Мэри побежала по коридору.
— Позвоните мне, как только освободитесь! — крикнул Мак ей вдогонку.
Мэри заскочила в кабинет Джуди и захлопнула за собой дверь. Повернувшись, она даже вскрикнула от удивления. Джуди сидела за столом, заваленным документами, а напротив нее стояла, прислонясь к невысокому деревянному шкафу, Бенни, собственной персоной, — в костюме цвета хаки.
Спасите!
— Бенни, вы вернулись! — Мэри постаралась добавить радости в голос, но ободранная щека и растерянное выражение ее лица говорили совсем о другом. — Ну что, мы победили, босс?
— Динунцио! — Разглядев Мэри, даже Бенни ахнула, а у Джуди буквально отвисла челюсть.
— Мар, ты в порядке? — выскочив из-за стола, спросила Джуди. — Что случилось?
Быстренько прикинув свои возможности, Мэри поняла, что таковых у нее нет. Придумать новую ложь, даже неубедительную, ей не по силам. Тупик. Не такая уж она и пуленепробиваемая. И Мэри, рухнув в кресло, стоявшее напротив стола Джуди, все как на духу рассказала — второй за сегодняшний день раз. Бенни и Джуди сидели мрачнее туч.
— Динунцио! — Бенни уперла руки в свои крепкие бедра. — Как ты вообще могла вляпаться в такие неприятности? Тебя же едва не убили! Да тебя могли в землю закопать, а не в машину засунуть!
— Я знаю, мне очень жаль, — в отчаянии ответила Мэри.
На столе зазвонил телефон, однако никто не обратил на него внимания. Бенни от волнения начала расхаживать по кабинету, как бенгальский тигр, запертый в обувной коробке.
— Ума не приложу, что мне с тобой делать, Динунцио.
Телефон не умолкал.
— Да ответь же ты, Кэриер! — рявкнула Бенни. — На этот раз, Динунцио, ты зашла слишком далеко. Все кончено. Все! Больше никаких Брандолини. Никаких Сараконе. Ты слышишь?
— Да, Бенни, — лепетала Мэри.
Джуди пришлось закрыть одно ухо ладонью, чтобы услышать голос в трубке.
— Начиная с этой минуты, Динунцио, ты возвращаешься к нормальной работе и занимаешься ею, пока я тебя не уволю. Пишешь отчеты по делам, выставляешь клиентам счета. И главное, ты ведешь себя как нормальный человек.