Умереть в любой день после вторника
Шрифт:
— Простите, мистер Холман. — Блондинка открыла глаза и захлопала длинными ресницами. — Я сказала не правду.
— Зовите меня Рик, — с доброжелательной улыбкой предложил я.
— Спасибо, Рик.
— Ее ответная улыбка, казалось, означала, что мы — приятели, и это главное. Остальное не так уж и важно. — Я действительно виделась с ним, примерно месяц назад. Сэм пришел однажды вечером, нежданный и незваный! Я так удивилась при виде его, что Сэм был уже в гостиной, прежде чем я смогла вымолвить хоть словечко. — Женщина говорила бесстрастно, без всякого выражения. — У него ведь не все дома, вы, наверное, это знаете? Сэм начал кричать
— Говорю вам, Рик, — искренне сказал Грэм, — Сорел вел себя как сумасшедший. В принципе я справился бы с ним одной левой. Но в тот вечер мне пришлось изрядно потрудиться, чтобы выкинуть его. Я сразу же вызвал для Джеки доктора, и он дал ей успокоительное. Бедняжке пришлось пролежать в постели целую неделю.
— А эти синяки! — Джеки вздрогнула. — Вам следовало бы поглядеть на них, Рик! — Она вызывающе взмахнула длинными ресницами. — А может, и не следовало бы. Клянусь, на мне не было живого места, так он меня избил. Мои кровоподтеки и шрамы все еще не зажили, и доктор считает, что они могут остаться навсегда.
Представив себе эту кошмарную картину, я решил особо на нее не отвлекаться.
— Все произошло около месяца назад? Вы помните точную дату?
— Девятое июля. — Ее лицо превратилось в трагическую маску. — Разве можно это забыть? Был мой день рождения!
— Вы видели Сорела после развода всего один раз? спросил я.
Блондинка кивнула.
— Конечно. И не мечтала увидеть этого мерзавца. Разве что в гробу!
— Джеки! — Грэм нервно откашлялся. — Мне бы не хотелось, чтобы ты употребляла подобные выражения. — Администратор отеля тускло мне улыбнулся. — Если будешь продолжать в том же духе, Джеки, у Рика создастся о тебе ложное впечатление.
— Не будь дубиной, Харв!
— усмехнулась женщина. — Я не отрицаю, что хотела бы увидеть Сэма в гробу. Но разве из этого следует, что я готова воткнуть в него нож?
— Думаю, что нет, — мрачно согласился Грэм и сосредоточился на своем скотче.
— Я сочувствую любой женщине, которая побывала за ним замужем, — объявила Джеки. — Но Сорел не стоит того, чтобы рисковать своей жизнью ради удовольствия поквитаться с ним. Кроме того, нужно подумать и об алиментах.
— Сумма весьма значительная, — тут же ввернул я. Самодовольство из блондинки так и выпирало.
— Конечно, — подтвердила она. — И любая женщина, которая терпела этого негодяя, заслужила каждое пенни из нее.
— Вы знакомы с кем-нибудь из его бывших жен? — спросил я.
— Нет, такого удовольствия я себе не доставила. — В ее глазах появился холодный, расчетливый блеск. Джеки устремила на меня долгий взгляд и, будто что-то решив для себя, повернулась к Грэму. — Харв, — проворковала она, — ты любишь меня, не правда ли?
— Конечно, дорогая, — пробубнил Грэм.
— Хочешь жениться на мне — прямо сейчас?
— Прелесть моя. — Его голос звучал так, словно он был прочно загнал в угол. — Ты же знаешь, это мое самое сильное желание. Но с такими ничтожными деньгами, которые я получаю, заведуя этим сущим моргом, на что мы будем жить?
— Это должно означать — без алиментов и без Харва! — Глаза блондинки лукаво блеснули, она усмехнулась. — Кажется, я ответила на ваш вопрос, Рик?
— Думаю, да. — Я встал. — Спасибо за виски. Дам вам знать, как пойдут дела…
— Я провожу вас до машины. — Грэм живо вскочил на ноги.
— Приходите в любое время, Рик. — В хрипловатом голосе Джеки открыто прозвучали призывные нотки. — Когда захотите. И мы сможем всласть посплетничать о милых и влиятельных людях в Голливуде. Не таких, как Сэм, я имею в виду.
— Возможно, как-нибудь и загляну, — пообещал я неопределенно.
— По вторникам Харв навещает свою мать. — Джеки резко выпрямилась на стуле, при этом движении ее халат распахнулся, очевидно непреднамеренно, обнажив пышную правую грудь.
— Так давайте условимся: во вторник вечером. Устраивает вас, Рик?
Грэм молча шел позади, пока мы не подошли к моей машине.
— Она шлюха, конечно, — с горечью произнес он. — Но всего лишь последняя в длинной череде тех шлюх, которых я знавал, начиная с моей матери.
— Что вам нужно? — спросил я его. — Сочувствие или психоаналитик?
— Не знаю. — Грэм в нерешительности потер нижнюю губу. — Я вообще ни в чем не уверен. Взять хотя бы тот вечер, когда Сорел поколотил ее. Когда я туда попал, они все еще кричали друг на друга в промежутках между его тумаками. Сэм орал что-то типа того — на что, черт ее подери, она рассчитывала, когда позвонила ему и бросила в лицо, что крутит со мной?.. Джеки же уверяла меня, что никогда не звонила ему. Но разве поймешь, когда она говорит правду? Конечно, Джеки похожа на всех этих глупеньких старлеток, у которых мозги располагаются в лифчике. Но главное — внутренне она настоящая сука. И я бы не удивился, узнав, что она действительно грозилась убить Сорела. Хотя бы ради смеха! — По вторникам вы действительно навещаете свою мать, Харв? — спросил я и направил взгляд на его мускулы. Но никакой реакции на мои слова не последовало.
— Если хотите попытать счастья, я не возражаю, хмуро буркнул он. — Может, для меня настал момент сорваться с крючка. Если Джеки влипла в грязную историю, связанную с угрозой убийства, мне тоже не отмыться. Хозяевам это не понравится!
— Вы все принимаете очень близко к сердцу, — сказал я ему и сел в машину.
— Рик? — Он просунул голову в открытое окно. — Возможно, я и не произвожу впечатления симпатичного парня — а где их найдешь? Но мне честно хотелось помочь. Если Джеки окажется в чем-то замешана, постарайтесь не впутывать меня, ладно?
— Попросите меня об этом еще раз, — поколебавшись, предложил я. — Скажем, через парочку вторников, начиная с сегодняшнего дня.
Беверли Квиллен — второй бывшей жены Сэма Сорела — не было дома. Она жила в шикарном высотном здании в отдаленной от центра части города. Я отправился перекусить, а затем сделал еще одну попытку встретиться с ней. Ее снова не оказалось на месте. Когда я позвонил в отель Сэму, телефонистка сообщила, что мистер Сорел всегда спит днем до пяти часов, и она не будет тревожить его. Что касается мисс Майер, то она велела передать, что не вернется до восьми вечера. Услышав это, я поехал домой. Мой небольшой дом на Беверли-Хиллз полностью соответствовал моим доходам и положению в обществе. «Раз обстоятельства не позволяют мне действовать, в том нет моей вины», — рассудил я.