Умные сволочи
Шрифт:
Глава третья
Косарев
— Н-да… Вид, прямо скажем, неважнецкий.
Я смотрел на Алину и не знал, что делать. То ли удивляться, то ли смеяться. Алина. Красавица… Взлохмаченные волосы, слипшиеся с одной стороны от крови; выпачканные джинсы и майка; на правой щеке — слегка подсохшая грязь; взгляд злой, не сулящий ничего хорошего. Торчащая из-за пояса рукоять пистолета усиливала впечатление.
Однако я знал, какие проблемы беспокоили эту женщину, и поэтому смеяться расхотелось. Удивляться тоже. А чего мне хотелось, так это ясности.
— Такое ощущение, что ты только что с маневров, — предположил я.
Она не стала отказываться.
— Что-то вроде того, — она расслабилась.
Мне показалось, ей стало неловко за свой вид. Она смущенно потупилась.
Я опять обратил внимание на кровь.
— А ну-ка, — протянул я, подступая к хозяйке дома, и, несмотря на ее сопротивление, стал осматривать рану.
И почувствовал, что во мне рождается некое новое чувство. Где-то под ложечкой защемило, словно меня укололи, притом не единожды.
— Что? Я тебе такой не нравлюсь? — она отстранилась от меня.
— В передничке и косынке ты была гораздо лучше, — припомнил я и тяжело вздохнул. — Теперь не знаю, что и делать. Либо наказывать твоих обидчиков, либо обрабатывать рану. Что важней — убей, не пойму.
— Никаких обидчиков, — отрезала Алина.
— Значит, ты сама скальпировала себя, — смекнул я.
— Можно считать, что и так, — вымученно улыбнулась Алина. — Я упала. И вот…
— Ладно, — перебил я. — Потом расскажешь. Где аптечка?
Она кивнула в сторону секции.
— Только обрабатывать рану будем на втором этаже.
— Это еще почему? — не понял я.
— Потому что хочу кое за кем присматривать, — и она решительно двинулась к лестнице. — Кстати… ты давно приехал?
— Только что. Дверь была открыта, если ты намекаешь на мое несанкционированное проникновение в твое жилище.
— Я знаю, что дверь была открыта. Я ее не закрывала. У меня спит сын. И… И я тебе рада.
Последнее она сказала, повернувшись ко мне спиной. И я не мог понять по ее голосу, искренне ли она говорит.
— Вода на улице? — успел спросить я, прежде чем она исчезла из виду.
— На кухне, — раздалось уже сверху.
Я пошел на кухню, налил воды в глубокий тазик, перекинул через плечо полотенце и вышел в гостиную. Взял аптечку, бинт. Подхватил тазик и поднялся вслед за Алиной.
На втором этаже было темно, и я не мог понять, в какой комнате находится Алина.
— Эй, — негромко позвал я, помня, что где-то спит ее сын.
— Я здесь, — послышался шепот из дальней комнаты.
Я пошел на голос, открыл дверь и увидел возле окна силуэт Алины. Проворчал:
— Без света нам никак.
— Не включай, — одернула она меня.
— Я сейчас грохнусь тут с тазиком, — предупредил я, уже начиная раздражаться.
— Поставь его у входа на пол, — невозмутимо посоветовала Алина, что-то высматривая через окно.
Я поставил тазик на пол, затем нащупал выключатель и включил свет.
— Я же тебе сказала, — сверкнула глазами Алина, отскакивая от окна, словно увидела в нем привидение.
Я заметил подзорную трубу и усмехнулся — тоже звездочет выискался. Но вслух сказал:
— По моему разумению, раны в темноте не обрабатывают. Так что ты извини, но придется прервать твое занятие. — Я перенес тазик на столик и властно сказал: — Иди сюда и садись.
Алина явно злилась, но все же послушно подошла.
— Снимай майку, — продолжал отдавать распоряжения я.
Она взялась было за подол майки, но, спохватившись, опустила руки и, сильно покраснев, выдохнула:
— Еще чего?!
И я понял, что под майкой у нее ничего не надето.
— Извини, — пробормотал я. — Ладно, садись в майке. Все равно придется переодеваться.
Намочив полотенце, я стал смывать с волос Алины запекшуюся кровь и грязь. Она пыталась возразить, что сделает все сама, но я предельно жестким тоном пресек ее предложение и лично обработал рану. Сначала водой, потом перекисью водорода, затем йодом… Алина ойкала в отдельные моменты, когда йод попадал в рану, даже пыталась ругнуться, но, в общем, пытку перенесла стойко.
— Жить будешь, — подвел я черту. — Теперь осталось смыть грязь с рук и… с груди.
Она взглянула на меня:
— Ты не увлекся, случаем?
— Разве? — удивился я.
— Разве, — передразнила она меня. — Тут я сама управлюсь. Помощники не требуются.
Я недовольно опустил полотенце рядом с тазиком. Вот так всегда: на самом интересном…
— Тебе переодеться нужно, — зашел я с другой стороны. — Чистая одежда где у тебя?
— Она у меня здесь, — Алина поднялась с кресла. — Ты никак собрался еще и переодевать меня?
— Если хорошо попросишь.
— А ну-ка бери подзорную трубу, — теперь уже отдавала приказы Алина. — Иди в соседнюю комнату. Там балкон. Но на него не выходи. Через окно будешь смотреть.
— Куда смотреть? — в недоумении спросил я, чувствуя, что выгляжу дурак дураком.
— Будешь наблюдать за домом моего соседа. Пока я не переоденусь. — И она подогнала меня: — Давай, давай. Нельзя упускать время.
— Упускать? Может, ты все же объяснишь?
— Переоденусь, приду к тебе и объясню.
Я подхватил подзорную трубу и направился в означенную комнату, там пристроил трубу у окна и навел ее на объект. Тут я вспомнил, что приехал к Алине не просто так. Что у меня имелись к ней кое-какие вопросы, и я желал их прояснить. Впрочем, после того, как она предстала предо мной таким пугалом, вопросов значительно прибавилось.