Умри, если любишь
Шрифт:
– Звучит неплохо, – ответила Эмма.
– И у Лиззи появился тайный воздыхатель, – не унималась Сара.
– Правда?
Сара кивнула.
– Кто-то прислал ей большой букет, пожелав удачи на премьерном показе.
– Она не сказала, от кого цветы?
– К сожалению, нет. – Сара вздохнула. – Мы надеялись, что у тебя есть идеи по этому поводу… ты – ее лучшая подруга, и все такое…
– Понятия не имею. Она никого не упоминала.
– Жаль, – ответила подруга. – Придется нам всем постараться и вытащить из нее его имя. Называй меня подозрительной,
– Возможно, – согласилась с ней Эмма, гадая, что же ей теперь делать.
– Пойдемте на наши места, – вмешалась Изабель, еще одна «курочка». В руке она держала большой пакет с шоколадками. – Спектакль начнется с минуты на минуту.
Эмма наблюдала из темноты зала, как Лиззи использовала представившийся ей шанс. Не имело смысла отрицать, что она зачаровала зал. Пение, игра, костюмы – всё в лучшем виде. Репетиции, часы, проведенные за заучиванием текста, принесли желанный результат. И, несмотря на сведения, почерпнутые из письма, Эмма все-таки радовалась успеху своей лучшей подруги.
Но когда актеры вышли на последний поклон и покинули сцену, она уже не сомневалась, что в самом скором времени в их отношениях с Лиззи произойдет крутой поворот.
– Эмма! – прокричала Лиззи, подбегая к подруге и обнимая ее. – Что скажешь? – Она отступила на шаг, не выпуская ее рук из своих.
– Я думаю, ты выступила великолепно. – Эмма улыбнулась. – Фантастически. Зал ревел от восторга.
– Правда? – Глаза подруги наполнились слезами, и она широко улыбнулась. – Ты и представить себе не можешь, как это много для меня значит. Поэтому я хотела поговорить с тобой прямо сейчас, до того, как увижусь с остальными. Мне не важно, что думает кто-то еще, если тебе понравилось.
Вскоре после окончания спектакля, когда девушки дожидались в фойе театра, Эмме принесли записку: Лиззи приглашала ее в свою гримерную.
– Что ж, мне очень понравилось. – Тут Эмма заметила букет цветов в углу.
– Кто-то мне их прислал, – объяснила Лиззи, перехватив ее взгляд, брошенный на цветы. – Выглядят дорогими.
– Ты знаешь, кто тебе их прислал?
– Нет.
– Без записки?
– Записка есть. – Лиззи подошла к цветам и достала белый прямоугольник. – Здесь только одно слово: «Удачи». – Она протянула прямоугольник Эмме. – Немногое же это может нам сказать.
Но Эмме сказало.
– В чем дело? – озабоченно спросила подруга, потому что та не отрывала глаз от записки. – Ты знаешь, от кого цветы?
– Днем я вернулась в квартиру, – ответила Эмма. – Там лежало письмо от Дэна.
– Правда? Что же ты мне не сказала? Я бы оторвалась от репетиции.
Эмма закрыла глаза в поиске правильных слов.
– Письмо о тебе. – Она отвернулась.
– Что? – переспросила Лиззи. – Я не понимаю… Почему обо мне?
– Пообещай, что я услышу честный ответ. –
Лиззи с тревогой смотрела на нее.
– Эм, я не понимаю, о чем ты. Пожалуйста, скажи, что все это значит?
– Дэн написал, что у вас был роман.
– Что? – в ужасе вскричала Лиззи. – Но это же чушь! Я бы никогда, никогда, Эм!.. Почему он такое написал?
– Так это неправда? – Голос Эммы дрогнул.
– Это чудовищная ложь! – Подруга покраснела от гнева. – Что еще он написал?
– Что ваш роман длился несколько месяцев… Ричард об этом узнал, и они с Дэном подрались, потому что Ричард пригрозил рассказать мне все.
– Он лжет! – запротестовала Лиззи. – Эм, я не знаю, почему он тебе это написал, но это неправда. Я бы никогда так с тобой не поступила. Ты знаешь, как ты мне дорога! Не могу поверить, что он такое написал…
Эмма вновь посмотрела на белый прямоугольник.
– Эта карточка, с цветами… Она написана Дэном. Его почерк.
Лиззи лишилась дара речи.
– Он написал, что ты будешь все отрицать. И говорит, что у него есть доказательства вашего романа.
– Нет у него доказательств, потому что все это ложь, – возразила девушка. – Ты же поверишь мне, правда? Ты же не можешь подумать, что я могла так с тобой поступить?
– Я хочу тебе верить. Но не знаю, смогу ли.
Их взгляды встретились, глаза обеих блестели от слез.
– Пожалуйста, поверь мне, – взмолилась подруга.
– Я уже и не знаю, кому верить, – призналась Эмма. – Один из двух людей, которым я доверяла больше всего, лжет, и я должна решать, кто именно.
Лиззи медленно кивнула.
– Может, тебе лучше уйти, пока ты будешь решать.
Эмма повернулась и покинула гримерную. Выходя из театра и лавируя среди людей, прогуливающихся по центру Лондона, она чувствовала себя как никогда одинокой.
Но проблема заключалась в том, что одиночество ее было мнимым.
Глава 41
Медсестра Мэри Донахью какое-то время приглядывала за гостем в отдельной палате. Поначалу он казался ей безобидным, но, заглянув в палату Ричарда, чтобы проверить, как идут дела, она почувствовала: что-то не так. Создалось ощущение, что она прервала разговор, может, даже спор. Мужчина сидел, нависнув над Ричардом, и смотрел на него. Ничего не изменилось и через тридцать минут.
В свое время Мэри Донахью думала, что в больнице ни с кем ничего плохого случиться не может, но теперь придерживалась иного мнения. Оно переменилось в тот вечер, когда пациент-наркоман напал на нее с использованным шприцом.
– Все в порядке? – спросила Мэри, вновь войдя в отдельную палату, предусмотрительно оставив дверь открытой. Она надеялась, что вопрос прозвучал легко и непринужденно, пусть сама она нервничала.
Мужчина не отреагировал. Он словно сам впал в кому.
– Все в порядке? – повторила она, и на этот раз ее голос дрогнул.