Умри, как собака
Шрифт:
— Я не припомню… мы не знакомы, так ведь?
— Какая разница, знаком ты с ним или нет, Гарольд? — весело проговорила Полли.— Важно, что я его знаю. Прояви гостеприимство и дай ему шампанского, чтобы он немножко догнал девочку.
— Вы Пибоди? — спросил Шейн.
— Совершенно верно,— глаза маклера сузились, голос стал холодным и неприятным.— Я что-то не припомню, чтобы я приглашал вас на эту вечеринку.
Из всех людей, находившихся в комнате, Пибоди был. самым трезвым. И в самом деле, по первому беглому впечатлению, произведенному
— Я не знал, что у вас вечеринка, прошу прощения, что помешал. Но мне нужно кое-что накоротке обсудить с вами.
— Ой, давайте,— Полли тянула его за руку.— Нельзя же обсуждать дела без выпивки. Это неприлично.
Они оба не обратили на нее внимания. Гарольд Пибоди слегка покачивался с носка на пятку.
— Не думаю, что есть необходимость что-то обсуждать в такой час. Полагаю, вам лучше уйти.
И тогда детектив сказал:
— Мое имя Шейн, мистер Пибоди. Майкл Шейн.
Ни тени какого-либо выражения не мелькнуло на тонком надменном лице, ничто не указывало на то, что названное имя имеет какое-нибудь значение для Пибоди. Он решительно произнес:
— Я ничего не имею против того, чтобы обсудить что-то с частным детективом. Конечно, не здесь и не в этот час. Если вы хотите позвонить моей секретарше, чтобы назначить время…
Шейн медленно покачал рыжей головой:
— Я бы хотел, чтобы вы сейчас ответили мне на несколько вопросов. Если бы мы могли пройти в соседнюю комнату…
— Вот здорово! Ей-богу! Черт побери! — громко восклицала Полли, так что все в комнате повернулись, чтобы узнать, в чем дело.— Настоящий живой частный сыщик Майкл Шейн, ни больше ни меньше. А кто-нибудь знает, где спрятано тело?
Пибоди досадливо поднял тонкую, отлично наманикюренную руку и чопорно сказал:
— Полли, держите себя в руках. Если вы настаиваете, мистер Шейн…
Он повернулся, указав на дверь налево от передней. Шейн улыбнулся Полли и выпустил ее руку из своей:
— Прости, дорогая, но долг зовет. Выпей за меня. Двойную порцию,— добавил он щедро, следуя за хозяином, с явной неохотой направившимся в маленький кабинет.
— Ну а теперь,— заявил Пибоди, плотно притворяя дверь,— пожалуйста, объясните мне причину этого внезапного вторжения.
Шейн грубо ответил:
— Хватит пыжиться, Пибоди. Вы не хуже меня знаете, почему я здесь.
Маклер не отвечал. Он стоял очень чинно и спокойно, ожидая продолжения.
— Вы собираетесь утверждать, будто не знаете, что мисс Роджелл наняла меня сегодня вести расследование обстоятельств смерти ее брата? — спросил Шейн, начиная горячиться.
Едва заметная пренебрежительная усмешка тронула сжатые губы Пибоди.
— Я не думаю, что обязан что-либо отрицать или утверждать, мистер Шейн.
— Заговорите как миленький. Это расследование убийства, Пибоди.
— Убийства? Могу я спросить, кто жертва?
— Мисс Роджелл уверена, что ее брат был убит.
— Я присутствовал при его смерти,— холодно уточнил Пибоди.— Я был там, когда его собственный доктор подписал свидетельство о смерти, подтвердив тот факт, что кончина последовала от естественных причин. Я также вполне осведомлен о том, что наша превосходная полиция провела скрупулезное расследование обстоятельств смерти Джона Роджелла и была полностью удовлетворена результатами. Едва ли все это соединимо с убийством в моем понимании.
— А как насчет того, что вдова лишилась собачки? — спросил Шейн.
— Ах да. Дэффи. Пренеприятное маленькое создание. А что такое?
— Не думаю, чтобы кто-нибудь подписывал свидетельство о ее смерти.
— Но было еще одно доскональное полицейское расследование,— ядовито напомнил Пибоди.— С теми же отрицательными результатами. Послушайте,— нетерпеливо продолжал он.— У меня гости в соседней комнате. Ведите свое расследование как хотите, но я не могу понять, какое отношение вся эта история имеет ко мне.
— Вы знаете, что в моем распоряжении находится труп Дэффи,— сделал выпад Шейн.— И если я докажу, что собака погибла от яда, предназначенного для мисс Роджелл, это со всей очевидностью покажет, что на ее жизнь было совершено покушение, потому что она отказывается принять версию о естественной смерти брата. Тогда вскрытие тела Джона Роджелла предрешено.
— Не знаю ни о чем подобном,— безразлично отозвался Пибоди.— Я только знаю, что Дэффи похоронили и что миссис Роджелл совершенно правильно, по моему мнению, отказалась осквернить тело своей любимицы ради того, чтобы потакать абсолютно абсурдным подозрениям старой женщины.
— Я уверен, что вы лжете, Пибоди,— твердо сказал Шейн.— Наверняка Анита позвонила вам сразу же, как только узнала, что Дэффи вырыли.
— Я не собираюсь выслушивать оскорбления в своем собственном доме,— сказал Пибоди.— Немедленно уходите, или я позову полицию и подам официальную жалобу.
Шейн ударил его. Ударил от души — маклер отлетел в сторону и закачался, чтобы удержаться на ногах. Глаза Шейна горели, он выбросил вперед правую руку, сгреб в кулак алые лацканы смокинга и резко дернул их вверх, так что они оказались плотно прижатыми к горлу Пибоди.
— Жалуйся хоть самому черту,— проскрежетал он.— Но запомни одно, Пибоди, и передай всем остальным, кому это интересно,— он приподнял маклера над полом и сильно встряхнул, лицо Пибоди посерело, и он издал горлом булькающий звук.— Если что-нибудь случится с Люси Гамильтон, я убью всякого, кто будет в этом повинен. Лично и с огромным удовольствием. Не знаю, твоя это идея или нет, но если твоя, так это худшая ошибка в твоей жизни. Скажи это Аните и Чарльзу и всем остальным. Он с силой отшвырнул Пибоди, и маклер грохнулся на пол.