Ундина особых кровей

Матлак Ирина

— Ты все еще меня боишься? — неожиданно спросил он, глядя мне в глаза.

Я замерла, борясь с поднявшимся внутри цунами, и, чуть помедлив, не отводя взгляда, выдохнула:

— Нет, — еще немного помолчала и тихо добавила: — Уже нет.

Глаза лорда Рея блеснули в полумраке, он нежно коснулся моей щеки и, улыбнувшись, пожелал:

— Доброй ночи, Фрида.

— Доброй ночи, — пожелала я в ответ и, не найдя в себе сил повторно произнести заветное имя, юркнула в спасительную темноту покоев.

ГЛАВА 14

Ее

визит начался с уже знакомого запаха цветочной свежести, который пробрался в особняк еще до того, как она взошла на порог. Стоя у окна гостиной, я наблюдала, как из остановившийся богатой кареты выходит молодая женщина, закутанная в бледно-голубую шубку, а следом — женщина постарше, облаченная в шубку черную, украшенную у воротника переливающейся на свету крупной брошью.

Сегодня я почти не волновалась, чему способствовало долгое и упорное самовнушение. Этим утром я специально встала пораньше, воспользовалась любезно предложенной помощью госпожи Явиа в наведении марафета и оставшееся до визита родственниц время кормила себя духовной и телесной пищей — читала и пила успокаивающий мятный чай.

— Можно я косяк дверной опущу, чтоб они стукнулись, а? — в несвойственной ему ворчливой манере спросил Овар.

— Нельзя, — спокойно ответил адмирал, читающий свежую прессу. — Встреть как подобает и проводи сюда.

— А может, хотя бы снег с крыши на них стряхнуть? — робко настаивал дворецкий. — Совсем немножечко…

— Нет.

— А что, если ступеньки под их ногами вдруг исчезнут…

— Овар! — оторвавшись от чтения газеты, прикрикнул адмирал.

Дворецкий показательно вздохнул и приступил к исполнению своих непосредственных обязанностей — к этому моменту гостьи как раз стояли у двери, даже не подозревая, какие сюрпризы их могли ожидать.

Когда они входили в гостиную, я в очередной раз похвалила себя за предусмотрительно выпитый чай. Все же вновь видеть Аэлину Лавьет — нервотрепка еще та. Судя по обратившемуся ко мне взгляду, накануне она действительно меня не заметила — узнавание в ее глазах не отразилось. В первые секунды в них не отразилось вообще ничего, но затем, словно по щелчку, включилась широкая палитра эмоций.

— Фридочка, — прошептали выразительные, тронутые перламутровым блеском губы. — Девочка моя…

Я вздрогнула.

В гробовой тишине Аэлина стремительно преодолела разделяющее нас расстояние, и не успела я опомниться, как оказалась в цветочно-свежих объятиях. Машинально обняв в ответ, я не могла понять, играет она или этот порыв искренен. Но на некоторое время природа ее чувств стала для меня не важна, ведь я едва находила силы справляться со своими собственными.

Я ожидала, что Аэлина будет вести себя так же, как леди Шаркэ, и ее теперешние действия стали полнейшей, заставшей врасплох неожиданностью.

От одной только фразы «моя девочка», произнесенной надтреснутым, но вместе с тем нежным голосом, захотелось разреветься. А поскольку

реветь ни в коем случае было нельзя, я стояла, не мигая и изо всех сдерживая наворачивающиеся на глаза слезы.

Все в той же гробовой тишине Аэлина отстранилась, всмотрелась мне в лицо, и через миг в гостиной прозвучал холодный голос второй гостьи:

— Леди Лавьет, держите себя в руках.

Сказанное моментально отрезвило и вернуло чувство реальности не только той, кому было адресовано, но и мне. Аэлина неловко улыбнулась, отвела взгляд и отступила на шаг назад, а я коротко выдохнула.

В отличие от Кареллы Шаркэ, встречающей нас с показным гостеприимством, накрыть стол и подать чай лорд Рей не распоряжался. Я практически не сомневалась, что видеть таких гостей в этом доме ему вообще не хотелось. Но все же он держался подчеркнуто вежливо, как и подобает хозяину, хотя исходящий от него холод, казалось, мог заморозить все на несколько миль вокруг.

— У вас очень красивый дом, — похвалила Аэлина, по-видимому желая разбавить повисшее напряжение. — Хотя, признаться, потерянные души в качестве прислуги пугают.

Адмирал улыбнулся, но в его глазах блестел лед.

— Не беспокойтесь, вошедшим сюда без дурных намерений бояться нечего. Рад, что ваше недомогание так скоро прошло.

В последних словах легко угадывался сарказм.

— Лорд Рей, — не дав дочери ответить, заговорила леди Шаркэ, — вы сами упоминали, что не терпите пустых разговоров, поэтому давайте обсудим то, ради чего мы приехали к вам в такую рань.

Я мельком посмотрела на напольные часы и, убедившись, что сейчас полдень, удивилась. Нет, я, конечно, слышала, что многие аристократы любят спать допоздна, но чтобы настолько!

Вскоре наша тесная компания восседала на мягком диване, причем нас с адмиралом и леди отделял невысокий кофейный столик. Что называется — по разные стороны баррикад…

— Мы тщательно все обдумали и принимаем ваше предложение, — сообщила леди Шаркэ, под этим «мы» явно подразумевая только себя, почему-то сложилось стойкое ощущение, что Аэлина в этом дуэте правом голоса не обладает. — Но на подготовку к выходу девушки в свет требуется время. Ей необходимо обзавестись приличным гардеробом, обучиться танцам, этикету и получить прочие важные знания.

— И сколько, по-вашему, на это потребуется времени? — спросил адмирал.

— Как минимум месяц.

— Два.

— Да, пожалуй, два будет лучше, — согласилась леди Шаркэ.

— Два дня, — не терпящим возражений тоном отрезал адмирал. И пока моя «бабуля» не пришла в себя от такого потрясающего заявления, продолжил: — В королевском дворце устраивается бал-маскарад. Как вы знаете, туда приглашена вся знать, начиная с низших и заканчивая высочайшими титулами. Это прекрасная возможность для Фриды познакомиться с устройством высшего света, тем более на ней будет маска, которая позволит чувствовать себя более свободно.