Уникумы Вселенной - 1

Иванович Юрий

А Райгд, святошно сложив ладони, тем временем продолжал:

– Единственная моя к вам просьба - беречь себя, особенно в первые дни. До вас уже два человека проходили реинкарнацию и нам известны все этапы восстановления орга­низма. Вам будет хотеться много спать: не противьтесь, отдыхайте. В перерывах между сном у вас будет зверский аппетит: мы пре­доставим всё самое лучшее из императорской кухни. Вот в этих-то переры­вах, во время трапезы, я и постараюсь вас навестить и выслу­шать ваши рассказы и отчёты о ваших путешествиях разума. Надеюсь, вам есть что пове­дать?

– О - о! Это действительно незабываемые ощущения..., - закивал головой один из добровольцев. Язык его немного заплетался как у пьяного, глаза осоловели.
– Но меня так на сон потянуло..., - его рот открылся в протяжной

зевоте.
– Будто неделю не спал....

Двое других выглядели примерно также. Его Святейшество развел руки в стороны:

– Я же вас предупреждал... Садитесь в эти кресла на колесиках и дремайте, а вас тем временем доставят на поверхность. И проснетесь вы уже совершенно в другом мире: сказочном, богатом и счастливом, - он понаблюдал, как дюжие санитары ловко вывезли кресла с засыпающими из лаборатории толкая их к лифтам в конце галереи и сам напра­вился к выходу. Проходя мимо своего подручного, Райгд спросил, как бы невзначай:

– Как функционирует новый скоростной лифт?

– Безупречно, ваше Святейшество!
– последовал многозначительный ответ.

– Следи за его состоянием: ему еще предстоит много работы...

– Слушаюсь, ваше Святейшество!
– Ренни склонил голову вслед проходящему

Верховному жрецу, скрывая от посторонних свою мерзопакостнейшую улыбку.

А тем временем Вителлу занесли в одну из спален-лабораторий и бере­жно уложили на кровать. Четверо врачей, под общим руководством Бензика принялись облепливать бес­чувственное тело различными датчиками, лентами и присосками. Глаза Вителлы были от­крыты, но смотрели бездумно и в никуда.

– Что же это с ним..?
– причитал главный невропатолог, пытаясь уже в который раз определить частоту пульса.- ...Вроде бы все нормально....

Неожиданно для Бензика недвижная рука ожила и, незаметно для всех, сжала запя­стье невропатолога большим и указательным пальцами. Тот сразу понял, что это сигнал. Дабы удостовериться в этой мысли он продолжил размышлять вслух:

– ...Может ему просто нужен полный покой..?
– пальцы опять сжали его запястье!
– ...Что б ему никто не мешал..?
– снова конкретное пожатие.
– Вот что, давайте, попробуем некоторые другие способы интенсивного пробужде­ния мозга!
– стал командовать Бензик.
– Применим небольшое тепловое облучение с последующим увеличивающимся электрошо­ком. Вы: немедленно принесите специальные лампы! Вы и вы доставьте сюда электро­вибромодуль, он, кажется в девяносто восьмом помещении. А вы..., - его распоряжения за­ставили всех забегать и засуетиться, и на какой-то короткий момент он остался в помеще­нии с декёрлом наедине.
– Мы одни!
– зашептал он, заговорщески оглядываясь.

– Немедленно сообщите принцу или императору, - быстро, но внятно зашеп­тал Ви­телла.
– Что Саэлро в опасности! Послан убийца для его уничтожения! Пусть слугу упря­чут в самое надежное место!
– его глаза приняли нормальное положение и тут же скоси­лись в сторону выхода.
– Здесь вокруг творятся страшные вещи... держитесь подальше от Ренни... ни в коем случае не вхо­дите в новый скоростной лифт на двадцать шестом уровне...
– неожиданно он замер на полуслове, глаза остекленели, и взгляд лишился вся­кого смы­сла: кто-то вбежал в лабораторию, за ним ещё и еще. Все светились, устанав­ли­вая приборы, протягивая провода и подключая электропитание. А главный невропатолог сидел, словно окаменев: на него навалился жуткий страх и он никак не мог с ним спра­виться. Наконец он собрал всю свою волю в кулак, смахнул ладонью пот со лба, и поду­мав: "Я ведь уже слишком стар, что бы бо­яться!" принялся отдавать команды:

– Направить лампы на височные участки! Включаем! Так, постепенно, хоро­шо! Те­перь направляем на затылочную область! Нет, нет, еще пониже! Сейчас лучше! Держим пока на средней интенсивности!

– Сердцебиение усилилось до девяносто... сто... сто пять ударов!
– Сильные вспле­ски повышенной мозговой активности!

– Есть реакция на внешние раздражители!

Как раз в момент этих положительных считываний информации в помеще­ние во­шёл Райгд и неслышно встал за спиной Бензика. Но тот догадался о присутствии

Верхов­ного жреца, по громче зазвучавшим голосам и появившей­ся дополнительной официально­сти на лицах сотрудников. И продолжал руко­водить оживлением:

– Теперь начинаем легкое электроукалывание стоп и самое минимальное ушных раковин. Отлично! Глядите, как задергался! О, и глаза закрыл!

Декёрл действительно сомкнул веки, его лицо искривилось в болезнен­ной гримасе, из полуоткрытого рта раздался стон, и губы зашевелились, пытаясь, что-то сказать.

– Стоп!
– вмешался его Святейшество.
– Отключить приборы!
– он, шагнув к Ви­телле, и положил здоровую руку ему на лоб.
– Ты меня слышишь?! Отзовись!

Глаза молодого ученого постепенно открылись, он внимательно обвел всех присут­ствующих оживающим взглядом, и его губы попытались сложиться в некое подобие улыбки. Вначале с трудом, но потом все чётче, он заговорил:

– Да... Вроде слышу... Но... Зачем же так больно делать..? И так голова вот-вот лоп­нет... А вы ещё по ней... Чем-то стучите.

– Но ведь помогло! Я чувствовал, что поможет!
– радостно залопотал Бен­зик, нервно при этом улыбаясь. От пережитого и от усталости у него стала дёргаться левая щека, и он стал растирать её рукой.
– Хоть немного и кар­динальный метод, но он оказался действенным!

– Не знаю, что вы применили, но это вырвало меня оттуда...

– Откуда?!
– одновременно спросили и Райгд и Бензик, но с совершенно различ­ными интонациями.

– Из глубины...
– Вителла тяжело вздохнул.
– Матери Пирамиды.

– Может тебе лучше лежать?
– забеспокоился Верховный жрец, видя как де­кёрл са­диться на ложе.

– Нет, нет. Так намного лучше себя чувствую, - успокоил тот.
– Но подташни­вает. Видимо вода не вся вышла.

– Все могут отдыхать!
– распорядился Райгд, обводя взглядом присутствующих. Видно было, что ему не терпится остаться с декёрлом наедине. Вра­чи и санитары поспе­шили к выходу. Встал и Бензик.
– А вы можете остаться. Или вам неинтересно?

– Очень интересно. Но...
– он опять стал поглаживать задергавшуюся щеку.
– Если можно, вы мне потом расскажете. А то боюсь, что меня тоже надо будет сейчас электро­шоком будить: вот-вот с ног свалюсь...

– Хорошо, идите, - великодушно, но и с какой-то ноткой облегчения в голосе, жрец отпустил старика. Подождав, пока все выйдут, он впился неми­гающим взглядом в глаза Вителлы и приказал: - Рассказывай! Всё, всё! Каж­дою деталь, каждую секунду.

– Это совсем нетрудно: утонуть, - стал неспешно рассказывать молодой учёный.
– И совершенно не больно. Вероятно какие-то силы отключают режущие покалывания в лёг­ких, когда те соприкасаются с водой и боль не доходит до мозга. Да, страх остаётся. Ин­стинктивное сопротивление мозга заставляет бороться до последнего и сопротивляться поглощающей разум мгле. Именно страх и заставил меня рвануться из воды, выскочить любой ценой из её плена, схватить хоть ещё один глоток живительного воздуха, попы­таться всплыть на поверхность. Поэтому я, вернее мой разум, в неизмеримо короткую долю секунды пробил всю толщу пород у нас над головами и в то же мгновение увидел солнечный свет и ощутил его тепло. Я дал себе команду стоп и тут же замер. Творец меня в этот момент не интересовал. Я обернулся вокруг своей оси, вернее стал просто смотреть как бы сквозь себя в другую сторону и увидел чудо: нашу Землю. Она была потрясающе прекрасна оттуда, из далёкого внеземного пространства. Огромный, почти везде синий шар, покрытый лёгкой голу­бой вуалью воздушной атмосферы, в которой плавают искря­щиеся белые облака, в разры­вах которых видны очертания материков. А на этих матери­ках видны горы, озёра и даже ниточки рек, извивающихся и петляющих по долинам и глубочайшим ущельям. Я бро­сился к поверхности и несколько раз облетел вокруг нашей планеты, беззвучно проносясь над городами и посёлками и над сказочными мирами, на которые ещё никогда может, и не ступала нога человека. Мне представилось, как легко и доступно можно будет исследо­вать эти мало или почти неизученные области нашей пла­неты. Сколько можно бу­дет найти тайн и загадок, открыть их, изучить и выставить для общего пользования.