Управляй мной
Шрифт:
Просто еще один рабочий день. По крайней мере, не льет как из ведра.
Тшимага идет к нам, двое его солдат следуют прямо за ним, неся небольшой раскладной столик. Солдат ставит его между нами, а на него кладет потертый портфель.
— Мистер Ветров, добро пожаловать в ДРК2, — говорит Тшимага. Несмотря на жестокий блеск в его глазах, я вижу, что он бизнесмен. Для него главное — деньги.
Я киваю ему.
— Спасибо.
Папа
— Надеюсь, вы одобрите качество. Таких камней вы больше нигде не найдете, — говорит Тшимага, указывая на потертый портфель.
Я жестом велю Брайанту, одному из моих лучших людей, открыть портфель.
Когда он открывает его, я подхожу ближе, чтобы осмотреть бриллианты. Я могу распознать подделку за милю и у меня острый глаз, чтобы увидеть настоящую вещь.
Я не тороплюсь, проверяю каждый камень и, довольный качеством, говорю:
— Договорились. Миллион евро, как и договаривались.
Я жестом приказываю Брайанту забрать бриллианты, и он быстро кладет их в маленькую стальную коробку. После того как он запечатает ее, открыть ее сможет только Ветров, потому что никто больше не знает кода, а коробка непроницаема.
Я достаю из кармана черную карточку, на которой золотом напечатан код авторизации для получения средств.
Миллион евро находится в безопасности на счете Святого Монарха, и как только Тшимага предъявит код, ему его выдадут.
— Приятно иметь с вами дело, мистер Ветров. Надеюсь, мы еще увидимся.
Я вздергиваю подбородок.
— Я буду на связи.
Я не шевелю ни единым мускулом, когда Тшимага и его люди складывают свой столик и возвращаются к своим джипам. Только когда они въезжают в джунгли, я разворачиваюсь и иду обратно к самолету.
Папа устало вздыхает.
— Теперь предстоит тринадцатичасовой перелет домой. Я становлюсь слишком стар для этого.
Мне нужно научить Брайанта встречаться с контрабандистами в Африке, чтобы он мог делать перелеты за меня.
Как только мы все рассаживаемся и пилот объявляет, что мы готовы к взлету, я спрашиваю папу:
— Не слишком ли рано делать предложение Эбигейл?
Широкая улыбка расплывается на его лице.
— Никогда не бывает слишком рано. Я знал твою маму две недели, когда мы поженились.
Точно.
— Но все зависит от того, готова ли Эбигейл сделать этот шаг. Тебе нужно поговорить с ней об этом и узнать, что она чувствует.
— Ты прав, — бормочу я. — Но тогда я не смогу удивить ее.
— Ты действительно любишь Эбигейл?
Без колебаний я киваю.
— Больше, чем саму жизнь.
— Ну, если она любит тебя, тогда действуй. Вы можете быть помолвлены какое-то
Я усмехаюсь.
— Если Эбигейл скажет "да", я не стану ждать год или даже несколько месяцев.
Папа качает головой, на его лице широкая улыбка.
— Я собираюсь немного поспать. Тебе следует сделать то же самое.
_______________________________
Эбби
Это безумие. Я не могу поверить, что мой отец зашел так далеко.
Ты знала, что он выйдет из себя, если узнает о тебе и Николае.
Получив указание привести себя в порядок к ужину, я уже час сижу взаперти в своей спальне.
Я чертовски зла и не могу присесть ни на секунду. Я слишком взвинчена и постоянно хожу туда-сюда.
Пройдет целый день, если не больше, прежде чем Николай узнает, что я больше не в Академии Святого Монарха. Я пытаюсь подсчитать, сколько времени ему понадобится, чтобы добраться до Конго, провести встречу и вернуться обратно.
Получается… двадцать восемь часов? Тридцать?
Черт.
Аврора уже должна была заметить, что меня нет в Академии Святого Монарха. Она попытается позвонить, а если не сможет дозвониться, то, надеюсь, спросит обо мне у директора Козлова.
Черт, директор Козлов вообще знает, что я встречаюсь с его крестником? Может, он станет меня искать?
Инна тоже может заметить. Если Николай не сможет связаться со мной, как только вернется, он узнает у них.
Тридцать часов. Многое может произойти, прежде чем он поймет, что меня нет в Академии.
Я должна выбраться отсюда.
Я оглядываю свою комнату, и мой взгляд останавливается на окне.
Ты сбегала много раз. Ты можешь это сделать.
Я бросаюсь к дверям, ведущим на балкон, но обнаруживаю, что ключ уже вынут. Пока я ищу, чем бы разбить стекло, дверь в мою комнату открывается, и входит мама.
В руке она держит бокал с "Маргаритой", и я замечаю, что ее глаза остекленели.
— Отец зовет тебя.
Она видит, что на мне по-прежнему джинсы и блузка, затем хмурится.
— Тебе следовало переодеться. Он расстроится.
— Мне все равно. — Я резко качаю головой. — Ты знаешь, что это безумие. Ты не можешь держать меня здесь.
Она устало вздыхает, словно из ее души высосали всю энергию.
— Не устраивай сцен. Он делает то, что лучше для тебя.
Я слышу, что она сама не верит своим словам.
— Это не то, что лучше для меня, и ты это знаешь. Ты собираешься держать меня здесь взаперти вечно? Таков план?