Упраздненный ритуал
Шрифт:
— Он был сильнее всех, — пояснил Габышев, — мы оба спортсмены. Я старался ребят не задирать, а он иногда оттягивался. Но ему все прощали, знали, что он всегда за наших ребят заступится. Нет, никто из них не мог убить Игоря.
— А Раис Аббасов? — вспомнил Ахмедов. — Это ведь он не послушался нас и поехал за Дронго. Странно как-то получается. В прошлом году, когда случилось убийство, послушался, а в этом, еще до убийства, улетел в Москву.
— Может, он передумал, — предположил Дронго, — я бы не хотел, чтобы
— Ты еще забыл, что в момент убийства он находился в другом месте, — напомнил Вейдеманис, — и когда погас свет, побежал наверх, якобы за племянницей.
— Это как раз легче всего проверить, — вздохнул Дронго. — Убийца наносил удары в шею. Вам не кажется, Габышев, что это может быть человек, знакомый некоторым образом с анатомией. И потому он мог точно попасть в сонную артерию. Вот вам, пожалуйста, и аргумент против Альтмана. А ущербность низкорослого Магеррамова могла компенсироваться агрессивностью. Разве такого не может быть?
— Господи, через столько лет, — прошептал Габышев, — нет, это невозможно.
— Осмелюсь вам напомнить, что вы также не прошли детектор — заметил Дронго, — и вы тоже под подозрением. Игорь был первым в классе, разве недостаточно, чтобы вы чувствовали себя не совсем уверенно? Ведь вы были самым привлекательным не только в вашем классе, но и в школе.
— И из-за этого, спустя столько лет, я взял нож и пошел его убивать? — парировал Габышев. — Чушь какая-то.
— Я не сказал, что вы взяли нож. Я сказал про комплексы, которые могли у вас развиться. Среди подозреваемых могут быть не только мужчины, но и женщины.
— Только наших девочек не впутывайте, — встрепенулся Габышев, — они абсолютно не при чем.
— Три года назад ваш спор с Рауфом был из-за Светланы Кирсановой. А вдруг ей нравился именно, он? Представляете, какой шок она пережила после его смерти?
— Я теперь понимаю, почему вас считают лучшим, — зло вымолвил Габышев, — вы специалист по придумыванию ситуаций. Нет, такого не может быть. За Кирсанову я могу поручиться.
— А за всех остальных? — спросил Дронго.
Наступило молчание.
— Не знаю, — признался Габышев, — я теперь ничего не понимаю. И никому больше не верю.
— Где вы были ночью?
— Это мое личное дело. Хотя я видел, как за мной следили, и думаю, что вы все знаете. Именно поэтому за Кирсанову я могу поручиться. Она не точила нож сегодня ночью.
— Вам не говорили, что вы циничны?
— Надеюсь, что для бизнесмена это не является недостатком, — улыбнулся Габышев, снова поднимаясь со своего
— Где вы были в момент убийства? — спросил Дронго.
— У физкультурного зала, — ответил Габышев, — я обратил внимание на очаровательных выпускниц последних лет. Мы беседовали. Если хотите, я найду их и приведу, чтобы они подтвердили мое алиби.
— Не нужно, — сказал Дронго, — позовите Аббасова. И вернитесь обратно в комнату, где собрались ваши бывшие одноклассники.
— Хорошо, — Габышев встал, подошел к дверям и, обернувшись, добавил:
— Удачи вам. Хотя я не совсем понимаю, чем вы занимаетесь.
С этими словами он вышел из комнаты. Ахмедов взглянул на Дронго.
— Будете беседовать с каждым? — спросил майор.
— Пока не найду убийцу, — невозмутимо ответил Дронго. — Вы же сами сказали, что его нужно найти до утра. Я не хочу оставлять ему шансов на следующий день.
В комнату вошел Раис Аббасов. Он был бледнее обычного. От обильного пота на его рубашке появились большие пятна. Он тяжело дышал, глядя на троих мужчин, сидевших в комнате.
— Садитесь, — предложил ему Дронго, вставая со своего места и указывая Аббасову на стул, где недавно сидел Габышев.
Аббасов покорно сел, сокрушенно качая головой.
— Как все нелепо, — сказал он горько, — какое горе! Его действительно убили? Мне сказали, что он ударился о батарею.
— Его убили, — подтвердил Ахмедов. — Хотите посмотреть?
— Нет, — испугался Аббасов, — я вообще боюсь покойников.
— Отвечайте на вопросы, — попросил Дронго. — Где вы были в момент убийства?
— Стоял рядом с вами, — удивился Аббасов, — как раз в тот момент, когда погас свет.
— Что вы делали после этого?
— Сразу побежал за своей племянницей. Я испугался за девочку. В темноте разное может произойти. Про убийцу я даже не подумал. Боялся, как бы ребята ее не обидели.
— Нашли ее?
— Нет, не нашел, — поднял голову Аббасов, — началась давка, все толкались, ребятам было весело, многие смеялись.
— А когда включили свет, вы спустились вниз по правой или по левой лестнице?
— Меня не было около туалета, — поняв, о чем именно хочет спросить Дронго, ответил Аббасов, — я спускался по другой лестнице.
— Значит, у вас нет алиби, — подвел итог Ахмедов.
— Нет, — кивнул Раис Аббасов, — но я его не убивал. Я бы этого убийцу собственными руками задушил. Или отдал мужу Оли, чтобы он его придушил…
Поняв, что сказал лишнее, он замер, испуганно глядя по сторонам.
— Так, — строго сказал Ахмедов, — значит, так. Какое отношение к этим убийствам имеет муж Ольги Рабиевой? Только не лгите, что вы ничего нам не говорили.
— Никакого, — тихо ответил Аббасов, отпустив голову, — у меня это случайно вырвалось. Честное слово, никакого.